Был грустен дня осенний склон
И ночь была как лед.
Я задремал под перезвон,
Струившийся с высот.Но глас небес был зов могил,
Стеснилась хладом грудь.
И снилось мне, что я свершил
Последний в жизни путь.
Я за войну, за интервенцию,
Я за царя хоть мертвеца.
Российскую интеллигенцию
Я презираю до конца.Мир управляется богами,
Не вшивым пролетариатом…
Сверкнет над русскими снегами
Богами расщепленный атом.
Дождя осенняя туманность,
Природы женское тепло.
А я живу — такая странность —
Живу и даже верю в зло.Все это было, было, было,
Все это было, будет, бу…
Плетется рыжая кобыла,
Везет дрова, везет судьбу.
Стонет океан арктический,
Зреют кисти винограда…
И презренный ум практический
В мире — высшая услада.И плывет недоумение
Вечно к Западу, к Востоку:
— Ну, раздай свое имение.
— Ну, подставь вторую щеку.
В погожий день, вдоль сада проходя,
Юристик испугался вдруг дождя
И говорит: — Хоть нет сейчас дождя,
Но может он пойти немного погодя,
Давайте же, друзья, я лучше пережду
Вот этот дождик в том саду.
А что такое вдохновенье?
— Так… Неожиданно, слегка
Сияющее дуновенье
Божественного ветерка.Над кипарисом в сонном парке
Взмахнет крылами Азраил —
И Тютчев пишет без помарки:
«Оратор римский говорил…»
То, о чем искусство лжет,
Ничего не открывая,
То, что сердце бережет —
Вечный свет, вода живая… Остальное пустяки.
Вьются у зажженной свечки
Комары и мотыльки,
Суетятся человечки,
Умники и дураки.
Балтийское море дымилось
И словно рвалось на закат,
Балтийское солнце садилось
За синий и дальний Кронштадт.И так широко освещало
Тревожное море в дыму,
Как будто еще обещало
Какое-то счастье ему.
Напрасно пролита кровь,
И грусть, и верность напрасна —
Мой ангел, моя любовь,
И все-таки жизнь прекрасна.Деревья легко шумят,
И чайки кружат над нами,
Огромный морской закат
Бросает косое пламя…
Воскресают мертвецы
Наши деды и отцы,
Пращуры и предки.Рвутся к жизни, как птенцы
Из постылой клетки.Вымирают города,
Мужики и господа,
Старички и детки.И глядит на мир звезда
Сквозь сухие ветки.
Как обидно — чудным даром,
Божьим даром обладать,
Зная, что растратишь даром
Золотую благодать.И не только зря растратишь,
Жемчуг свиньям раздаря,
Но еще к нему доплатишь
Жизнь, погубленную зря.
Ночь, как Сахара, как ад, горяча.
Дымный рассвет. Полыхает свеча.
Вот начертил на блокнотном листке
Я Размахайчика в черном венке,
Лапки и хвостика тонкая нить…«В смерти моей никого не винить».
Образ полусотворенный,
Шопот недоговоренный,
Полужизнь, полуусталость —
Это все, что мне осталось.Принимаю, как награду,
Тень, скользящую по саду,
Переход апреля к маю,
Как подарок, принимаю.
О расставаньи на мосту
И о костре в ночном тумане
Вздохнул. А на окне в цвету
Такие яркие герани.Пылят стада, пастух поет…
Какая ясная погода.
Как быстро осень настает.
Уже пятнадцатого года.
Прислушайся к дальнему пенью
Эоловой арфы нежней —
То море широкою тенью
Ложится у серых камней.И голос летит из тумана:
— Я все потерял и забыл,
Печальная дочь океана,
Зачем я тебя полюбил.
Луна взошла совсем как у Вэрлена:
Старинная, в изысканном уборе,
И синие лучи упали в море.«Зачем тобой совершена измена»…
Рыдал певец, томясь в мишурном горе,
И сонная у скал шуршала пена.
Пожалейте меня, сир!
Я давно позабыл мир,
Я скитаюсь двенадцать лет,
У меня ничего нет!«Для того чтоб таких жалеть
У меня хороша плеть.
У меня молоток-гвоздь
Прямо в кость, дорогой гость».
Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно…
Какие печальные лица
И как это было давно.
Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны —
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны…
Печаль сидела у окна.
Вдруг смерть с ней поравнялась.
— Зачем скитаешься одна?
Но смерть не отозвалась.Прошла сурова и нема,
Прошла, окутав дали —
И вдруг нагрянула зима,
Печальнее печали.
Улыбка одна и та же,
Сухой неподвижен рот.
Такие, как ты, — на страже
Стоят в раю у ворот.И только, если ресницы
Распахнутся, глянут глаза,
Кажется: реют птицы
И где-то шумит гроза.
Ну, мало ли что бывает?..
Мало ли что бывало —
Вот облако проплывает,
Проплывает, как проплывало, Деревья, автомобили,
Лягушки в пруду поют.
…Сегодня меня убили.
Завтра тебя убьют.
Это качается сосна
И убаюкивает слух.
Это последняя весна
Рассеивает первый пух.Я жил и стало грустно мне
Вдруг, неизвестно отчего.
Мне стало страшно в тишине
Биенье сердца моего.
Художников развязная мазня,
Поэтов выспренняя болтовня… Гляжу на это рабское старанье,
Испытывая жалость и тоску; Насколько лучше — блеянье баранье,
Мычанье, кваканье, кукуреку.
Я устал от грез певучих.
Я устал от жарких снов.
И не надо мне пахучих,
Усыпляющих цветов.Девы бледные лелеют
Грезы бледные любви
В сердце мужа грозы зреют
И душа его в крови.
Пароходы в море тонут,
Опускаются на дно.
Им в междупланетный омут
Окунуться не дано.Сухо шелестит омела,
Тянет вечностью с планет.,
…И кому какое дело,
Что меня на свете нет?