День настал.
И вдруг стемнело.
Свет зажгли. Глядим в окно.
Снег ложится белый-белый.
Отчего же так темно?
Если кто-то с места сдвинется,
На него котенок кинется.
Если что-нибудь покатится,
За него котенок схватится.
Прыг-скок! Цап-царап!
Не уйдешь из наших лап!
Не идётся и не едется,
Потому что гололедица.
Но зато
Отлично падается!
Почему ж никто
Не радуется?
Петушки распетушились,
Но подраться не решились.
Если очень петушиться,
Можно пёрышек лишиться.
Если пёрышек лишиться,
Нечем будет петушиться.
Маленький бычок,
Жёлтенький бочок,
Ножками ступает,
Головой мотает.
— Где же стадо? Му-у-у!
Скучно одному-у-у!
Друзей не покупают,
Друзей не продают.
Друзей находят люди,
А также создают.
И только у нас,
В магазине игрушек,
Огромнейший выбор
Друзей и подружек.
— Но! — сказали мы лошадке
И помчались без оглядки.
Вьётся грива на ветру.
Вот и дом.
— Лошадка, тпру!
В гости едет котофей,
Погоняет лошадей.
Он везёт с собой котят.
Пусть их тоже угостят!
Лето, лето к нам пришло!
Стало сухо и тепло.
По дорожке прямиком
Ходят ножки босиком.
Кружат пчелы, вьются птицы,
А Маринка веселится.
Увидала петуха:
— Посмотрите! Ха-ха-ха!
Удивительный петух:
Сверху перья, снизу — пух!
Увидала поросенка,
Улыбается девчонка:
— Кто от курицы бежит,
На всю улицу визжит,
Вместо хвостика крючок,
Вместо носа пятачок,
Пятачок дырявый,
А крючок вертлявый?
А Барбос, Рыжий пес,
Рассмешил ее до слез.
Он бежит не за котом,
А за собственным хвостом.
Хитрый хвостик вьется,
В зубы не дается.
Пес уныло ковыляет,
Потому что он устал.
Хвостик весело виляет:
«Не достал! Не достал!»
Ходят ножки босиком
По дорожке прямиком.
Стало сухо и тепло.
Лето, лето к нам пришло!
Сотрясается весь дом.
Бьет Серёжа молотком.
Покраснев от злости,
Забивает гвозди.
Гвозди гнутся,
Гвозди мнутся,
Гвозди извиваются,
Над Серёжею они
Просто издеваются —
В стенку не вбиваются.
Хорошо, что руки целы.
Нет, совсем другое дело —
Гвозди в землю забивать!
Тук! — и шляпки не видать.
Не гнутся,
Не ломаются,
Обратно вынимаются.
Зло без добра не сделает и шага,
Хотя бы потому,
Что вечно выдавать себя за благо
Приходится ему.
Добру, пожалуй, больше повезло
Не нужно выдавать себя за зло!
Был и я художником когда-то,
Хоть поверить в это трудновато.
Покупал, не чуя в них души,
Кисти, краски и карандаши.
Баночка с водою. Лист бумажный.
Оживляю краску кистью влажной,
И на лист ложится полоса,
Отделив от моря небеса.
Рисовал я тигров полосатых,
Рисовал пиратов волосатых.
Труб без дыма, пушек без огня
Не было в то время у меня.
Корабли дымят. Стреляют танки…
Всё мутней, мутней водица в банке.
Не могу припомнить я, когда
Выплеснул ту воду навсегда.
Мы переезжали в город,
Он уже мигал сквозь тьму.
Слева были сосны бора,
Справа — речка вся в дыму.Сверху — звёзды. Как их много –
Белых, жёлтых, голубых!
Стала улицей дорога,
И почти не видно их.Город манит. Город светит.
Что ни лампа, то звезда.
Из деревни переедет
Полнарода в города.Едешь в город с полным возом,
А вернёшься налегке,
Как домой, да только гостем
К лесу, звёздам и реке.
Нет, слово «мир» останется едва ли,
Когда войны не будут люди знать.
Ведь то, что раньше миром называли,
Все станут просто жизнью называть.
И только дети, знатоки былого,
Играющие весело в войну,
Набегавшись, припомнят это слово,
С которым умирали в старину.
Я труд поэта позабыл
Для жребия иного.
Я в землю свой талант зарыл
В буквальном смысле слова.И где теперь его найти?
В каких местах и странах?
Быть может, в двадцати пяти
Раскопанных курганах? А, может, я зарыл его
Послушною лопатой
На том дворе, что Вечевой
Был площадью когда-то? Где он? В песках ли Каракум?
В амударьинской глине?
Иль разметал его самум
Бушующий в пустыне?
Вечер. В мокрых цветах подоконник.
Благодать. Чистота. Тишина.
В этот час, голова на ладонях,
Мать обычно сидит у окна.
Не откликнется, не повернётся,
Не подымет с ладоней лица.
И очнётся, как только дождётся
За окошком улыбки отца.
И подтянет у ходиков гири,
И рванётся навстречу ему.
Что такое любовь в этом мире,
Знаю я, да не скоро пойму.
Бессонница. Тоска. Ревнивый бред.
Кто говорит: любви на свете нет?
Каков же должен быть источник света,
Когда такою тенью мир одет?
