И город древен, как земля,
Из чистой глины сбитый.
Вокруг бескрайние поля
Тюльпанами залиты.
Город зимнее снял.
Снега распустили слюнки.
Опять пришла весна,
глупа и болтлива, как юнкер.
Тот город, мной любимый с детства,
В его декабрьской тишине
Моим промотанным наследством
Сегодня показался мне.
Всё, что само давалось в руки,
Что было так легко отдать:
Душевный жар, молений звуки
И первой песни благодать —
Разнообразность городов
Не достигает до предела.
У всех людей такое-ж тело.
Разнообразность городов
Все-ж не творит людей-орлов,
И все-ж мечты не захотела.
Разнообразность городов
Не достигает до предела.
Н.В.Н.
Всё мне видится Павловск холмистый,
Круглый луг, неживая вода,
Самый томный и самый тенистый,
Ведь его не забыть никогда.
Как в ворота чугунные въедешь,
Тронет тело блаженная дрожь,
Не живешь, а ликуешь и бредишь
Без деревни городу в счастье не жить.
Без города деревне не жить в счастье.
Крестьяне! Рабочие дают вам всё, что могут!
Идите же и вы городам на подмогу!
Пустых небес прозрачное стекло,
Большой тюрьмы белесое строенье
И хода крестного торжественное пенье
Над Волховом, синеющим светло.
Сентябрьский вихрь, листы с берёзы свеяв,
Кричит и мечется среди ветвей,
А город помнит о судьбе своей:
Здесь Марфа правила и правил Аракчеев.
Есть в России город Луга
Петербургского округа;
Хуже не было б сего
Городишки на примете,
Если б не было на свете
Новоржева моего.1817 г.
О.М.
Не столицею европейской
С первым призом за красоту —
Душной ссылкою енисейской,
Пересадкою на Читу́,
На Иши́м, на Ирги́з безводный,
На прославленный Атбаса́р,
Пересылкою в лагерь Свободный,
В трупный запах прогнивших нар, —
1.
Города поломаны.
2.
Сломаны железные дороги.
3.
Товарищи, позаботьтесь о 8-м съезде, чтоб было делегатам на чем ехать
4.
и было б сесть где.
В городе райского ключаря,
В городе мертвого царя
Майские зори красны и желты,
Церкви белы, высоки мосты.
И в темном саду между старых лип
Мачт корабельных слышится скрип.
А за окошком моим река —
Никто не знает, как глубока.
Вольно я выбрала дивный Град,
Жаркое солнце земных отрад,
Люблю большие города
С неумолкающим их гулом
И с их пленительным разгулом.
Люблю большие города,
И пусть таится в них беда
С холодным револьверным дулом, —
Люблю большие города
С неумолкающим их гулом.
В каждом городе, в комнате девьей
Есть алтарь королеве,
Безымянной, повсюдной,
Он незримо-голуб.
Вы ненайденную потеряли
Бирюзу на коралле,
Но она в вашей чудной
Озаренности губ…
Мы поехали за город,
А за городом дожди.
А за городом заборы,
За заборами — вожди.Там трава немятая,
Дышится легко.
Там конфеты мятные,
Птичье молоко.За семью заборами,
За семью запорами
Там конфеты мятные,
Птичье молоко.
Теперь я всех благодарю,
Рахмат и хайер говорю
И вам машу платком.
Рахмат, Айбек, рахмат, Чусти,
Рахмат, Тошкент! — прости, прости,
Мой тихий древний дом.
Рахмат и звездам и цветам,
И маленьким баранчукам
У чернокосых матерей
На молодых руках…
Весь город я спрошу, спрошу и весь я двор:
Когда подьячему в казну исправно с году
Сто тысячей рублев сбирается доходу,
Честной ли человек подьячий тот иль вор?
Широко распахнуты ворота,
Липы нищенски обнажены,
И темна сухая позолота
Нерушимой вогнутой стены.
Гулом полны алтари и склепы,
И за Днепр широкий звон летит.
Так тяжелый колокол Мазепы
Над Софийской площадью гудит.
Город пышный, город бедный,
Дух неволи, стройный вид,
Свод небес зелено-бледный,
Скука, холод и гранит —
Все же мне вас жаль немножко.
Потому что здесь порой
Ходит маленькая ножка,
Вьется локон золотой.1828 г.
И город весь стоит оледенелый.
Как под стеклом деревья, стены, снег.
По хрусталям я прохожу несмело.
Узорных санок так неверен бег.
А над Петром воронежским — вороны,
Да тополя, и свод светло-зеленый,
Размытый, мутный, в солнечной пыли,
И Куликовской битвой веют склоны
Могучей, победительной земли.
