Медарс.
Жизнию тебе я должен:
Для тебя хочу я жити,
Для тебя хочу умреть.
Буду жити, естьли жизнью,
Долю я твою исправлю;
И умру я, естьли смертью,
Муке дам твоей покой!
Медарс
Жизнью тебе я должен:
Для тебя хочу я жити,
Для тебя хочу умреть.
Буду жити, естьли жизнью,
Долю я твою исправлю;
И умру я, естьли смертью,
Муке дам твоей покой!
Просишь песню чтоб она жар мой изяснила;
Хочешь ведать имя той кто меня пленила;
Я сей час часом драгим называти стану,
И исполню твой приказ: ты дала мне рану.
Просиш песню чтоб она жар мой изяснила;
Хочешь ведать имя той кто меня пленила;
Я сей час часом драгим называти стану,
И исполню твой приказ: ты дала мне рану.
Арая изяснил любовны в драме страсти
И общи с Прокрисой Цефаловы напасти
Так сильно, будто бы язык он русский знал,
Иль, паче, будто сам их горестью стенал.
Сия гора не хлеб — из камня, не из теста,
И трудно сдвигнуться со своего ей места,
Однако сдвинулась, а место пременя,
Упала ко хвосту здесь медного коня.
Анюта на себе алмазов не имела,
Но души попленить смотрителей умела.
Анюта выросла, сказали мне, в лесах.
Неправда, выросла она на небесах.
Под камнем сим лежит какой то черепок,
Под черепком зверок:
Под камнем мертв он ныне пребываеть:
А черепок ево и в жизни покрываеть.
Хор игроков
Подайте картежникам милостинку;
Черви, бубны, вины, жлуди всех нас разорили,
И лишив нас пропитанья гладом поморили.
Гора содвигнулась, а место пременя
И видя своего стояния кончину,
Прешла Бальтийскую пучину
И пала под ноги Петрова здесь коня.
Бутылка счастье ты сугубишь,
Бесстрасну видя ты себя,
Ты в жизни никово не любишь,
А все влюбляются в тебя.
Бутылка счастье ты сугубишь,
Безстрасну видя ты себя,
Ты в жизни никово не любишь,
А все влюбляются в тебя.