С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны — на карте
Нет, в пространстве — нет.
Выпита как с блюдца, —
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который — срыт?
Заново родися —
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню
Сбросившему! Кости
Целы-то хотя?
Эдакому гостю
Булочник ломтя
Ломаного, плотник —
Гроба не продаст!
…Той ее — несчетных
Верст, небесных царств,
Той, где на монетах —
Молодость моя —
Той России — нету.
— Как и той меня.
Руки — и в круг
Перепродаж и переуступок!
Только бы губ,
Только бы рук мне не перепутать! Этих вот всех
Суетностей, от которых сна нет.
Руки воздев,
Друг, заклинаю свою же память! Чтобы в стихах
(Свалочной яме моих Высочеств!)
Ты не зачах,
Ты не усох наподобье прочих.Чтобы в груди
(В тысячегрудой моей могиле
Братской!) — дожди
Тысячелетий тебя не мыли… Тело меж тел,
— Ты, что мне пропадом был двухзвёздным!..
Чтоб не истлел
С надписью: не опознан.9 июля
Сестрам Тургеневым
У них глаза одни и те же
И те же голоса.
Одна цветок неживше-свежий,
Другая луч, что блещет реже,
В глазах у третьей — небо. Где же
Такие встретишь небеса?
Им отдала при первой встрече
Я чаянье свое.
Одна глядит, как тают свечи,
Другая вся в капризной речи,
А третьей так поникли плечи,
Что плачешь за нее.
Одна, безмолвием пугая,
Под игом тишины;
Еще изменчива другая,
А третья ждет, изнемогая…
И все, от жизни убегая,
Уже осуждены.
Без Бога, без хлеба, без крова,
— Со страстью! со звоном! со славой! —
Ведет арестант чернобровый
В Сибирь — молодую жену.Когда-то с полуночных палуб
Взирали на Хиос и Смирну,
И мрамор столичных кофеен
Им руки в перстнях холодил.Какие о страсти прекрасной
Велись разговоры под скрипку!
Тонуло лицо чужестранца
В египетском тонком дыму.Под низким рассеянным небом
Вперед по сибирскому тракту
Ведет господин чужестранный
Домой — молодую жену.3 сентября 1917
А во лбу моем — знай! —
Звезды горят.
В правой рученьке — рай,
В левой рученьке — ад.
Есть и шелковый пояс —
От всех мытарств.
Головою покоюсь
На Книге Царств.
Много ль нас таких
На святой Руси —
У ветров спроси,
У волков спроси.
Так из края в край,
Так из града в град.
В правой рученьке — рай,
В левой рученьке — ад.
Рай и ад намешала тебе в питье,
День единый теперь — житие твое.
Проводи, жених,
До седьмой версты!
Много нас таких
На святой Руси.
Ты разбойнику и вору
Бросил славную корону,
Предку твоему дарованную
За военные труды.
Предок твой был горд и громок, —
Правнук — ты дурной потомок.
Ты разбойнику и вору
Отдал сына дорогого,
Княжью кровь высокородную.
Бросил псам на площади.
Полотенцем ручки вытер…
— Правнук, ты дурной родитель.
Ты разбойнику и вору
Больше княжеской короны
Отдал — больше сына! — сердце,
Вырванное из груди.
Прадед твой гремит, вояка:
— «Браво! — Молодцом — атака!»
Может, туча из недр морских вынесет на горизонт
Эту землю — как бурю, задержанную в полете.Жду, покамест два вала ее двуединым ударом приблизят.Здесь еще не ступала нога человека.
Эти лица — людей или глыб?
Ветер дует с начала творенья.
Этот остров возьму под стопы и руками его повторю,
Разрешу мирозданье по-новому,
Сразу.
О, поднять бы, руками поднять ту воздушную линию гор,
Чтобы стали они,
Чтобы стали те горы двумя
Запрокинутыми над головою руками.