И тополя, как сдвинутые чаши,
Город спит, окутан мглою,
Чуть мерцают фонари…
Там, далеко за Невою,
Вижу отблески зари.
В этом дальнем отраженьи,
В этих отблесках огня
Притаилось пробужденье
Дней тоскливых для меня.23 августа 1899
Да, я люблю его, громадный, гордый град,
Но не за то, за что другие;
Не здания его, не пышный блеск палат
И не граниты вековые
Я в нем люблю, о нет! Скорбящею душой
Я прозираю в нем иное —
Его страдание под ледяной корой,
Его страдание больное.
Пусть почву шаткую он заковал в гранит
Пусть имена цветущих городов
Ласкают слух значительностью бренной.
Не город Рим живет среди веков,
А место человека во вселенной.
Им овладеть пытаются цари,
Священники оправдывают войны,
И без него презрения достойны,
Как жалкий сор, дома и алтари.
Город чудный, город странный,
Дух свободы и вражды,
Город полуиностранный:
Греки, русские, жиды.
Море сине, небо чисто.
Только есть одна беда:
По ошибке, там туриста
Могут высечь иногда.
Вон там по заре растянулся
Причудливый хор облаков:
Всё будто бы кровли, да стены,
Да ряд золотых куполов.
То будто бы белый мой город,
Мой город знакомый, родной,
Высоко на розовом небе
Над тёмной, уснувшей землёй.
Мы сегодня увидали
Городок внутри рояля.
Целый город костяной,
Молотки стоят горой.
Блещут струны жаром солнца,
Всюду мягкие суконца,
Что ни улица — струна
В этом городе видна.
Меж деревьев и дач — тишина.
Подметание улиц. Поливка.
Море… поступь его тяжела.
Кипарис… его ветка поникла.
И вот тонкий, как будто игла,
Звук возник и предался огласке, —
Начинается в море игра
В смену темной и светлой окраски.
Город глупый, город грязный!
Смесь Каткова и кутьи,
Царство сплетни неотвязной,
Скуки, сна, галиматьи.
Нет причин мне и немножко
Полюбить тебя, когда
Даже милая мне ножка
Здесь мелькнула без следа.
По улице Перовской иду я с папироской,
Пальто надел внакидку, несу домой халву;
Стоит погода — прелесть, стоит погода — роскошь,
И свой весенний город я вижу наяву.
Тесна моя рубаха, и расстегнул я ворот,
И знаю, безусловно, что жизнь не тяжела —
Тебя я позабуду, но не забуду город,
Огромный и зелёный, в котором ты жила.
1.
Если в красный город белые войдут, меньшевики сейчас же тут как тут.
2.
Прилипают к сюртуку генеральскому молью.
3.
Встречают победителей хлебом и солью.
4.
А когда над городом красное знамя,
5.
к нам примазываются, идут за нами.
Ты стоишь земли любимым сыном —
здоровяк, со всех сторон хорош,
и, насквозь пропахший керосином,
землю по-сыновьему сосёшь.
Взял её ты в буравы и свёрла,
хорошо, вплотную, глубоко,
и ползёт в нефтепровода горло
чёрное густое молоко.
Рваный ветер с моря, уйма вышек,
горькая каспийская волна,
1.
Рабочий без хлеба — умереть готов.
2.
Без хлеба не будет никаких городов.
3.
А деревне не прожить без этой стали.
4.
Вот что без города деревни б делать стали.
5.
Чтоб цвела сторона и эта и та, надо, чтоб деревни городам помогали,
Город Змеи и Медного Всадника,
Пушкина город и Достоевского,
Ныне, вчера,
Вечно — единый,
От небоскребов до палисадника,
От островов до шумного Невского, —
Мощью Петра,
Тайной — змеиной! В прошлом виденья прожиты, отжиты
Драм бредовых, кошмарных нелепостей;
Душная мгла
О город, город, о город, город,
в твою родную рвануться прорубь! А я на выезде из Бологого
застряла в запасных путях,
и пусто-пусто, и голо-голо
в прямолинейных моих стихах.И тихий голос, как дикий голубь,
скользя в заоблачной вышине,
не утоляет мой жар и голод,
не опускается сюда ко мне.Глухой пустынный путейский округ,
закрыты стрелки, и хода нет.
Светлейший город, железный отрок,
Мы переезжали в город,
Он уже мигал сквозь тьму.
Слева были сосны бора,
Справа — речка вся в дыму.Сверху — звёзды. Как их много –
Белых, жёлтых, голубых!
Стала улицей дорога,
И почти не видно их.Город манит. Город светит.
Что ни лампа, то звезда.
Из деревни переедет
Полнарода в города.Едешь в город с полным возом,