Пляскою своей, любезна,
Разжигай мое ты сердце,
Пением своим приятным
Умножай мою горячность.
Моему, мой свет, ты взору,
Что ни делаешь, прелестна,
Всё любовь мою питает
И мое веселье множит.
Обольщай мои ты очи.
Пой, пляши, играй со мною.
Бей в ладони и, вертяся,
Ты руками подпирайся.
Руки я твои прекрасны
Целовал неоднократно:
Мной бесчисленно целован
Всякий рук твоих и палец.
Войск вожду греческих царь перский дщерь давал,
Пол-Азии емy приданым обещает,
Чтоб он ему спокойство даровал,
И чрез послов его об этом извещает.
Парменион такой давал ему совет:
«Когда бы Александр я был на свете,
Я взял бы тотчас то, что перский царь дает».
Во Александровом сей слышит муж ответе,
Ответствовал ему на слово это он:
«А я бы взял, когда б я был Парменион».
Не всходи мне прежня мысль на ум,
Без тебя мне много дум,
И оставь одну грусть нести,
Ты любовна мысль прости.Уже нет жизни, лишь осталась тень,
Пред глазами меркнет день.
Ах, а ты, кою я люблю,
Слыша бедство, что терплю.Потужи в знак истинной любви;
И в другом ахъ! Щастии живи,
Чтоб тебе не видеть никогда
Таковых
Часов злых
Веселись, будь счастлива всегда.
Здесь Имя оное ты Слава возвышаеш,
Которым ты врагов России устрашаеш.
Им Север украшен, Россия им цвететъ;
Оно ей радости и щастье подает.
Ликуй пространная Российская держава!
А ты сим Именем греми во веки Слава!
Доколе простоит по вышней воле свет,
Царям во образец тверди ЕЛИСАВЕТЪ:
Гласи: блистание короны умножайте.
ПЕТРУ и дочери ПЕТРОВОЙ подражайте!
Жил, был судья мартышка,
И следственно имел мартышкин и умишка.
Судья дай толк,
Сказал так волк,
Лисица заорала,
Украла,
Втвердила спесь лисице:
Сказати львице,
Превозношу себя:
Полутче я тебя,
Рождаеш по левенку
Ты, в целый год,
А я не по лисенку;
Мой лутче плод.
А львица отвечала:
Ты б лутче помолчала,
Не тратя слов:
Раждаю меньше я, да я раждаю львов.
Вдова была богата;
Носила курица ей яица из злата:
Богатство к ней текло вотще,
Она хотела быть богатяе еще;
И мня, что курица уже довольно сыта,
И золотом набита;
Что внутренна ея, вся в золоте в округ.
Возьму, сказала, все то золото я вдруг:
И курицу убила.
Она черевами, не золотом густа,
Со курицей вдова доходы погубила;
В ней злата не было, была она пуста.
Гордость и тщеславие выдумал бес.
Шерин да берин, лис тра фа,
Фар, фар, фар, фар, люди, ер, арцы,
Шинда шиндара,
Транду трандара,
Фар, фар, фар, фар, фар, фар, фар, фар, ферт.Сатана за гордость низвержен с небес.
Шерин да берин, лис тра фа,
Фар, фар, фар, фар, люди, ер, арцы,
Шинда шиндара,
Транду трандара,
Фар, фар, фар, фар, фар, фар, фар, фар, ферт.
Себя увеселять,
Пошел гулять
Со Глиняным горшком горшок Железный.
Он был ему знаком, и друг ему любезный.
В бока друг друга стук,
Лишь только слышен звук.
И искры от горшка Железного блистались,
А тот недолго мог идти,
И более его нельзя уже найти,
Лишь только на пути
Едины черепки остались.
Покорствуя своей судьбе,
Имей сообщество ты с равными себе.
В лесу воспитанная с негой,
Под тяжкой трется Ось телегой
И, неподмазанна, кричит.
А Бык, который то везет, везя молчит,
Изображает Ось господчика мне нежна,
Который держит худо счет,
По-русски — мот,
А Бык — крестьянина прилежна.
Страдает от долгов обремененный мот,
А этого не воспомянет,
Что пахарь, изливая пот,
Трудится и тягло ему на карты тянет.
Дрались Орлы,
И очень были злы.
За что?
Того не ведает никто.
Под самыми они дралися небесами;
Не на земли дрались, но выше облаков,
Так, следственно, и там довольно дураков.