Л. А. Т.
НА ЗЕМЛЕ
— «Забилась в угол, глядишь упрямо…
Скажи, согласна? Мы ждём давно».
— «Ах, я не знаю. Оставьте, мама!
Оставьте, мама. Мне всё равно!»
В ЗЕМЛЕ
— «Не тяжки ль вздохи усталой груди?
В могиле тесной всегда ль темно?»
— «Ах, я не знаю. Оставьте, люди!
Оставьте, люди! Мне всё равно!»
НАД ЗЕМЛЁЙ
— «Добро любила ль, всем сердцем, страстно?
Зло — возмущало ль тебя оно?»
— «О Боже правый, со всем согласна!
Я так устала. Мне всё равно!»
Есть в мире лишние, добавочные,
Не вписанные в окоём.
(Нечислящимся в ваших справочниках,
Им свалочная яма — дом).
Есть в мире полые, затолканные,
Немотствующие — навоз,
Гвоздь — вашему подолу шёлковому!
Грязь брезгует из-под колёс!
Есть в мире мнимые, невидимые:
(Знак: лепрозариумов крап!)
Есть в мире Иовы, что Иову
Завидовали бы — когда б:
Поэты мы — и в рифму с париями,
Но выступив из берегов,
Мы бога у богинь оспариваем
И девственницу у богов!
Звенят-поют, забвению мешая,
В моей душе слова: «пятнадцать лет».
О, для чего я выросла большая?
Спасенья нет!
Ещё вчера в зелёные берёзки
Я убегала, вольная, с утра.
Ещё вчера шалила без причёски,
Ещё вчера!
Весенний звон с далёких колоколен
Мне говорил: «Побегай и приляг!»
И каждый крик шалунье был позволен,
И каждый шаг!
Что впереди? Какая неудача?
Во всём обман и, ах, на всём запрет!
— Так с милым детством я прощалась, плача,
В пятнадцать лет.
У тонкой проволоки над волной овсов
Сегодня голос — как тысяча голосов!
И бубенцы проезжие — свят, свят, свят —
Не тем же ль голосом, Господи, говорят.
Стою и слушаю и растираю колос,
И тёмным куполом меня замыкает — голос.
* * *
Не этих ивовых плавающих ветвей
Касаюсь истово, — а руки твоей.
Для всех, в томленьи славящих твой подъезд, —
Земная женщина, мне же — небесный крест!
Тебе одной ночами кладу поклоны,
И все́ твоими очами глядят иконы!
Следок твой непытан,
Вихор твой — колтун.
Скрипят под копытом
Разрыв да плакун.
Нетоптанный путь,
Непутевый огонь. —
Ох, Родина-Русь,
Неподкованный конь!
Кумач твой без сбыту,
Палач твой без рук.
Худое корыто
В хоромах — да крюк.
Корою нажрусь, —
Не диковина нонь!
— Ох, Родина-Русь,
Зачарованный конь!
Не вскочишь — не сядешь!
А сел — не пеняй!
Один тебе всадник
По нраву — Мамай!
Раскосая гнусь,
Воровская ладонь…
— Эх, Родина-Русь,
Нераскаянный конь!
Обидел и обошел?
Спасибо за то, что — стол
Дал, стойкий, врагам на страх
Стол — на четырех ногахУпорства. Скорей — скалу
Своротишь! И лоб — к столу
Подстатный, и локоть под —
Чтоб лоб свой держать, как свод.— А прочего дал в обрез?
А прочный, во весь мой вес,
Просторный, — во весь мой бег,
Стол — вечный — на весь мой век! Спасибо тебе, Столяр,
За доску — во весь мой дар,
За ножки — прочней химер
Парижских, за вещь — в размер.Год написания: без даты
Всё у Боженьки — сердце! Для Бога
Ни любви, ни даров, ни хвалы…
Ах, золотая дорога!
По бокам молодые стволы!
