Вздыхает под ногами мох,
Дрожат березки нежно, томно,
Закрылся лес туманом скромно,
И только лес, и только мох,
И песня — стон, и слово — вздох.
Земля — мираж, и небо темно.
О, милый лес! О, нежный мох!
Березки, трепетные томно!
Лес и в наши дни, как прежде,
Тайны вещие хранит.
Та же песня в глубине
Летом солнечным поется.
Леший кружит и обходит
Там и нынче, как и встарь.
Лес не все, что́ знает, скажет,
Тайну вещую храня.
Всего леса вдоль
Я ласкал Жанетту.
Целовал Жанетту
Всего леса вдоль.Был бы дольше лес,
Я б свою Жанетту,
Я б свою Жанетту —
Дольше целовал.Вел бы дальше лес,
Я б свою Жанетту,
Я б свою Жанетту —
Дальше целовал.Всего края б вдоль
В лесу живет проказник неуёмный,
Малютка Зой.
Насмешливый, он прячется в укромной
Глуши лесной.
На нём надет кафтанишко, плетённый
Из трав лесных,
По ветру кудри вьются, и зелёный
Колпак на них.
На молвь людей он любит откликаться
В тиши лесной,
Смотритель лесов, болот,
новый инспектор туч
(без права смотреть вперед)
инспектирует луч
солнца в вечерний час,
не закрывая глаз.
Тает последний сноп
выше крыш набекрень.
Стрелочник сонных троп,
Наконец не горит уже лес,
Снег прикрыл почернелые пенья,
Но помещик душой не воскрес,
Потеряв половину именья.Приуныл и мужик. «Чем я буду топить?» —
Говорит он, лицо свое хмуря.
«Ты не будешь топить — будешь пить», —
Завывает в ответ ему буря…
Чернеет лес по берегам.
Один сижу я в челноке,
И к неизвестным берегам
Я устремляюсь по реке.
На небе ясная луна,
А на реке туман встаёт.
Сияет ясная луна,
И кто-то за лесом поёт.
О, ночь, единственная ночь!
Успокоительная сень!
Иду в лесу. Медлительно и странно
Вокруг меня колеблется листва.
Моя мечта, бесцельна и туманна,
Едва слагается в слова.
И знаю я, что ей слова ненужны, —
Она — дыхания нежней,
Её вещания жемчужны,
Улыбки розовы у ней.
Она — краса лесная,
И всё поёт в лесу,
В село из леса она пришла, —
Она стучала, она звала.
Её страшила ночная тьма,
Но не пускали её в дома.
И долго, долго брела она,
И тёмной ночью была одна,
И не пускали её в дома,
И угрожала ночная тьма.
Когда ж, ликуя, заря взошла.
Она упала, — и умерла.
Сегодня шла Ты одиноко,
Я не видал Твоих чудес.
Там, над горой Твоей высокой,
Зубчатый простирался лес.
И этот лес, сомкнутый тесно,
И эти горные пути
Мешали слиться с неизвестным,
Твоей лазурью процвести.22 июня 1901
Стоит изба в лесу
сто лет.
Живет в избе
столетний дед.
Сто лет прошло,
а смерти нет,
Как будто вечен
этот дед,
Как вечен лес,
где столько лет
По ветви нижние леса
В зеленой потонули ржи.
Семьею новой в небеса
Ныряют резвые стрижи.Сильней и слаще с каждым днем
Несется запах медовой
Вдоль нив, лоснящихся кругом
Светло-зеленою волной.И негой истомленных птиц
Смолкают песни по кустам,
И всеобъемлющих зарниц
Мелькают лики по ночам.
Лесом мы шли по тропинке единственной
В поздний и сумрачный час.
Я посмотрел: запад с дрожью таинственной
Гас.Что-то хотелось сказать на прощание, —
Сердца не понял никто;
Что же сказать про его обмирание?
Что? Думы ли реют тревожно-несвязные,
Плачет ли сердце в груди, —
Скоро повысыплют звезды алмазные,
Жди!
Не ходи дальше лесу,
не ищи в реке броду,
вот поляна, проселок и мост.
Только бедному бесу
лишь бы сунуться в воду,
как на руль понадеясь на хвост.Но тебе, а не бесу
в этом нет интересу,
хлопочи-топочи по мосту,
не стесняясь походки,
но, дойдя до середки,
Меж редеющих верхушек
Показалась синева.
Зашумела у опушек
Ярко-желтая листва.
Птиц не слышно. Треснет мелкий
Обломившийся сучок,
И, хвостом мелькая, белка
Легкий делает прыжок.
Стала ель в лесу заметней –
Бережет густую тень.
За туманом, за лесами
Загорится — пропадет,
Еду влажными полями —
Снова издали мелькнет.
Так блудящими огнями
Поздней ночью, за рекой,
Над печальными лугами
Мы встречаемся с Тобой.
Но и ночью нет ответа,
Ты уйдешь в речной камыш,
Черный лес луной пронизан,
Светом озарен —
Я томлюсь от жажды жизни,
Я дрожу сквозь сон.
Бледных духов вереница
Реет над землей —
Черный лес луной пронизан,
Мертвою луной.
