Одного прошу у судьбы моей,
Одного я жду утешения:
Дайте высказать мне сердцам людей
Все страдания, все мучения.Дайте высказать, передать другим
Все предчувствия, все видения…
Что томит меня — непонятно им:
Слова нет мне для выражения! Дайте слово мне, дайте слово мне! —
И тогда мой дух успокоится,
И торжественно миру целому
Новый, чудный мир откроется.
На алмазном покрове снегов,
Под холодным сияньем Луны,
Хорошо нам с тобой! Без улыбки, без слов,
Обитатели призрачной светлой страны,
Погрузились мы в море загадочных снов,
В царстве бледной Луны
Как отрадно в глубокий полуночный час
На мгновенье все скорби по-детски забыть,
И, забыв, что любовь невозможна для нас,
Как отрадно мечтать и любить,
Без улыбки, без слов,
Средь ночной тишины,
В царстве чистых снегов,
В царстве бледной Луны.
Печален был туманный взор,
Слова невнятны и коротки,
А я разглядывал узор
Перебегающей решетки.
И был мне чуждым этот миг,
Слова упреков, обвиненья…
Казалось, звук речей твоих
Чуть долетал из отдаленья.
И поднял я к тебе глаза,
Прощаясь с бронзовой решеткой.
Твой взор глядел темно и кротко,
И в нем дробилася слеза.
14 декабря 1894
Лежит заря, как опоясок,
И эту реку, лес и тишь
С их расточительностью красок
Ни с чем на свете не сравнишь! Нельзя сказать об них словами,
И нету человечьих слов
Про чащуру с тетеревами,
Про синеву со стаей сов… Но, вставши утром спозаранья,
Так хорошо склониться ниц
Пред ликом вечного сиянья,
Пред хором бессловесных птиц…
Я знаю, смерть близка. И ты
Уже меня не пре’зришь ныне.
Ты снизойдешь из чистоты
К моей тоскующей кончине.
Но мне любовь твоя темна,
Твои признанья необычны.
Найдешь ли в сердце имена
Словам и ласкам непривычным?
Что? , если ты найдешь слова,
И буду в позднем умиленьи
Я, умирающий едва,
Взывать о новом воскресеньи? 15 октября 1900
Мои слова, я думаю, умрут,
и время улыбнется, торжествуя,
сопроводив мой безотрадный труд
в соседнюю природу неживую.
В былом, в грядущем, в тайнах бытия,
в пространстве том, где рыщут астронавты,
в морях бескрайних — в целом мире я
не вижу для себя уж лестной правды.
Поэта долг — пытаться единить
края разрыва меж душой и телом.
Талант — игла. И только голос — нить.
И только смерть всему шитью — пределом.
Три слова, будто три огня,
Придут к тебе средь бела дня.
Придут к тебе порой ночной,
Огромные, как шар земной.
Как будто парус — кораблю
Три слова: «Я тебя люблю».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…
Три слова, вечных, как весна,
Такая сила им дана.
Три слова, и одна судьба,
Одна мечта, одна тропа…
И во однажды, все стерпя,
Ты скажешь: «Я люблю тебя».
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…
Три слова, будто три зари,
Ты их погромче повтори.
Они тебе не зря сейчас
Понятны стали в первый раз.
Они летят издалека,
Сердца пронзая и века.
Какие старые слова,
А как кружится голова,
А как кружится голова…
Звенел росою юный стих мой
И музыкой в семнадцать лет.
Неприхотлив и прост поэт,
Воспламененный первой рифмой.Но лишь хореи золотые
Взнуздали жизнь, — она мертва!
Окаменев, лежат слова,
Всем грузом плоти налитые.И все бессильнее закреп
Над зыбью духа непослушной.
О, слово, неподвижный склеп,
Тебе ль хранить огонь воздушный!
Как беден наш язык!
Где мне слова найти,
Чтоб в этот горький миг
Нам силы обрести?
Чтоб в этот горький миг
Сквозь самолётный гул
Твой приглушенный крик
Нас в прошлое вернул.
Во мне слова стоят
Как мачты на земле.
И сотни киловатт
Проносятся во мне.
И скрытый в сердце ток
Невысказанных слов —
Как затаённый вздох,
Когда не надо слов.
И в этот горький миг
Понятно лишь двоим,
Что человек велик
Страданием своим.
