Сказал пес волку: волк,
Конечно у тебя несвеж гораздо толкъ;
Ты только рыщеш,
И корму ищеш:
А я о корме не тужу;
Служи как я служу;
Мне жаль тебя толико видя нища.
Не едакая мне дается пища,
Какая у тебя.
Я взавтре буду у себя;
Приди ко мне откушать.
Приятно в голоде такия речи слутать.
Пришел, и видит он собаку на крепи:
Во ожерельи пес, однако на цепи.
Оборотясь мой волк уходит осторожно.
Обед был тот вотще.
Бежит оттоле волк, бежит колико можно,
И прежней пищею питается еще.
Цидулка к детям покойного профессора КрашенинниковаНесчастного отца несчастнейшие дети,
Которыми злой рок потщился овладети!
Когда б ваш был отец приказный человек,
Так не были бы вы несчастливы вовек,
По гербу вы бы рцы с большим писали крюком,
В котором состоят подьячески умы,
Не стали бы носить вы нищенской сумы,
И статься бы могло, что б ездили вы цуком,
Потом бы стали вы большие господа;
Однако бы блюли подьячески порядки
И без стыда
Со всех бы брали взятки,
А нам бы сделали пуд тысячу вреда.
Дурачество браниться смыслит,.
И бранных слов не числит,
Когда сердясь разинет рот.
С дурачеством поссорился Ерот,
И мысль имея смелу,
В нево бросает остру стрелу;
Но лиш ево до ребер только хлоп:
А тот ево дубиной в лоп:
И выбив у младенца очи,
Му соделал день темняй осенней ночи;
Так боги за ето дурачество плетьми:
Со приговором тем: напредки дней не тьми!
А чтоб Ерот не збился со дороги;
Велели боги
Дурачеству, ево водить;
Не может без нево с тех дней Ерот ходить.
Была змея, и вздумала она
Повергнути слона,
И стала строга
Против сего скирда, хоромины, иль стога.
Ланцет во рту взяла,
Пришла она к горе и подымает брови,
Цырюльником змея была,
Пускательницей крови,
И кровь она влечет:
Из жилы у слона потоком кровь течет.
Змея вольнувся в жилу деду,
Преславную свою предчувствует победу.
Пуская стон,
Барахтается слон,
А та свою победу славит.
Падет хоромина сия,
Падет и под собой цирюльника он давит:
Скончался слон, скончалась и змея.
Изображает медь сия черты лица
Великаго ПЕТРА, Отечества Отца,
Созиждал град он сей, устроил флот и войски;
Вознес Россию он чрез подвиги Геройски.
В знак благодарности к нему России всей,
ЕКАТЕРИНОЮ воздвигнут образ сей.
Но еслиб ПЕТРЪ воскрес опять в России ныке,
Он краше б монумент воздвиг ЕКАТЕРИНЕ.
ПЕТРЪ внутренннх врагов и внешних победил,
Объял владычеством и море он и сушу,
Прославя роесиян богатством наградил.
ПЕТРЪ дал нам бытие, ЕКАТЕРИНА душу.
В первой раз тебя узрев, я тобой пленилась,
И с свободою своей на всегда простилась,
Коль не вижуся с тобой, жизни ненавижу,
А когда и вижусь я, так утех не вижу.Всю ты кровь мою разжег, члены все пылают,
Очи всякой час тебя видети желают,
Но ты всю мою любовь ты издевкой числиш,
Как ни мышлю о тебе, ты о мне не мыслиш.Раставаяся с тобой я грущу и млею.
И на свете ничево больше не жалею,
Вечноб я была верна, в том душа порука,
Ты все щастие мое, вся моя ты мука.
Калигула любовь к лошадушке храня,
Поставил консулом коня;
Безумцу цесарю и смрадному маня,
Все чтут боярином сиятельна коня,.
