Тонким льдом затянуты лужицы,
Словно лед, чиста синева.
Не сверкает уже, не кружится
Обессиленная листва.
В сердце нет ни тоски, ни радости,
Но покоя в нем тоже нет:
Как забыть о весенней сладости,
О сиянии прошлых лет?..
Все на свете пропадает даром,
Что же Ты робеешь? Не робей!
Размозжи его одним ударом,
На осколки звездные разбей! Отрави его горчичным газом
Или бомбами испепели —
Что угодно — только кончи разом
С мукою и музыкой земли!
Ночь колыбельную песню поет,
Сладко прильнувши к земле.
Чудится ангела тихий полет
В мягкой воздушной струе.
Чудится грустный, ласкающий зов
Чьей-то плененной души:
Взвейся на крыльях порхающих снов,
Сбудутся грезы твои!
Звезды синеют. Деревья качаются.
Вечер как вечер. Зима как зима.
Все прощено. Ничего не прощается.
Музыка. Тьма.Все мы герои и все мы изменники,
Всем, одинаково, верим словам.
Что ж, дорогие мои современники,
Весело вам?
Истории зловещий трюм,
Где наши поколенья маются,
Откуда наш шурум-бурум
К вершинам жизни поднимается, И там на девственном снегу
Ложится черным слоем копоти…
«Довольно! Больше не могу!» —
Поставьте к стенке и ухлопайте!
Памяти провалы и пустоты.
Я живу… Но как же так? Постой
… Чайка ловко ловит нечистоты
Из волны лазурно-золотой.Проглотив какую-нибудь пакость,
Весело взметает в синеву…
Малоутешительно — однако
Никаких сомнений — я живу!
Все на свете дело случая —
Вот нажму на лотерею,
Денег выиграю кучу я
И усы, конечно, сбрею.Потому что — для чего же
Богачу нужны усы?
Много, милостивый Боже,
В мире покупной красы:
И нилоны, и часы,
И вещички подороже.
Цветущих яблонь тень сквозная,
Косого солнца бледный свет,
И снова — ничего не зная —
Как в пять или в пятнадцать лет, —Замученное сердце радо
Тому, что я домой бреду,
Тому, что нежная прохлада
Разлита в яблонном саду.
Я научился понемногу
Шагать со всеми — рядом, в ногу.
По пустякам не волноваться
И правилам повиноваться.Встают — встаю. Садятся — сяду.
Стозначный помню номер свой.
Лояльно благодарен Аду
За звёздный кров над головой.
Вот более иль менее
Приехали в имение.
Вот менее иль более
Дорожки, клумбы, поле и
Все то, что полагается,
Чтоб дачникам утешиться:
Идет старик — ругается,
Сидит собака — чешется.И более иль менее —
На всем недоумение.
Теперь бы чуточку беспечности,
Взглянуть на Павловск из окна.
А рассуждения о вечности…
Да и кому она нужна? Не избежать мне неизбежности,
Но в блеске августовского дня
Мне хочется немного нежности
От ненавидящих меня.
В дыму, в огне, в сияньи, в кружевах,
И веерах, и страусовых перьях!..
В сухих цветах, в бессмысленных словах,
И в грешных снах, и в детских суеверьях —Так женщина смеется на балу,
Так беззаконная звезда летит во мглу…
Одна меж сонными домами
Ночь ходит тихими шагами.
Как сладок звук ее шагов
Под замогильный скорби зов.Была за лесом, за горами.
Пришла с безумными мечтами.
О, если б в крик один излить
Всю боль, всю жизнь и все забыть!
Жизнь пришла в порядок
В золотом покое.
На припеке грядок
Нежатся левкои.Белые, лиловые
И вчера, и завтра.
В солнечной столовой
Накрывают завтрак.…В озере купаться
— Как светла вода! —
И не просыпаться
Больше никогда.
Что мне нравится — того я не имею,
Что хотел бы делать — делать не умею.Мне мое лицо, походка, даже сны
Головокружительно скучны.— Как же так? Позволь… Да что с тобой такое?
— Ах, любезный друг, оставь меня в покое!..
Чем дольше живу я, тем менее
Мне ясно, чего я хочу.
Купил бы, пожалуй, имение.
Да чем за него заплачу?
Порою мечтаю прославиться
И тут же над этим смеюсь,
Не прочь и «подальше» отправиться,
А все же боюсь. Сознаюсь…
Насладись, пока не поздно,
Ведь искать недалеко,
Тем, что в мире грациозно,
Грациозно и легко.Больше нечему учиться,
Прозевал и был таков:
Пара медных пятаков,
«Без речей и без венков»
(Иль с речами — как случится).
Не обманывают только сны.
Сон всегда освобожденье: мы
Тайно, безнадежно влюблены
В рай за стенами своей тюрьмы.Мильонеру — снится нищета.
Оборванцу — золото рекой.
Мне — моя последняя мечта,
Неосуществимая — покой.
Голубизна чужого моря,
Блаженный вздох весны чужой
Для нас скорей эмблема горя,
Чем символ прелести земной.…Фитиль, любитель керосина,
Затрепетал, вздохнул, потух —
И внемлет арфе Серафима
В священном ужасе петух.
Ничего не вернуть. И зачем возвращать?
Разучились любить, разучились прощать,
Забывать никогда не научимся… Спит спокойно и сладко чужая страна.
Море ровно шумит. Наступает весна
В этом мире, в котором мы мучимся.