Волк долго не имев поживы никакой,
Был тощ, худой
Такой,
Что кости лишь одни да кожа;
И волку этому случись
С собакою сойтись,
Которая была собой росла, пригожа,
Жирна,
Дородна и сильна.
Волк рад бы всей душей с собакою схватиться,
И ею поживиться;
Да полно для тово не смел,
Что не по нем была собака,
И не по нем была бы драка.
И так со стороны учтивой подошел,
Лисой к ней начал подбиваться:
Ее дородству удивляться,
И всячески ее хвалить.
Не стоит ничево тебе таким же быть,
Собака говорит: как скоро согласишся
Идти со мною в город жить.
Ты будешь весь иной, и так переродишся,
Что сам себе не надивишся.
Что ваша жизнь и впрям? скитайся все, рыщи,
И с горем пополам поесть чево ищи;
А даром и куском не думай поживиться:
Все с бою должно взять;
А это на какую стать?
Куды такая жизнь годится?
Ведь посмотреть, так в чем душа-та право в вас.
Не евши целы дни, вы все как испитые,
Поджарые, худые,
Нет, то-то жизнь-та как у нас!
Ешь не хочу, всево чево душа желает.
После гостей
Костей, костей,
Остатков от стола, так столько их бывает
Что некуда девать;
А ласки от господ, уж подлинно сказать! —
Растаял волк услыша весть такую,
И даже слезы на глазах
От размышления о будущих пирах.
А должность отправлять за это мне какую?
Спросил собаку волк. — «Что? должность? ничево;
Вот только лишь всево;
Чтоб не пускать на двор чужова никово;
К хозяину ласкаться,
И около людей домашних увиваться.»
Волк слыша это все, не шел бы, а летел.
И лес ему так омерзел,
Что про него уж он и думать не хотел;
И всех волков себя щастливее считает.
Вдруг на собаке он дорогой примечает
Что с шеи шерсть у ней сошла.
«А это что такое,
Что шея у тебя гола?» —
Так это ничево, пустое. —
«Однако нет, скажи.» — Так право ничево.
Я чаю
Это от тово
Когда я иногда на привязи бываю.
На привязи? тут волк вскричал:
Так ты не все живешь на воле? —
Не все. Да полно что в том нужды? пес сказал.
«А нужды столько в том, что не хочу я боле
Ни зачто всех пиров твоих:
Нет, воля мне дороже их;
А к ней на привязи, я знаю, нет дороги.»
Сказал, и к лесу дай Бог ноги.