Разбойник некогда хранить устав свой клялся,
Чтоб первым не спускать, кто б встречу ни попался:
Такой у них устав издревле положен.
Ан, первый был отец разбойником встречен.
Злодей не тронут был отцовыми слезами:
Как клятву ту прейти? А жить не всем с отцами.
Зарезал и потом отважно говорил:
«Душа дороже мне, как мне отец ни мил!»
Ликовствуйте днесь,
Ликовствуйте здесь,
Воздух, и земля, и воды!
Веселитеся, народы!
Матерь ваша, россы, вам
Затворила Яна храм.
О Церера, и Помона, и прекрасна Флора!
Получайте днесь,
Получайте здесь
Без препятства дар солнечного взора!
Лисица хвост оторвала,
Дабы ей вырватьея из сети, где была.
Кургузая лиса хвосты поносит,
И протчих оис она неотходимо проситъ;
Сорвите вы хвосты: являют то умы,
Что мы
От нужды тяготим тела свои хвостами;
Мне легче без хвоста, вы видите то сами.
Такой совет она давала от стыда;
Но все сказали: нет, и ни едина, да.
Сия вам Притча то друзья напоминает,
Глупец учения печется убегать,
И то пренебрегать,
Чево он сам не знает,
И те дела дерзает поносить,
Которых он не может раскусить,
И все то кажется ему безделка.
Орех беззубая находит белка,
И в рот:
Помучилась, не раскусила,
Рак Раку говорил: куда ты рак
Какой дуракъ!
Ты ни шага пройти порядком не умееш.
Кто ходит такъ?
Иль ног ты не имеешъ?
Покажется, один из них был забияка,
Другой был трус,
А то бы стала драка.
Однако не хочу в трусах оставить рака:
И тот подымет ус.
В пустынях хижинка состроена сия,
Не для затворника состроили ея:
В порфире, с скипетром, с державой и короной
Великий государь имел жилище в оной.
Льзя ль пышный было град сим домом обещать?
Никто не мог того в то время предвещать;
Но то исполнилось; стал город скоро в цвете…
Каков сей домик мал, так Петр велик на свете.
«Я обесчещена», — пришла просить вдова.
Однако знал судья, кто просит такова.
«Чем?» — спрашивал ее.- «Сегодня у соседа, —
Ответствовала та, — случилася беседа.
Тут гостья на меня так грубо солгала:
Уж ты-де во вдовстве четырех родила».
Судья ей говорил: «Плюнь на эту кручину;
Стал свет таков, всегда приложат половину».
Услышал мальчик то, трех лет,
Что нечто во стенных часах стучит и бьетъ;
Мальчишка ни часов и ни минут не числит,
И о часах по свойски мыслитъ;
И кажется ему тогда,
Залезла мышь туда.
Он мыши угрожает,
А именно часы он палкой поражает.
Мальчишка мыши не убил,
Лишь только он часы, во дребезги разбил.
На добродетели вознесся Геркулес,
До жительства Богов и до краев небес.
Героя все сего, там Боги прославляют,
И со пришествием на небо поздравляют.
Все радуются: он Богов благодаритъ;
Со Плутусом одним герой не говорит,
Не делает ему ни малаго приветства:
За то, что портит он, людей от сама детства.
Возница пьян, коней стегает,
До самых их ушей он плетью досягает.
А Лошади его за то благодарят
И говорят:
«За что ты лупишь нас? К чему тебе то нравно?
Везем и без того карету мы исправно,
Насилу здесь сидишь, напитки ты любя,
И оттого-то ты противу нас бесчинен,
Не мы, да ты, напився, винен,
Так должно бить тебя».
Под камнем сим лежит богатства собиратель,
Который одному богатству был приятель,
Он редко вспоминал, что жизнь его кратка,
И часто вспоминал, что жизнь его сладка.
Осталось на земли его богатство цело,
И съедено в земли его червями тело;
Им нужды нет, каков был прежде он богат.
И тако ничего не снес с собой во ад.
Суетен будешь
Ты, человек,
Если забудешь
Краткий свой век.
Время проходит,
Время летит,
Время проводит
Все, что ни льстит.
Счастье, забава,
Светлость корон,
Ты будущей себя женою утешает,
Какую взять тебе, усердно вопрошаеш.
Возми богатую, так будеш ты богат,
Возми большей родни, боярам будешь брат,
Возми разумную, любви к похвальной страсти:
Возми прекрасную, телесной ради сласти:
А ты ответствуешь: хочу иметь покой;
Так лутче не бери, пожалуй ни какой.