В этом странном мире веток
Жил когда-то я,
Ночь глухая была холодна и страшна,
Я по лесу бродил все с тоской и проклятьем;
И деревья в лесу пробудил я от сна,
И они головой покачали с участьем…
Как сказочны леса под новым сим убором
Как гармонично всё единостью окраски
И небо и земля и липы за забором
И кровли снежные напялившие маскиЗемля подобна стала рыхлым тучам
Утратилась её земная твёрдость
И первый ветер облаком летучим
Поднимет понесёт зимы морозной гордость.
Из-за деревьев и леса не видно.
Осенью видишь, и вот что обидно:
Как было много видно, но мнимо,
Сколько бродил я случайно и мимо,
Видеть не видел того, что случилось,
Не догадался, какая есть милость —
В голый, пустой, развороченный вечер
Радость простой человеческой встречи.
В лесу осеннем, обезлиственном,
Вдыхая прелый аромат,
Я стану вновь поэтом истинным,
Уйдя от городских громад.
Ногой по мшистой топи хлюпая
И жадно вслушиваясь в тишь,
Предам забвенью вздорно-глупое,
Что, город, ты в себе таишь.
Мне так неудержимо хочется
К сплошь прооз ренным лесам,
Белое безмолвие берез…
В лес вхожу,
Как в храм входили предки.
Бью поклоны
Каждой встречной ветке,
Чтобы не вспугнуть их белых грез.
А какая тишина в лесу!
Синяя безоблачная грусть…
Полным сердцем я ее несу.
Я несу.
Месяц бледный, словно облако,
Неподвижный странный лес,
Там далеко шпиль — и около
Золотой, блестящий крест.
Поезд вьется быстро, медленно,
Скрылся лес, и нет креста, —
Но в лазури тайна месяца
Неизменна и чиста.
8 июня 1896
Мы ходили по грибы,
Забирались под дубы.
Вдруг — дождь!
Да какой!
Стала просека рекой!
Я гляжу из-под плаща,
Как, треща и трепеща,
Гнутся ветки на весу.
Дождь в лесу!
Плачу я, в лесу блуждая.
Дрозд за мной по веткам скачет,
На меня он все косится
И щебечет: «Что он плачет?»
«Ты спроси своих сестричек,
Умных ласточек спроси ты,
У которых гнезда прямо
Над окошком милой свиты!»
Когда был черный этот лес
Прозрачным, оголенным,
Казалось чудом из чудес,
Что будет он зеленым.Но чудо каждою весной
Бывает в самом деле.
Смотри, деревья пух сквозной,
Расправившись, надели.Стоят, стряхнув зимы покров,
Не горбясь, не сутулясь,
Как сестры, что под отчий кров
Невестами вернулись.
Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет;
Колокольчики ландышей в чаще зеленой цветут;
На рассвете в долинах теплом и черемухой веет,
Соловьи до рассвета поют.Скоро Троицын день, скоро песни, венки и покосы…
Все цветет и поет, молодые надежды тая…
О весенние зори и теплые майские росы!
О далекая юность моя!
Не в лесу мы, довольно аукать, —
Я насмешек таких не люблю…
Что же ты не приходишь баюкать
Уязвленную совесть мою?
У тебя заботы другие,
У тебя другая жена…
И глядит мне в глаза сухие
Петербургская весна.
Меркнет за ёлками свет
Долгого летнего дня.
Свежепроложенный след
Пo лесу водит меня.Кто ты, чудак-пешеход?
Лес почернел и притих.
След твой не к людям ведёт.
След твой уводит от них.Радио слышно вон там.
Тут электричка трубит.
След по болотным местам
В чахлой чащобе пробит.В луже — разгадка:
В лесу деревьев корни сплетены,
Им снятся те же медленные сны,
Они поют в одном согласном хоре,
Зеленый сон, земли живое море.
Но и в лесу забыть я не могу:
Чужой реки на мутном берегу,
Один как перст, непримирим и страстен,
С ветрами говорит высокий ясень.
На небе четок каждый редкий лист.
Как, одиночество, твой голос чист!
По лесу брожу я и плачу,
А дрозд сквозь густыя листы
Мне свищет, порхая по веткам:
«О чем закручинился ты?»
Узнай у сестриц, у касаток —
Оне тебе скажут — о чем:
Весной оне гнезда лепили
У милой моей под окном.
По лесу брожу я и пла́чу,
А дрозд, сквозь густые листы,
Мне свищет, порхая по веткам:
«О чем — закручинился ты?»
Узнай у сестриц, у коса́ток —
Оне тебе скажут — о чем:
Весной оне гнезда лепили
У милой моей под окном.
Весь лес листвою переполнен.
Он весь кричит: тону! тону!
И мы уже почти не помним,
Каким он был семь дней тому.Как забывается дурное!
А память о счастливом дне,
Как излученье роковое,
Накапливается во мне.Накапливается, как стронций
В крови. И жжет меня дотла —
Лицо, улыбка, листья, солнце.
О горе! Я не помню зла!
Лес тихонько увядает,
Выцветает, облетает,
Мокнет, сохнет… Но постой!
В ельнике средь старых шишек
Жёлтым соком брызжет рыжик.
В этот лес полупустой
Новичок молчком явился.
Здесь он жизни удивился,
Здесь он счастлив, здесь он свой.
Свежий, крепкий и живой.
Дальнее, синее,
Небо светлеется,
В сетке из инея
Ясно виднеется,
Синее, синее.
Тихое счастие
В синей Безбрежности,
Проблеск участия,
Чаянье нежности,
Кроткое счастие.