Превосходительством высоким титулуют:
Как папу в туфлю все лошадушку целуют:
В сенате от коня и ржание и вонь.
По преставлении Калигулы сей конь,
Хотя высокаго указом был он роду,
Не кажетея уже Патрицием народу,
И возит Консуль воду.
Невтон,
Не брав рецептами к почтению лекарства,
В почтеньи жил без барства.
В почтеньи умер он.
Был некой человек:
Такова не было враля под небесами,
И чудесами
Наполнил век.
Являлися ему гораздо часто черти.
Противъестественник, как мы, подвержен смерти.
О лютая печаль!
Скончался враль:
Ходил купаться,
Воды излишно почерпнул,
Хлебнул,
Стал пьян, заснул,
Не мог проспаться.
То сведала жена,
И в верьх реки за мужем рыщет,
Повыше, где тонул, утопша мужа ищет,
И говорит она:
Противу естества, ему казались черти;
Река ево несет конечно в верьх по смерти.
Не ведаю за что прогневался Зевес:
Был свержен Аполлон с Минервою с небес.
Принуждены они по всей земле скитаться,
И способов искать, чем странствуя питаться.
Тот стал по городам аптеки уставлять,
Другая мнит умы скорбящи исцелять.
Аптекарю чиня великия доходы,
Бегут по порошки от всех сторон народы.
Минерве в нищете доходу с миру нет,
Хотя безумием и весь наполнен свет.
Ужасна смерть; и всех аптекарь обирает:
А от дурачества ни кто не умирает.
На все противности отверзлось сердце днесь,
Мой разум омрачен и огорчен дух весь!
Я помощи себе не вижу ни отколе,
От всех сторон беды, и неть надежды боле.
И сон, дражайший сон, страдающихь покой,
От глазь моих бежить, гоним моей тоской.
Дни красныя весны природу обновляют,
И очи жителей земных увеселяют:
Не веселятся тем мои глаза одни:
Мои всегда равны мучительныя дни;
Судьба разлуки злой мной сильно обладаетъ;
И яд моей крови всю внутренну съядает.
Лисица взлезть
На виноггад хотела,
Хотелось ягод ей поесть,
Полезла попотела:
Хоть люб кусок,
Да виноград высок,
И не к ее на нем илоды созрели доле,
Пришло оставить ей закуски по неволе.
Как добычи лисица не нашла,
Пошла,
Яряся злобно,
Что ягод было ей покушать неудобно:
Какой ворчала то невкусной виноград,
До самых не созрел таких он позных чисел:
Хорош на взгляд,
Да, кисел.
Довольно таковых
Лисиц на свете,
И гордости у них
Такой в ответе.
Встала буря, ветры дуют,
Тучи помрачили свет,
Воды, разьярясь, волнуют,
Море плещет и ревет.*Корабельщики стонают,
И в отчаяньи кричат:
Что зачать они не знают:
Мачты ломятся, трещат.*Вдруг настала перемена,
Возвратилась тишина,
Скрылася седая пена:
Усмирела глубина.*Зря желания успехи,
Страх и горесть погубя,
Мореплавцы средь утехи,
От веселья вне себя.*Научимся сим ненастьем,
Вне себя не быть когда;
В жизни щастье со нещастьем
Пременяется всегда.
Вели слона, и отовсюду
Збегается народ.
Смеется мышь: бегут, как будто н чуду:
Чево смотреть, когда какой идет уродъ?
Не думает ли кто, и я дивится буду?
А он и чванится, как будто барин он:
Не кланятся ль тогда, когда тащится слонъ?
Сама я спесь имею ту жс,
И знаю то, что я ни чем ево не хуже.
Она бы речь вела
И боле;
Да кошка бросилась не ведаю отколе,
И мыши карачун дала.
Хоть кошка ей ни слова не сказала:
А то что мышь не слон, ей ясно доказала.
Котора лучше жизнь: в златой ли птичке клетке,
Иль на зеленой ветке?