Ни доброго взгляда, ни нежного слова —
Всего, что бесценно пустынным мечтам…
А сердце… а сердце все просит былого!
А солнце… а солнце — надгробным крестам!
И все — невозможно! и все — невозвратно!
Несбыточней бывшего нет ничего…
И ты, вся святая когда-то, развратна…
Развратна! — не надо лица твоего!..
Спуститесь, как флеры, туманы забвенья,
Спасите, укройте обломки подков…
Бывают и годы короче мгновенья,
Но есть и мгновенья длиннее веков!
Обольщения лживых слов
И обманчивых снов, —
Ваши прелести так сильны!
Утомителен летний зной.
На дороге лесной
Утешения тишины.
Позабудешься ты в тени, —
Отдохни и засни.
Старый сказочник не далёк.
Он с дремотою подойдёт.
Вещий лес оживёт, —
И таинственный огонёк.
Чего не было никогда,
Что пожрали года,
Что мечтается иногда, —
Снова молодо, снова здесь,
Станешь радостен весь,
В позабытую внидешь весь.
Ожили снова желанья:
Воспоминаний папирус
Снова ветреет, как парус,
И в бирюзе умиленья
Призрак слияния вырос.
Блекло-сафировый ирис
Вяло поет новолунье,
Льется душа снова через, —
Слова желанья.
Мысли, как сон, испарились
В прямости жизненных линий;
Долго со Злом мы боролись,
Отдых найдем в Аполлоне.
Снова сердца разгорелись,
Слова желанья!
Самые темные дни в году
Светлыми стать должны.
Я для сравнения слов не найду —
Так твои губы нежны.
Только глаза подымать не смей,
Жизнь мою храня.
Первых фиалок они светлей,
А смертельные для меня.
Вот поняла, что не надо слов,
Оснеженные ветки легки…
Сети уже разостлал птицелов
На берегу реки.
Я — танцовщица с древнего Нила,
Мне — плясать на песке раскаленном,
О, зачем я тебя полюбила,
А тебя не видела влюбленным.Вечер близок, свивается парус;
В пряном запахе мирры и нарда
Я вплела в мои косы стеклярус
И склонилась на мех леопарда.Но, как волны безмолвного Нила,
Всё ты бродишь холодным и сонным…
О, зачем я тебя полюбила,
А тебя не видала влюбленным.
Слова любви всегда безсвязны,
Они дрожат, они алмазны,
Как в час предутренний—звезда,
Они журчат, как ключ в пустыне,
С начала мира и доныне,
И будут первыми всегда.
Всегда дробясь, повсюду цельны,
Как свет, как воздух, безпредельны,
Легки, как всплески в тростниках,
Как взмахи птицы опьяненной,
С другою птицею сплетенной
В летучем беге, в облаках.
* * *
Слова смолкали на устах,
Мелькал смычек, рыдала скрипка,
И возникала в двух сердцах
Безумно-светлая ошибка.
И взоры жадные слились
В мечте, которой нет названья,
И нитью зыбкою сплелись,
Томясь, и не страшась признанья.
Среди толпы, среди огней
Любовь росла и возростала,
И скрипка, точно слившись с ней,
Дрожала, пела, и рыдала.
Ты показала мне без слов,
Как вышел хорошо и чисто
Тобою проведенный шов
По краю белого батиста.
А я подумал: жизнь моя,
Как нить, за Божьими перстами
По легкой ткани бытия
Бежит такими же стежками.
То виден, то сокрыт стежок,
То в жизнь, то в смерть перебегая...
И, улыбаясь, твой платок
Перевернул я, дорогая.
Мои слова печально кротки.
Перебирает Тишина.
Все те же медленные четки,
И облик давний, нежно-кроткий,
Опять недвижен у окна.
Я снова тих и тайно — весел:
За дверью нашей — Тишина.
Я прожил дни, но годы взвесил,
И вот как прежде — тих и весел,
Ты — неподвижна у окна.
И если я тебя окликну,
Ответом будет Тишина,
Но я к руке твоей приникну,
И если вновь тебя окликну —
Ты улыбнешься у окна!
22-23 августа 1907
Лидино
Как сладко дать словам размеренным
Любовный яд и острие!
Но слаще быть вполне уверенным,
Что ваше сердце — вновь мое.
