Я понял жизни цель и чту
Ту цель, как цель, и эта цель —
Признать, что мне невмоготу
Мириться с тем, что есть апрель,
Что дни — кузнечные мехи,
И что растекся полосой
От ели к ели, от ольхи
К ольхе, железный и косой,
26 мая 1828
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?
Иль зачем судьбою тайной
Ты на казнь осуждена?
Кто меня враждебной властью
Из ничтожества воззвал,
Душу мне наполнил страстью,
Ум сомненьем взволновал?..
Мой друг, любовь неслышная,
К тебе любовь моя,
Нетканая, непышная
Одежда белая моя.
Она — моя…
Широкой тканью бытия
Невидная, неслышная,
Она всегда моя.
Звенят ли струи у ручья,
Поёт ли пташка вольная, —
Всё мысль да мысль! Художник бедный слова!
О жрец ее! тебе забвенья нет;
Всё тут, да: тут и человек, и свет,
И смерть, и жизнь, И правда без покрова.
Резец, орган, кисть! счастлив, кто влеком
К ним чувственным, за грань их не ступая!
Есть хмель ему на празднике мирском!
Но пред тобой, как пред нагим мечом,
Мысль, острый луч! бледнеет жизнь земная.
Я люблю у застав переулки Москвы,
Разноцветные, узкие, длинные,
По углам у заборов обрывки травы,
Тротуары, и в полдень пустынные.
Эта тихая жизнь, эта жизнь слободы,
Эта тишь в долетающем грохоте,
Там свободно на сердце свевают следы
Городской утомительной похоти.
В рассмеявшейся паре у ближних ворот
Открывается сердцу идиллия,
Чему бы жизнь нас ни учила,
Но сердце верит в чудеса:
Есть нескудеющая сила,
Есть и нетленная краса.
И увядание земное
Цветов не тронет неземных,
И от полуденного зноя
Роса не высохнет на них.
Когда-то в жизни, полной мрака,
Мне образ ласковый светил;
Но он погас, — и сумрак ночи
Меня тотчас же охватил.
Когда ждет впотьмах ребенок,
Невольный страх его гнетет,
И, чтоб прогнать свой страх гнетущий,
Он песню звонкую поет.
Не то, что думал, в жизни я нашел.
Я знал, есть злые люди, преступленья,
Вражда; и я не ждал сквозь этот дол
Пройти легко, без боли, без томленья.
Как в зеркале, я в сердце у себя
Сердца других увидел, и тройною
Спокойного терпения бронею
Себя прикрыл, когда пошел, скорбя,
В толпу людей, на стогны заблужденья,
Чтоб встретить страх, враждебность и презренье.
На удовольствие жизни
На что витиев правил
Вы учите меня?
К чему мне бесполезны
Годятся речи их?
Меня учите лучше
Пить сладкий Вакхов сок;
Учите с Афродитой
Прекрасною играть,
Когда мои седины
Ты дышишь жизнью! О, как я к тебе влеком…
Меня манит к тебе желанье сладострастья…
Опомнись, милая, ужели не знаком
Тебе холодный свет без ласки и участья?..
В наш век скрывать должно? желания любви,
Иначе и тебя, как остальных, осудят…
Опомнись, милая, пока в твоей крови
Огонь и страсть желаний не пробудят!..
Когда-нибудь сойдемся мы с тобой…
Не скоро, может быть… Я жду того мгновенья,
Ты — пленница жизни, подвластная,
А я — нереида свободная.
До пояса — женщина страстная,
По пояс — дельфина холодная.Любуясь на шири раздольные
Вздымаю вспененные волны я.
Желанья дразню недовольные,
Даю наслажденья неполные.И песней моей истомленные
В исканьях забвения нового,
Пловцы погибают влюбленные
На дне океана лилового.Тебе — упоение страстное,
От милых губ отпрянуть, оторваться
От милых рук, обнявших с жаркой лаской.
О, если б на единый день остаться!
Но кучер подоспел с своей коляской.
Вот жизнь, дитя! Терзанья то и дело,
Разлуку то и дело жизнь готовит!
Зачем же сердцем ты не завладела?
Зачем твой взор меня не остановит?
Твои горячие кораллы
Коснулись бледного чела,
Как сладострастная пчела, —
И вот в душе звучат хораллы.
Моя тоска меня карала,
И я не пел, и петь не мог.
