Знай свое место, красивая рвань,
хиппи протеста!
В двери чуланные барабань,
знай свое место.Я безобразить тебе запретил.
Пьешь мне в отместку.
Место твое меж икон и светил.
Знай свое место.
Вдову великого поэта
берут враги —
стекает зависть по заветной,
по лунной стороне ноги. Нет, ты ему не изменила!
На тыльной стороне зеркал
ты прошептала его имя.
Но он тебя не услыхал.
Явление 25-го кадра.
Вырванные ногти Яноша Кадара.
Я помню жаркое без затей
рукопожатие без ногтей.
Ноктюрн?
Пожалуйста, не надо!
Ногтюрьмы.
ШопениАда.
Тасуйте пластиковые
карты!
Поглядишь, как несметно
разрастается зло —
слава богу, мы смертны,
не увидим всего.Поглядишь, как несмелы
табуны васильков —
слава богу, мы смертны,
не испортим всего.
Я — семья
Во мне как в спектре живут семь «я»,
невыносимых, как семь зверей
А самый синий свистит в свирель!
А весной
Мне снится
что я —
восьмой!
Двадцатилетнюю несут —
наверно, в Рай?
За что заплатим новыми
«Норд-Остами»?
О, Господи, Ты нас не покидай!
Хотя бы Ты не покидай нас,
Господи!
Если вдруг ненастьем замело
под Бореем —
Ты схватись за сердце. За моё.
Отогреем.
А когда мне будет «не того»,
я схвачусь за сердце. За Твоё!
Оправдываться — не обязательно.
Не дуйся, мы не пара обезьян.
Твой разум не поймет — что объяснять ему?
Душа ж всё знает — что ей объяснять?
Для души, северянки покорной,
и не надобно лучшей из пищ.
Брось ей в небо, как рыбам подкормку,
монастырскую горсточку птиц!
Да здравствуют прогулки в полвторого,
проселочная лунная дорога,
седые и сухие от мороза
розы черные коровьего навоза!
Нам,
продавшим
в себе
человека,
не помогут
ни травка,
ни бром.
Мы болеем
Серебряным
веком,
Стихи не пишутся — случаются,
как чувства или же закат.
Душа — слепая соучастница.
Не написал — случилось так.
Мордеем, друг. Подруги молодеют.
Не горячитесь.
Опробуйте своей моделью
как «анти» превращается в античность.
Не придумано истинней мига,
чем раскрытые наугад —
недочитанные, как книга, -
разметавшись, любовники спят.
Тень от носа — подлинней
всех нотатений и линей.
Так говорил старик Линней: «Всё подлинное —
подлинней».
Архитектуру не приемлю,
когда вокруг лесной тропы
российскую больную землю
сосут кирпичные клопы.
Можно и не быть поэтом
Но нельзя терпеть, пойми,
Как кричит полоска света,
Прищемленная дверьми!
Друг мой, мы зажились. Бывает.
Благодать.
Раз поэтов не убивают,
значит, некого убивать.
С иными мирами связывая,
глядят глазами отцов
дети — широкоглазые
перископы мертвецов.
Пей отраву, ешь “ризотто”
но последняя строка —
линиею горизонта
будет жить наверняка!