Философский камень, дружбу и любовь
Часто прославляли, славить будут вновь;
Я и сам их славил и искал везде,
Но, — увы! — не мог их сыскать нигде.
И розы на щечках у милой моей,
И глазки ее незабудки,
И белые лилии, ручки малютки,
Цветут все свежей и пышней…
Одно лишь сердечко засохло у ней!
И розы на щечках у милой моей,
И глазки ея незабудки,
И белыя лилии, ручки-малютки,
Цветут все свежей и пышней…
Одно лишь сердечко засохло у ней!
Жаркое играет лето
На щеках твоих;
Зимний холод веет
В сердце молодом.
Скоро все изменится,
Милая моя!
В сердце будет лето,
На щеках зима.
Пусть на землю снег валится,
Вьюга бешенная злится
И стучится у окна!
Сердца бури не пугают:
В нем живут и расцветают
Образ милой и весна.
Пусть на землю снег валится,
Вьюга бешеная злится
И стучится у окна!
Сердца бури не пугают:
В нем живут и расцветают
Образ милой и весна!
Когда подступает волшебный миг
И ширится грудь, вдохновенья родник,
Берусь за перо я, поспешен и дик, —
И образ чудесный из слова возник!
Божествен миг, когда я подавлял
В себе свои греховные стремленья,
Когда же в этом я не успевал,
То все ж испытывал большое наслажденье.
Полны́ мои песни
И жолчи и зла…
Не ты ли отравы
Мне в жизнь налила?
Полны́ мои песни
И жолчи и зла…
Не ты ли мне сердце
Змеей обвила?
Полны мои песни
И желчи и зла…
Не ты ли отравы
Мне в жизнь налила?
Полны мои песни
И желчи и зла…
Не ты ли мне сердце
Змеей обвила?
Полночь была холодна и нема;
Лес, где бродил я, сковала дрема́.
Воплем я дремлющий лес пробуждал,
Лес с состраданьем ветвями качал.
Грустно вошел я в густую аллею,
Где мы с любезной обеты шептали:
Где ее слезы в то время упали,
Там из земли теперь выползли змеи.
Тебя любил я и люблю теперь!
И если б мир весь рухнул, верь,
Моей любви неугасимый пламень
Пробился бы и сквозь развалин камень.
И день и ночь стихи я сочинял —
И ничего в итоге не добился;
В гармониях век целый утопал
И все-таки ни с чем в итоге очутился.
Холодной полночью глухой
Бродил я в лесу со своей тоской;
Деревья тряс, чтоб они не спали, —
Они головой с состраданьем качали.
Если ты связан интимно с дамой,
Мой друг, скрывай ее имя упрямо!
Ради нее — если дама дворянка,
Ради себя — если дама мещанка.
По̀лночь немая была холодна;
Громко в лесу мои вопли звучали.
Темныя сосны очнулись от сна —
И с состраданьем главами качали.
Полночь немая была холодна;
Глухо в лесу мои вопли звучали.
Темные сосны очнулись от сна —
И с состраданьем главами качали.
Дитя мое, меня конфузишь ты, когда
Под Липами мне кланяешься смело.
Вот как домой придем мы — ну, тогда
Совсем другое дело.
Фиалки синих-синих глаз,
И розы щек ее как атлас,
И лилии рук и посейчас
Цветут, но сердце — вот оно
Увяло, высохло давно.