Но ты сняла с души забрало
И с песни рыцарской — замок.
Без жизни жизнь и сон без сна
Теперь окончены. Весна
Я верю всегдашним случайностям,
Слежу, любопытствуя, миги.
Так сладко довериться крайностям,
Вертепы менять на вериги.Раздумья свободно качаются,
Покорны и рады мгновенью;
И жизнями жизни сменяются…
Действительность кажется тенью.Я быть не желаю властителем
Судьбы, подчинившейся мере.
Иду я по звездным обителям,
Вскрывая безвестные двери.Все дни направляются случаем, —
Мы говорим о розах и стихах,
Мы о любви и доблести хлопочем,
Но мы спешим, мы вечно впопыхах,-
Все на бегу, в дороге, между прочим.
Мы целый день проводим на виду.
Вся наша жизнь на холостом ходу,
На вернисаже, бале и за чаем.
И жизнь идет. И мы не замечаем.
Это сон или бред? Это греза иль жизни отрывок?
Я опять целовал эти губы, вкушая ответ!
И луна расцвела, и у ржи золотеющих гривок
Отдыхала мечтой, посылая колосьям привет.
Ты ко мне подошла, подошла, улыбаясь тревожно,
Заглянула в глаза, молча руку свою подала…
Это так хорошо, что увидеть во сне невозможно!
Это явь! это жизнь! ты не грезилась мне, — ты была!
А ну-ка бей-ка, кому не лень.
Вам жизнь копейка, а мне мишень.
Который в фетрах, давай на спор:
Я — на сто метров, а ты — в упор.
Не та раскладка, но я не трус.
Итак, десятка — бубновый туз!
Ведь ты же на спор стрелял в упор,
Но я ведь снайпер, а ты тапер.
Символ смерти, символ жизни, бьет полночный час.
Чтобы новый день зажегся, старый день угас.
Содрогнулась ночь в зачатьи новых бодрых сил,
И заплаканные тени вышли из могил.
Лишь на краткие мгновенья мраку власть дана,
Чтоб созрела возрожденья новая волна.
Каждый день поныне видим чудо из чудес,
Всходит Солнце, светит миру, гонит мрак с Небес.
Мир исполнен восхищенья миллионы лет,
Видя тайну превращенья тьмы в лучистый свет.Год написания: без даты
Странник жизни многотрудный,
Изувеченный борьбою,
Уходи на отдых чудный,
Обновися тишиною.
Там, где темным ожерельем
Окаймили море скалы,
Там, где плачут над ущельем
Кровожадные шакалы,
Друг мой, жизни смысл терпенье.
Это в сердце запиши.
Входит вера в Провиденье,
С ним в святилище души.
Счастье наше сон прелестный,
Божий Ангел этот сон;
Здесь о радости небесной
Нам, пророчествуя, он
Слово вымолвит святое.
Им утешно одарит
В начале жизни помню детский сад,
где я пою «Шаланды полные кефали», –
и слышу, пальцем вымазав тарелку:
«Ты, что ли, голодающий индус?»
А школой был военный снегопад,
мы, как бойцы, в сугробах утопали,
по проходным ложились в перестрелку,
а снег горстями был таков на вкус, как сахар, но без карточек и много…
Какая же далёкая дорога
и длинная вела меня сюда,
Всю жизнь любил он рисовать войну.
Беззвездной ночью наскочив на мину,
Он вместе с кораблем пошел ко дну,
Не дописав последнюю картину.
Всю жизнь лечиться люди шли к нему,
Всю жизнь он смерть преследовал жестоко
И умер, сам привив себе чуму,
Последний опыт кончив раньше срока.
Жизнь медленная шла, как старая гадалка,
Таинственно шепча забытые слова.
Вздыхал о чем-то я, чего-то было жалко,
Какою-то мечтой горела голова.
Остановясь на перекрестке, в поле,
Я наблюдал зубчатые леса.
Но даже здесь, под игом чуждой воли,
Казалось, тяжки были небеса.
И вспомнил я сокрытые причины
Плененья дум, плененья юных сил.
Стою у власти, душой одинок,
Владыка земной красоты.
Ты, полный страсти ночной цветок,
Полюбила мои черты.
Склоняясь низко к моей груди,
Ты печальна, мой вешний цвет.
