Грядет весна;—и жизни Гений
Летит на северны холмы,
Летит из облачныя сени,
Подемлет дол из смертной тьмы,
И торжествует над зимою, —
Над хищницею сельных прав,
Вотще стихии зло-мятежны
С ужасной наглостью мятут
И твердь, и дол, и сини бездны;
Вотще строптивы вихри вьют;
Дубравы с корнем изторгают,
И жизнь былинок убивают.
Грядет весна;—и купно с нею
Приходит Судия стихий; —
Коснется дланию своею; —
Воздушныя ея враги
Бегут во глубину полнощи
Трепеща от лица Его.
Воззрит;—и племена природы
Из сени смертной возстает;
Дхнеш дух его;—и быстрьг воды,
Преторгши льдисту цепь, текут- —
Таков сей Судия эѳирный,
Таков сей миротворец мира.
Хотя стихии браноносны
Ещеб возобновили брань;
Но сей Озирид светоносный
Приемлет их брозды во длань,
Смиряет их порыв в начале,
И утверждает Флоры трон.
Хотя зима рукою медной
Еще дерзает леденить
Денницы ранни слезы бледной,
И снежной мглой часы темнить;
Но вдруг немея пред Судьею
Бьжит,—и бурных чад уводит.
Оне царице ледо-челой
С роптаньем покоряс тогда,
Спешат в вертеп оледенелой,
Уносят свой позор туда,
И пред горящими часами
Не кажут больше глав косматых.
Тогда Титаны ледовиты
Перед Царем планет слезясь,
Падут во глубины разлиты,
Теряются в струях носясь;
Чуть видны стропотны их мышцы
Полу-растопленны лучами.
Тогда холмы чело зелено
Возносят к выспренней стране,
И с верьху видят отраженно
Чело в струистой глубине,
Куда соперники их льдисты
Низверженны, как в гробе млеют,
Тогда дубравы обнаженны,
Стенящи томны купины,
Долины вьюгой разхищенны,
Вдруг внемлют духу тишины,
И кроткому часов полету,
С усмешкой девственной парящих,
Гряди, царица дней блаженных!
Гряди,—стихии согласуй,
И над толпами бурь смятенных
Во славе кроткой торжествуй! —
С тобой долины наши мирны,
Стада и паствы обновятся, —
О Росс!—весенний, живоносный
Феб с юга к северу течет;
Но твой,—твой Гений венценосяый
С полнощи к западу грядет,
Да в западе проникнет тучи
Своим сиянием всемочным,
Отечество в любви желает,
Да обожаемый отец
Ежеминутно превитает
Близь преданных ему сердец; —
Полет орла безценен, важен;
Но для птенцов разлука скорбна.
Так чада повсечасно алчут
Очей любезнаго отца; —
Коль видят их,—сердца их скачут;
Не видят их,—дрожат сердца. —
Толь вожделен отец семейства,
Милующий своих детей! —
Но ведают, что в том же праве
Еще сыны и братья их,
Которые в полях ко славе
Стрегут покой домов своих; —
Он должен,—как весенне солнце
Одушевить и сих сынов.
Грядет он;—Агнцам не возможно
Пастись на пажитях своих
В часы весенние спокойно,
Коль пастырь от ограды их
Не отженет зверей грозящих
Жезлом несущим жизнь и смерть.
Чтоб тигров, кровожадных, лютых
Отгнать,—ил сокрушить вконец,
Потребна твердость стен сомкнутых,
Единство молний и сердец;
И се скипетроносный пастырь
Спешит на пажить в ужас тиграм!
Вотще мятежны изуверы,
Гордясь обширностию плечь,
Мечтают выше сил и меры
Содвинуть горы,—твердь облечь. —
Героюль ложному дерзать
Где Бог,—где Вера зиждут чудо?
Се Гений наш богоподобный,
Как судия стихий,—как Зевс,
Понес свой мечь молниеродный,
Весы свои туда понес ?
Да тем очистит твердь от тучь;
А сими рок решит вселенной.
Гряди!—гряди Отец героев!
Как Бог среди Богов; возстань
Воспламеняй сынов и воев!
Слей их в единый дух на брань!
Слиянье душ,—и их движенье,
Чуднейшее любви творенье.
Тогда они с содружным жаром
На жатву славы полетят,
И тармоническим ударом
Геенны сына поразят,
Низложат,—и судьбину мира
Свершат, как новы Озириды.
Отец!—да будет страх небесный
Сопутником в твоих путях!
Да буря разточит окрестны,
И по торжественных громах,
Во образе звезды вечерней
Провозвестит покой вселенной! —