Один укол стального жальца –
Анализ крови сделан мне.
Он, правда, высосан из пальца,
Но убедителен вполне.
Восьмое марта, праздник мам,
Тук-тук! — стучится в двери к нам.
Он только в тот приходит дом,
Где помогают маме.
Мы пол для мамы подметём,
На стол накроем сами.
Мы сварим для неё обед,
Мы с ней споём, станцуем.
Мы красками её портрет
В подарок нарисуем.
— Их не узнать! Вот это да! —
Тут мама скажет людям.
А мы всегда, А мы всегда,
Всегда такими будем!
Я для дочери моей
Самый лучший из коней.
Я умею громко ржать
И цокать звонко.
И верхом, верхом, верхом
На коне своём лихом
Так и носится
Наездница-девчонка.А наутро нет коня.
Он уходит на полдня,
Притворяется сердитым,
Деловитым,
Но мечтает об одном:
Стать бы снова скакуном
И, дрожа от нетерпенья,
Бьёт копытом.
Баобабу пела бабушка,
Баобабка-баобабушка: «Бао-бао! Бао-бай!
Баобабчик, подрастай!
Будешь выше мам и пап,
Баобабчик-баобаб,
И потолще бабушки,
Старой баобабушки!»
Как в детстве, бабушка
Со мной дружна.
Но эта бабушка –
Моя жена!
Разлюбила и сама же не заметила,
С виду тихая и милая жена.
Просто там не проводила, здесь не встретила,
Тем обижена, другим раздражена.Обвиненья превратятся в оправдания,
И в семье себя почувствуешь как гость,
И покажется, что с первого свидания
Незаметно разлученье началось.
Гляжу с высоты
На обиду.
Теряю обиду
Из виду.
Десяток мимолётных вёсен
Нам поздняя приносит осень.
И снова зеленеет озимь.
Снег полежит и вновь сойдёт.
И вновь на комьях свежей вспашки
Цветут ромашки-замарашки,
Вчера ушедшие под лёд.
И снова птицы прилетели,
Но не грачи и не скворцы,
А снегири и свиристели,
Певцы мороза и метели,
Зимы гонцы.
Что ни сутки,
По минутке
День длинней,
Короче ночь.
Потихоньку,
Полегоньку,
Прогоняем зиму
Прочь.
Ведь надо же! Брат ещё верит всерьёз
Тому, что давно для меня под вопросом.
Когда он пыхтит, он ещё паровоз.
А мне уже больше не быть паровозом.
В веночке из листков распластанных,
Полуувядших, тёмно-красных,
Без стебелька, без цветоножки,
Как пуговицы или брошки,
Лежат они, к земле приколоты,
Последнее живое золото.
И словно первые снежинки
Летят последние пушинки.
Вот они! Молчком, молчком
Корни сок готовят белый,
Горьковатым молочком
Кормят стебель пустотелый.Праздник солнца! Сколько вас,
Одуванчиков, у лета!
Детства золотой запас,
Неразменная монета.И опять молчком, молчком
Закрываются умело,
И под рыжим колпачком
Созревает праздник белый.Вас я вижу с высоты,
А когда-то был пониже,
Много ниже, много ближе
К вам, приятели-цветы.Обновятся все дворы,
Все лужайки до единой.
Распрекрасные шары,
Развесёлые седины.Лёгкий вздох иль ветерок –
Пух летит за горсткой горстка.
И останется кружок
Наподобие напёрстка.
Отца на фронт призвали.
И по такой причине
Я должен жить отныне,
Как следует мужчине.
Мать вечно на работе.
Квартира опустела.
Но в доме для мужчины
Всегда найдётся дело.
Полны водою вёдра.
Подметена квартира.
Посуду мыть несложно —
На ней ни капли жира.
С трёх карточек талоны
Стригут мне в гастрономе.
Кормилец и добытчик.
Мужчина. Старший в доме.
Я искренне уверен,
Что стал отцу заменой.
Но в жизни той далёкой,
Блаженной, довоенной,
Отец не занимался
Подобными делами.
Мать заменила папу.
Я помогаю маме.
Раз-два-три-четыре-пять!
Всех чудес не сосчитать.
Красный, белый, жёлтый, синий!
Медь, железо, алюминий!
Солнце, воздух и вода!
Горы, реки, города!
Труд, веселье, сладкий сон!
А война пусть выйдет вон!
Я болен. Родные в тревоге
От всех этих жарких простуд.
Мои всемогущие боги
Кого-то на помощь зовут.
Их лица белее бумаги,
А я раскраснелся в жару.
Как видно, не знают бедняги,
Что я никогда не умру.
Честь и свобода! Если вы не вместе,
Одну из вас придётся предпочесть.
Иные за свободу платят честью,
А те свободой жертвуют за честь.
И всё же в человеческой природе –
Стремиться сразу к чести и свободе.
Мишка, Мишка, лежебока!
Спал он долго и глубоко,
Зиму целую проспал,
И на елку не попал,
И на санках не катался,
И снежками не кидался,
Все бы мишеньке храпеть.
Эх ты, мишенька-медведь!
Кому двенадцать лет, тот в детский сад
Ходил тысячелетие назад.
Об этом самом детстве золотом
Он вспоминает чуть не со стыдом.
Забыть его скорее! Ведь оно
В геройской биографии пятно.