Здесь сердце близко, но там впереди
Разгадки для жизни нет.
И, многовластный, числю, как встарь,
Ворожу и гадаю вновь,
Есть перед боем час — всё выжидает:
Винтовки, кочки, мокрая трава.
И человек невольно вспоминает
Разрозненные, темные слова.
Хозяин жизни, он обводит взором
Свой трижды восхитительный надел,
Все, что вчера еще казалось вздором,
Что второпях он будто проглядел.
Как жизнь недожита! Добро какое!
Пора идти. А может, не пора!..
Мне тяжело. Унынье без просвета,
Когда-то в сердце бедное легло.
Душа моя любовью не согрета.
Мне тяжело.
Мне тяжело. Не надо мне причины. —
Пусть в жизни мне упорно не везло,
Пусть я погряз в болоте злобной тины. —
Мне тяжело.
Мне тяжело. Что с сердцем — сам не знаю,
Теченьем жизни радость унесло,
Разбит мой талисман, исчезло упоенье!
Так! вечно должно нам здесь плакать и страдать;
Мы жизнь свою влачим в немом самозабвенье,
И улыбаемся, когда б должны рыдать...
И всякий светлый миг покажет, что страданье,
Одно страдание нас в жизни нашей ждет,
И тот, кто здесь живет, далек земных желаний.
Как мученик живет!
Ты живешь на тихом острове
На краю чужой земли.
Якорь мы у пирса бросили.
И на берег твой сошли.
Ты мне встретилась на улице.
Не случайно, может быть…
Назвалась с улыбкой Джулией,
Чтоб не смог тебя забыть.
Мы прошлись с тобой по острову,
Словно по твоей судьбе.
Хор к Минерве
Ликовствуйте днесь,
Ликовствуйте здесь,
Воздух, и земля и воды
Веселитеся народы;
Матерь ваша Россы вам,
Затворила Яна храм.
О Церера, и Помона, и прекрасна Флора,
Получайте днесь,
Получайте здесь,
Нет, не верится мне, чтоб и тут ты лгала,
Жизнь моя, жизнь борьбы и страданий.
Слишком много ты грез у меня отняла
И разбила святых упований.
Я стою как в пустыне — пески и пески,
Знойный полдень горит над песками,
И не видно вокруг благодатной реки
Или пальм с их немыми ветвями.
Все — загнаны. Все — орудья.
Всем — души не по плечу.
Но всё ж я тянусь к Вам, люди,
И чувствовать Вас хочу.Вам жизнь и в бесчестьи ценность:
Всё ж можно свое отцвесть…
А я? Но куда я денусь…
От вас… Уж какие есть.Мне скажут, что жизнь без смысла —
Не жизнь… Чушь! Слова одни…
Не жизнь — так продленье жизни,
Не легкое в наши дни.Не легкое в дни такие,
Боже, как жизнь молодая ужасна,
Как упоительно дышит она,
Сколько в ней счастья и горя напрасно
Борются в страшных конвульсиях сна!
Смерти зовешь и бессильной рукою
Тщетно пытаешься жизнь перервать,
Тщетно желаешь покончить с собою,
Смерти искать, желаний искать…
Пусть же скорее мгла темной ночи
Скроет желанья, дела и разврат,
Вырыта заступом яма глубокая,
Жизнь невеселая, жизнь одинокая,
Жизнь бесприютная, жизнь терпеливая,
Жизнь, как осенняя ночь, молчаливая, —
Горько она, моя бедная, шла
И, как степной огонек, замерла.
Что же? усни, моя доля суровая!
Крепко закроется крышка сосновая,
Плотно сырою землею придавится,
Только одним человеком убавится…
По речке жизни плавал честный Грека
И утонул, а может — рак настиг.
При Греке заложили человека -
И Грека заложил за воротник.
В нем добрая заложена основа -
Он оттого и начал поддавать, -
"Закладывать" — обычнейшее слово,
А в то же время значит — "предавать".
Жизнь раскинулась вольною степью…
Поезжай, да гляди — не плошай!
За холмов зеленеющей цепью
Ты покоя найти не желай.
Хорошо под грозою-метелью,
Хорошо под дождем проливным
По степям, в бесконечном веселье,
Тройкой бешеной мчаться по ним!
Ну ж, ямщик! Пристегни кореннуЮл
Что насупился? Вдаль погляди!