Что мне трепет архангельских крылий?
Мой утраченный рай в уголке,
Где вереницею плыли
Золотые плоты по Оке.
Пусть крыжовник незрелый, несладкий, —
Без конца шелухи под кустом!
Крупные буквы в тетрадке,
Поцелуи без счёта потом.
Ни в молитве, ни в песне, ни в гимне
Я забвенья найти не могу!
Раннее детство верни мне
И берёзки на тихом лугу.
Голос — сладкий для слуха,
Только взглянешь — светло.
Мне что? — Я старуха,
Мое время прошло.
Только солнышко скроется,
Да падет темнота,
Выходи ты под Троицу
Без Христа — без креста.
Пусть несут тебя ноженьки
Не к дружку твоему:
Непроезжей дороженькой —
В непроглядную тьму.
Да сними — не забудь же —
Образочек с груди.
А придешь на распутье,
К земле припади.
Позовет тебя глухо,
Ты откликнись — светло…
— Мне что? — Я старуха,
Мое время прошло.
Короткий смешок,
Открывающий зубы,
И легкая наглость прищуренных глаз.
— Люблю Вас! — Люблю Ваши зубы и губы,
(Все это Вам сказано — тысячу раз!)
Еще полюбить я успела — постойте! —
Мне помнится: руки у Вас хороши!
В долгу не останусь, за все — успокойтесь —
Воздам неразменной деньгою души.
Посмейтесь! Пусть нынешней ночью приснятся
Мне впадины чуть-улыбнувшихся щек.
Но даром — не надо! Давайте меняться:
Червонец за грошик: смешок — за стишок!
Всё круче, всё круче
Заламывать руки!
Меж нами не вёрсты
Земные, — разлуки
Небесные реки, лазурные земли,
Где друг мой навеки уже —
Неотъемлем.
Стремит столбовая
В серебряных сбруях.
Я рук не ломаю!
Я только тяну их
— Без звука! —
Как дерево-машет-рябина
В разлуку,
Во след журавлиному клину.
Стремит журавлиный,
Стремит безоглядно.
Я спеси не сбавлю!
Я в смерти — нарядной
Пребуду — твоей быстроте златопёрой
Последней опорой
В потерях простора!
Люди на душу мою льстятся,
Нежных имен у меня — святцы, А восприемников за душой
Цельный, поди, монастырь мужской! Уж и священники эти льстивы!
Каждый-то день у меня крестины! Этот — орленком, щегленком — тот,
Всяк по-иному меня зовет.У тяжелейшей из всех преступниц —
Сколько заступников и заступниц! Лягут со мною на вечный сон
Нежные святцы моих имен.Звали — равно, называли — разно,
Все называли, никто не назвал.6 апреляГод написания: без даты
Темнеет… Готовятся к чаю…
Дремлет Ася под маминой шубой.
Я страшную сказку читаю
О старой колдунье беззубой.
О старой колдунье, о гномах,
О принцессе, ушедшей закатом.
Как жутко в лесах незнакомых
Бродить ей с невидящим братом!
Одна у колдуньи забота:
Подвести его к пропасти прямо!
Темнеет… Сегодня суббота,
И будет печальная мама.
Темнеет… Не помнишь о часе.
Из столовой позвали нас к чаю.
Клубочком свернувшейся Асе
Я страшную сказку читаю.
Стальная выправка хребта
И вороненой стали волос.
И чудодейственный — слегка —
Чуть прикасающийся голос.Какое-то скольженье вдоль —
Ввысь — без малейшего нажима…
О дух неуловимый — столь
Язвящий — сколь неуязвимый! Земли не чующий, ничей,
О безучастие, с которым
— Сиятельный — лишь тень вещей
Следишь высокомерным взором.В миг отрывающийся — весь!
В лад дышащий — с одной вселенной!
Всегда отсутствующий здесь,
Чтоб там присутствовать бессменно.