Деремся вить и мы, за что, не зная сами;
Довольно, что Орлы повоевать хотят,
А перья вниз летят.
Дерутся совестно они, без лицемерья.
Орлы поссорились, стрелкам орлины перья.
Испуган Заяц и дрожит,
И из кустарника к болоту он бежит.
Тревожатся Лягушки,
Едва осталися в них душки,
И становятся в строй.
Великий, думают, явился к ним герой.
Трусливый Заяц их хотя не побеждает,
Однако досаждает:
«Я трус,
Однако без войны я дал лягушкам туз».
Кто подлым родился, пред низкими гордится,
А пред высокими он, ползая, не рдится.
Когда безумца чтутъ;
Не ум причиною, другое нечто тут.
Верблюд гордиться сталъ; верблюда звали в гости,
В господской дом.
От гордости крик, шум, содом,
И заплясали все в верблюде кости.
Идет
В обед:
И мысли у верблюда
Поесть ему с серебренова блюда.
Он только то себе старался вобразить;
Однако стали там навоз на нем возить.
Земля разверзла рот:
Из норки выполз крот.
Читатель,
Когда ты славных дел быть хочеш почитатель;
Из уст моих крота историю внемли!
Крот выполз из земли,
Из темной вышел ночи,
Слепыя вынес очи,
Поползал он, и в норку влез.
Крот был не зорок,
Ни солнца, ни луны не видел, ни небес.
Невежи выползли конечно все из норок.
Летайте мои вздохи вы к той ково люблю,
И горесть опишите, скажите как терплю;
Останьтесь в ея сердце, смягчите гордый взгляд,
И после прилетите опять ко мне назадъ;
Но только принесите приятную мне весть,
Скажите, что еще мне любить надежда есть:
Я нрав такой имею, чтоб долго не вздыхать,
Хороших в свете много, другую льзя сыскать.
Читатель помни то, колико лести злы:
Бугрочки не Кавказ, а струйки не валы.
Брегися ты себе излишней похвалы.
Мышей и крыс ловила кошка,
На всякой по три день лукошка.
Хозяин кошку величал,
И о победах сих вседневно он кричал,
И говорит он ей: ты кошка льва поймаеш,
И изломаеш.
Поймала кошка льва,
Да я не ведаю осталась ли жива.
Высокой толстой боров
Был добрая свинья, да лишь имел он норов:
Он был не малъ;
От етова он был великой самохвал,
И говорит медведю:
Коль я к тебе себя, дружечик, присуседю,
Так ты тогда не убежишь,
Свиненком нашим завизжишь.
Доволен, тот сказал, я силою своею;
Однако я тебе не покажуся с нею,
И не сражуся со свиньсю.
Прибаску
Сложу
И сказку
Скажу.
Невежи Жуки
Вползли в науки
И стали патоку Пчел делать обучать.
Пчелам не век молчать,
Что их дурачат;
Великий шум во улье начат.
Спустился к ним с Парнаса Аполлон
И Жуков он
Всех выгнал вон,
Сказал: «Друзья мои, в навоз отсель подите;
Они работают, а вы их труд ядите,
Да вы же скаредством и патоку вредите!»
Возстал незапно вихрь, а в злую ту погоду
Скупой вез все свои монеты через воду.
Жестокой лодку вихрь вверьхь дном перевернул:
Едва, едва скупой тут сам не утонулъ;
Однако он спасся, тот час ево поймали,
А денежки ево, что ни было пропали.
Не разорился онъ; все деньги те в реке;
Все им равно лежать, что тамь, что в сундуке.
Прохожий некий в поле,
Пришел на брег реки,
Ийти не может боле;
В ней воды глубоки:
Прейду, мнит, только прежде
Пускай река пройдет,
И стоя в сей надежде,
Конца желанью ждет.*Изображает ясно,
То, пламень во крови,
Тово кто ждет напрасно,
Взаимныя любви:
Прохожева обманет
Текущая вода,
Тово любить не станет
Ириса никогда.
В сырны дни мы примечали
Три дни и три ночи на рынке.
Никого мы не встречали,
Кто б не коснулся хмеля крынке.
В сырны дни мы примечали:
Шум блистает,
Шаль мотает,
Дурь летает,
Разум тает,
Зло хватает,
Наглы враки,
Сплетни, драки,
И грызутся, как собаки.
Примиритесь!
Рыла жалейте и груди!
Пьяные, пьяные люди,
Пьяные люди,
Не деритесь!