Мечтая все о том, что мне всего дороже,
Вечернею порой брожу я иногда,
И если промелькнет падучая звезда,
Желанье я шепчу: всегда одно и то же.
Поверье есть одно, старинная примета,
Что если загадать о чем-нибудь, когда
Во мраке падает блестящая звезда, —
Исполнится судьбой всегда желанье это.
Сознаюсь, милый друг, в сердечной глубине
Приметой старою я тешусь суеверно,
Думается мне, что в этот миг наверно
Ты вспомнишь с прежнею любовью обо мне?
Но дни становятся туманней и короче,
Дыханьем холода повеяло опять,
И как я ни гляжу — во мгле ненастной ночи
Падучих звезд уж больше не видать!
1894 г.
Если вижу я чудныя розы,
Сердце больно сожмется на миг,
И невольныя выступят слезы:
Я, при взгляде на чудныя розы,
Вспоминаю возлюбленный лик.
Если вижу звезду золотую,—
Меркнет яснаго неба простор
Предо мной—я безумно тоскую,
И, увидев звезду золотую,
Вспоминаю возлюбленный взор.
Если ласточек резвая стая
К берегам отлетает иным,—
Сердце тяжко болит, замирая,
И, увидев, как вьется их стая,
Над изгнаньем я плачу моим.
Терзаясь тоскою разлуки,
Невольно я вижу кругом:
Мои затаенные муки
Нашли себе отклик во всем.
Лилея под гнетом печали
Поникла, головку склоня,
В лесу соловьи замолчали
И звезды жалеют меня.
На сердце — и сладко и больно,
И чары природы сильней
В душе воскрешают невольно
Восторги исчезнувших дней.
Мне чудится в пении птицы
Знакомые звуки речей,
И кажутся звезды — царицы
Мне взором любимых очей…
1894 г.
В тишине ночей осенних
Я по улицам блуждаю
И, с желанием тоскливым,
В небо взор мой устремляю.
Я слыхал, что если в небе
Метеор, сверкая, мчится, —
То исполнится желанье,
Что в мгновенье то родится.
Я одной наполнен думой,
Об одном лишь помышляю
И одно к звездам падучим
Я желанье посылаю:
Чтобы ты меня любила
Обо мне порой мечтала,
И в стране своей далекой,
Как о друге, вспоминала.
Я мечте желаю верить, —
В ней одной моя отрада, —
И от сумрачнаго неба
Оторвать не в силах взгляда.
Но зима ужь наступает
И чернее стали ночи,
И не видят звед падучих
Тщетно ищущия очи…
Д. Михаловский.
Если вижу я чудные розы,
Сердце больно сожмется на миг,
И невольные выступят слезы:
Я, при взгляде на чудные розы,
Вспоминаю возлюбленный лик.
Если вижу звезду золотую, —
Меркнет ясного неба простор
Предо мной — я безумно тоскую,
И, увидев звезду золотую,
Вспоминаю возлюбленный взор.
Если ласточек резвая стая
К берегам отлетает иным, —
Сердце тяжко болит, замирая,
И, увидев, как вьется их стая,
Над изгнаньем я плачу моим.
1886 г.
Когда во мгле холодной этой ночи
Блеснула вдруг священная звезда,
К ней возвели благоговейно очи
Лишь пастухи, стерегшие стада.
И Господа Всевышнего восславя
И в руки взяв дорожный посох свой
Они — овец и коз своих оставя —
Пошли вослед за чудною звездой.
Другие же — искавшие наживы —
Свое добро осталися стеречь,
И бедняков восторги и порывы
Их не могли на новый путь увлечь.
Когда же те, вернувшись, обявили,
Что за звездой, которая, блестя,
Светила им, во хлев они вступили
И в яслях там покоилось Дитя, —
Дитя-Христос! — Над их глубокой верой
Глумилися: богатый и гордец,
Твердя: «Пока гнались вы за химерой —
У вас самих расхитили овец!»
Но беднякам — апостолам Христовым,
Не страшною казалась нищета,
Им — отдавать последнее готовым,
Делиться всем от имени Христа.
И, следуя закону всепрощенья,
Безропотно в смирении своем
Апостолы сносили оскорбленья
И всем за зло платили лишь добром.
Гонимые — под сенью ив плакучих
Они в ночи молилися Творцу,
И на плечах, согбенных, но могучих
Несли домой заблудшую овцу…
Как Сам Христос, врачуя бесноватых,
Врачуя боль и тела, и души,
Они всегда прощали виноватых,
Сказав: «Иди и больше не греши».
Другие же — скупцы и фарисеи,
Дрожавшие над золотом своим,
Преследуя апостолов идеи,
В душе своей завидовали им.
Трудящимся, великим во смиреньи,
Несущим гнет страданий и нужды,
Им — беднякам, в чьих взорах отраженье
Светилося евангельской звезды!
И в наши дни является порою
Звезда любви, добра и красоты
И в мир иной зовет нас за собою
Из мира лжи и пошлой суеты.
И ты, поэт, живущий лишь мечтою,
Чья плоть слаба, но чей бесстрашен дух —
Иди вослед за этою звездою,
Как в оны дни евангельский пастух.
Иди — глухой к их оргии нахальной,
Не преклонясь пред капищем богов —
В тот Вифлеем священный, идеальный,
Где мир царит, где — правда и любовь.
И если ты, идя во мраке ночи,
Не разглядишь зияющий обрыв —
Умри, бедняк, восторженные очи
К своей звезде священной устремив.