Мощь северных лесов в сугробах и наносах,
В прозрачной темени, одетой в снег хвои́,
Как явствуют в тебе, в безгласности великой,
Могучей жизненности ранние струи!
Да, только здесь, у нас, где смерть леса обяла
На долгий, долгий срок, где нет иной судьбы,
В февральском холоде, во мгле, уже заметен
Пушистый бархатец проснувшейся вербы́!
Да, только здесь, в снегах полуночного леса,
В обятьях холода и мертвой тишины
Способны оживать так рано наслажденья
Тепла душевного и внутренней весны!