Которые стихи приятнее текут?
Не те ль, которые приятностью влекут
И, шествуя в свободе,
В прекрасной простоте,
А не в сияющей притворной красоте,
Последуя природе,
Без бремени одежд, в прелестной наготе,
Не зная ни пустого звука,
Ни несогласна стука?
А к этому большой потребен смысл и труд.
Иль те, которые хоть разуму и дивны,
Но естеству противны?
Пузырь всегда пузырь, хоть пуст, хотя надут.
Апреля в первый день обман,
Забава общая в народе,
На выдумки лукавить дан,
Нагая правда в нем не в моде,
И всё обманом заросло
Апреля в первое число.Одни шлют радостную весть,
Друзей к досаде утешают,
Другие лгут и чем ни есть
Друзей к досаде устрашают.
Лукавство враки принесло
Апреля в первое число.На что сей только день один
Обмана праздником уставлен?
Без самых малых он причин
Излишне столько препрославлен,
Весь год такое ремесло,
Так целый год сие число.
Не сыщет рыбы в луже,
Колико во трудах прилежен ты ни будь,
И целой год хотя ты в луже рыбу удь:
Не сыщеш ни когда ты розы в зимней стуже,
Ни мягкости во чорством калаче,
Ни жалости во пьяном полаче,
Ни разума в безмозглом риѳмаче.
Ворону говорить учил учитель:
Ворону сек, и был воронин он мучитель:
И над наукою ворону он моритъ;
Ворона ни чево не говорит.
Не зделаеш во век красавца из урода;
Ни кто тово не даст, чего не даст природа.
Безсмертны преклонив Олимп и небеса,
Себе избрали древеса:
Венера мирту, дуб Юпитеру попался,
К зеленой Дафне Феб усердно прилипался:
Минерва под покров оливу избрала,
Одна она с плодом из тех дерев была.
Минерве дивно то, начто богам безплодны
Деревья, и ни в чем с их честию несходны.
Юпитер отвечал им титла наша честь.
Минерва говорит: да нечево с них есть.
Так слава суетно себе почтенья просит,
Когда она плода народу не приносит.
Лилось вино из кружки,
И вылилось оно у кружки все из недр:
Худыя то вину хорошему игрушки.
Вино фалерное то было, пишет Федр:
А я другое здесь вино напоминаю;
Причина та, что я фалернскова не знаю;
То было не оно:
А было то венгерское вино:
С Горацием мне в век попить не удалося:
Венгерское лилося!
Вино все вытекло до дна,
И в кружке не было ни капельки вина:
А кружка пахла; льзя знать было без догадки,
Что были в ней вина венгерскова остатки.
Ты сердце полонила,
Надежду подала
И то переменила,
Надежду отняла.
Лишался приязни,
Я всё тобой гублю.
Достоин ли я казни,
Что я тебя люблю? Я рвусь, изнемогая;
Взгляни на скорбь мою,
Взгляни, моя драгая,
На слезы, кои лью!
Дня светла ненавижу,
С тоскою спать ложусь,
Во сне тебя увижу —
Вскричу и пробужусь.Терплю болезни люты,
Любовь мою храня;
Сладчайшие минуты
Сокрылись от меня.
Не буду больше числить
Я радостей себе,
Хотя и буду мыслить
Я вечно о тебе.
НИКОЛАЙ МОТОНИССвободны хитрости в страны твоей державы
Сей муж, Россия, ввел, исправил ими нравы,
Старинны грубости искоренял
И широту твою еще распространял;
Гражданам дал полезны правы,
Дал воинам порядочны уставы,
По суше, по водам врагов твоих гонял,
К союзникам твоим любви не отменял.
Благодеянья, Петр, твои в числе премногом.
Когда бы в древний век,
Каков был ты, такой явился человек,
Отцем ли б тя народ, Великим ли б нарек?
Ты назван был бы богом.