Я знаю тайно, вне сомнения,
Что неизбежен странный путь,
Зачем же смутное волнение
Безверную тревожит грудь?
Мне все равно: позор, победа ли, —
Я все благословлю, пока
Уста любимые не предали
И не отдернулась рука.
С. М. СоловьевуСквозь тонкий пар сомнения
Смотрю в голубоватый сон.
В твоих словах — веления
И заповедь святых времен.
Когда померкнут звонкие
Раздумья трехвенечных снов,
Совьются нити тонкие
Немеркнущих осенних слов.
Твои слова — любимый клик,
Спокойный зов к осенним дням,
Я их люблю — и я привык
Внимать и верить глубинам.
Но сам — задумчивей, чем был,
Пою и сдерживаю речь.
Мой лебедь здесь, мой друг приплыл
Мою задумчивость беречь.
_Явиться_ ль гостем на пиру,
Иль чтобы ждать, когда умру
С крестом купельным, на спине ли,
И во дворце иль на панели…_Сгорать_ ли мне в ночи немой,
Свечой послушной и прямой,
Иль спешно, бурно, оплывая…
Или как капля дождевая, —Но чтоб _уйти_, как в лоно вод
В тумане камень упадет,
Себе лишь тягостным паденьем
Туда, на дно, к другим каменьям.
Шевельнулась безмолвная сказка пустынь,
Голова поднялась, высока.
Задрожали слова оскорбленных богинь
И готовы слететь с языка…
Преломилась излучиной гневная бровь,
Зарываются когти в песке…
Я услышу забытое слово _Любовь_
На забытом, живом языке…
Но готовые врыться в сыпучий песок
Выпрямляются лапы его…
И опять предо мной — только тайный намек —
Нераскрытой мечты торжество.
(А. Е. Варламову)
Опять они… Звучат напевы снова
Безрадостной тоской…
Я рад им, рад! они — замена слова
Душе моей больной.
Они звучат безумными мечтами,
Которые сказать
Смешно и стыдно было бы словами,
Которых не прогнать.
Они звучат прошедшим небывалым
И снами светлых лет —
Стремлением напрасным и усталым
К теням, которых нет…
Солнце.
Скалы.
Да кустарник рыжий.
Выжженная, тощая трава…
Что сказал ты?
Наклонись поближе,
Звон цикад глушит твои слова.То ли так глаза твои синеют,
То ли это неба синева?
Может, то не Крым,
А Пиренеи?..
Звон цикад глушит твои слова.Марево плывет над дальней далью.
Так похоже облако на льва.
Дульцинея…
Дон-Кихот…
Идальго…
Звон цикад глушит твои слова.Слышишь звон доспехов Дон-Кихота?
Скалы…
Зной…
Кружится голова…
Ты лениво отвечаешь что-то,
Звон цикад глушит твои слова.
Я без слов: я не могу…
Слов не надо мне.
На пустынном берегу
Я почил во сне.
Не словам — молчанью — брат
О внемли, внемли.
Мы — сияющий закат
Взвеянный с земли.
Легких воздухов крутят
Легкие моря.
Днем и сумраком объят —
Я, как ты, заря.
Это я плесну волной
Ветра в голубом.
Говорю тебе одно,
Но смеюсь — в другом.
Пью закатную печаль —
Красное вино.
Знал — забыл — забыть не жаль —
Всё забыл: давно…
Усердней с каждым днем гляжу в словарь.
В его столбцах мерцают искры чувства.
В подвалы слов не раз сойдет искусство,
Держа в руке свой потайной фонарь.
На всех словах — события печать.
Они дались недаром человеку.
Читаю: «Век. От века. Вековать.
Век доживать. Бог сыну не дал веку.
Век заедать, век заживать чужой…»
В словах звучит укор, и гнев, и совесть.
Нет, не словарь лежит передо мной,
А древняя рассыпанная повесть.
Пусть так теряют смысл слова
И забываю бредни я,
Пышнее нету торжества,
Чем твой уход, Последняя!
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
С какою легкостью тогда
Ошибкой притворяешься.
Знойно туманится день,
Гарью от леса несет,
Тучи лиловая тень
Тихо над Волгой ползет.
Знойное буйство, продлись!
Длись, верховный пожар!