Мне прежде, музы, вы стихи в уста влагали,
Парнасским жаром мне воспламеняя кровь.
Вспевал любовниц я и их ко мне любовь,
А вы мне в нежности, о музы! помогали.
Мне ныне фурии стихи в уста влагают,
И адским жаром мне воспламеняют кровь.
Пою злодеев я и их ко злу любовь,
А мне злы фурии в суровстве помогают.
К козленку волк пришед, разинул зев,.
И просится во хлев:
Сынком зовет рабенка;
Однако обмануть не может он козленка.
Колико ни твердит, пусти ты мать во хлев:
Наречие ево граматикою чахнет,
И волком пахнет.
Козленок отвечал: дружок, такой мой толк:
Я знаю то, что мать моя коза, не волк.
Умом и красотой и милостью Богиня,
О просвещенная ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ!
ВЕЛИКИЙ ПЕТРЪ отверз к наукам Россам дверь,
И вводит в ону нас ЕВО премудра ДЩЕРЬ,
С ЕКАТЕРИНОЮ ПЕТРУ подобясь ныне,
И образец дая с ПЕТРОМЪ ЕКАТЕРИНЕ:
Возвысь сей низкий труд примерами ея,
И покровительством, Минерва будь моя!
Не вознесемся мы великими чинами,
Когда сии чины не вознесутся нами.
Великий человек, великий господин,
Кто как ни думает, есть титул не один.
Великий господин — кто чин большой имеет,
Великий человек — кто много разумеет,
Локк не был господин великий в весь свой век,
Ни конь Калигулин — великий человек.
Под камнем сим лежит Фирс Фирсович Гомер,
Который пел, не знав галиматии мер.
Великого воспеть он мужа устремился:
Отважился, дерзнул, запел — и осрамился,
Оставив по себе потомству вечный смех.
Он море обещал, а вылилася лужа.
Прохожий! Возгласи к душе им пета мужа:
Великая душа, прости вралю сей грех!
Вдруг девка на реке мыв платье зарыдала,
И в тяжкой горести об етом разсуждала:
Как замужем родит, иль сына, или дочь;
А что носила во утробе,
Увидит то во гроб?.
Вообрази себе ты девка перву ночь!
Повеселяе девка стала,
И вдруг захахотала.
Не плачь, не хахочи, дружечик мой;
Да платье мой.
Исакию день к славе учрежден,
В день памяти его Великий Петр рожден:
Сие брег Невский восклицает:
А с стен Петровых гром,
Весь воздух проницаетъ;
Премудрость Божеству сооружает дом,
И возсияет он подобьем райска крина;
Великолепие в честь дню сему,
Дает ему,
Великая ЕКАТЕРИНА.
За деньги честь
Калиста уступила:
На деньги те алмазов накупила.
Алмазы те дають такую людям весть:
Смотрите у меня алмазы есть;
Так честь моя со мною.
Алмазы на тебе,
А честь твоя во аде с сатаною;
Так ты не льсти себе.
Алмазы, ведай ты. Тебя не прославлают:
Клавина смолоду сияла красотою,
И многих молодцов она пленила тою,
Но как уже прошел сей век ея златой,
Она и в старости была всё в мысли той,
И что во младости хорошею казалась,
И, сморщася, всегда такою ж называлась,
За что ж ее никто хорошей не зовет?
И Нов-Город уж стар, а Новгород слывет.
Котора любится, жар чувствуя в крови,
Лиш только из одной любви;
Та страстна.
Котора любится из бедности; нещастна;
Однако ни кому нельзя о ней тужить.
Котора любится, своим могуща жить,
Та чести не причастна,
И серцем по найму старается служить.
Подьячия те * *
И тут которы взятки.
Богатство хорошо иметь;
Но должно ль им кому гордиться сметь?
В собольей дурака я шубе видел,
Который всех людей, гордяся, ненавидел.
В ком много гордости, известно то, что тот.
Конечно, скот,
И титла етова, в народе, сам он просит.
Носил ту шубу скот,
И скот и ныне носит.
Если девушки метрессы,
Бросим мудрости умы;
Если девушки тигрессы,
Будем тигры так и мы.Как любиться в жизни сладко,
Ревновать толико гадко,
Только крив ревнивых путь,
Их нетрудно обмануть.У муринов в государстве
Жаркий обладает юг.
Жар любви во всяком царстве,
Любится земной весь круг.