Чаша земная, курись
Неистощимостью чар
Огненным зноем живу,
Пламенной песней горю,
Музыкой слова зову
Я бирюзу к янтарю.
Тлей и алей, синева,
В буйном кружении вьюг
Я собираю слова,
Как изумруд и жемчуг.
Съёженная рябина ржаво-красного тона…
Пальчиками голубика с нежной фиолью налета…
И ворожба болота…
И колдовство затона…
И немота полета…
И крутизна уклона.
Мыши летучей, карей… Месяца позолота…
А вдалеке — две скрипки, арфы и виолончели,
И долгота антрактов, и в долготе окарины,
Трели любви соловьиной,
Палевые качели,
Pas голубой балерины,
Призраки Ботичелли
И нагота сплетенных Ингрид и фейной Эльгрины.
Мысль о тебе меня весь день ласкает,
Как легкий, ветерок в полдневный жар цветы;
И, слово за слово, наш разговор мелькает,
И хочется, смутясь, тебе промолвить: «ты»!
Благословляю вас, мгновенья жизни полной!
Вы к медленным часам даете волю вновь.
Так от весла, в тиши, бегут далеко волны…
На крыльях, на волнах ты мчишь меня, любовь!
Февраль 1900
Встретим пришельца лампадкой,
Тихим и верным огнём.
Только ни вздоха украдкой,
Ни вздоха о нём!
Яркого света не надо,
Лампу совсем привернём.
Только о лучшем ни взгляда,
Ни взгляда о нём!
Пусть в треволненье беспечном
Год нам покажется днём!
Только ни мысли о вечном,
Ни мысли о нём!
Станем «сестричками» снова,
Крепче друг к другу прильнём.
Только о прошлом ни слова,
Ни слова о нём!
Стучит мороз в обочья
Натопленной избы…
Не лечь мне этой ночью
Перед лицом судьбы! В луче луны высокой
Торчок карандаша…
…Легко ложится в строку
Раскрытая душа… И радостно мне внове
Перебирать года…
…И буковками в слове
Горит с звездой звезда… И слова молвить не с кем,
И молвить было б грех…
…И тонет в лунном блеске
Собачий глупый брех…
Любовь, любовь… О, даже не её —
Слова любви любил я неуклонно.
Иное в них я чуял бытие,
Оно неуловимо и бездонно.Слова любви горят на всех путях,
На всех путях — и горных и долинных.
Нежданные в накрашенных устах,
Неловкие в устах ещё невинных, Разнообразные, одни всегда
И верные нездешней лжи неложной,
Сливающие наши «нет» и «да»
В один союз, безумно-невозможный, —О, всё равно пред кем, и для чего,
И кто, горящие, вас произносит!
Алмаз всегда алмаз, хотя его
Порою самый недостойный носит.Живут слова, пока душа жива.
Они смешны — они необычайны.
И я любил, люблю любви слова,
Пророческой овеянные тайной.
Только захоти —
Приду к тебе,
Отдыхом в пути
Приду к тебе.
К тебе зарей приду,
Живой водой приду.
Захочешь ты весны —
И я весной приду к тебе.
Приду к тебе я
Отзвуком в ночной тиши,
Огнем негаснущим,
Крутым огнем твоей души…
Слова найду святые,
Я для тебя найду слова…
Слова найду святые,
Я для тебя найду слова.
Сквозь громаду верст
Приду к тебе,
Светом дальних звезд
Приду к тебе,
К тебе во сне приду
И наяву приду,
Захочешь ты дождя,
И я дождем приду к тебе!..
Приду к тебе я
Отзвуком в ночной тиши,
Огнем негаснущим,
Крутым огнем твоей души…
Слова найду святые,
Я для тебя найду слова…
Слова найду святые,
Я для тебя найду слова.
Мудрым нужно слово света,
Дружбе сладок глас участья;
Но влюбленный ждет привета —
Обновительного счастья.Я ж не знаю: в жизни здешней
Думы ль правы, чувства ль правы?
Отчего так месяц вешний
Жемчугом осыпал травы? Что они дрожат, как слезы, —
Голубого неба очи?
И зачем в такие грезы
Манит мглу любовник ночи? Ждет он, что ли? Мне сдается,
Что напрасно я гадаю.
Слышу, сердце чаще бьется,
И со мною что? — не знаю!