Найдено стихов - 771.
На одной странице показано - 35.
Чтобы посмотреть как можно больше стихов из коллекции, переходите по страницам внизу экрана.
Стихи отсортированы так, что в начале Вы будете видеть более короткие стихи.
На последней странице Вы можете найти самые длинные стихи по теме.
Когда наш брат иль лучший друг
В обятьях смерти замолкает,
Никто над ним не зарыдает,
Но грудь оледенит испуг.
Ничто в нас жалоб не пробудит,
Ни черный креп, ни «Страшный суд»,
Потоки слез не побегут,
И каждый стоны позабудет;
Презрев печаль, столпимся мы
И бросим взор во мрак могилы,
Внемля, как в гроб ударит милый
Комок сырой земли средь тьмы.
Когда ж потом окинет взор
Вокруг стола семью родную,
Проснется все, что до сих пор
В одну сливалось скорбь немую.
Как я стал знать взор твой,
С тех пор мой дух рвет страсть;
С тех пор весь сгиб сон мой;
Стал знать с тех пор я власть.
Хоть сплю, твой взор зрю в сне,
И в сне он дух мой рвет;
О коль, ах, мил он мне!
Но что мне в том, мой свет?
Он мил, но я лишь рвусь:
Как рвусь я, ты то знай.
Всяк час я мил быть тщусь;
Ты ж мне хоть вздох в мзду дай.
Когда в вечерний час порой слежу я взором
За сетью золотой сияющих светил, —
В душе моей встают сомнения укором,
Как тени мертвецов, восставших из могил.
В минуты горькие душевных сил упадка,
Когда теряется спасительная нить,
Нам кажется, что жизнь — печальная загадка,
Которую никто не в силах разрешить.
Увидев навсегда разрушенными грезы,
Мы, с болью жгучею сердечных наших ран,
Лишь ощупью бредем: непрошеные слезы
Мешают видеть путь сквозь сумрак и туман.
Нам кажется, что жизнь — тюрьма, где нет простора
Где в друге искреннем встречаем мы врага,
Где расставание приходит слишком скоро,
А радость слишком недолга́.
1886 г.
1И серое небо, и проволок сети,
Саней ускользающий бег;
И вдруг предо мной в электрическом свете
Вуаль, словно искристый снег.И взор промелькнул утомленной загадкой,
Я видел, и вот его нет.
Мгновение тайны так странно, так кратко,
— Но здесь он, он в сердце — ответ! 2И томлюсь я с тех пор,
Невозможно мне жить.
Тот мучительный взор
Не могу я забыть.Я и жду, и молю,
И брожу, как в бреду,
Эту душу твою
Я нигде не найду.Электрический свет,
Тихий шелест саней,
И бессильный ответ
С вечной думой о ней.3Она предо мною прошла, как земная,
В сиянии яркого дня,
И, легкой улыбкой свой взор оттеняя,
Взглянула она на меня.Шумели извозчики, бегали дети,
Я слышал раскатистый смех…
О, серое небо, о, проволок сети,
О, тающий, тающий снег.
Как, здесь, где я живу в усладе,
Забыв тревоги прошлых лет,
Ты вновь, и спереди и сзади,
Прелестный мальчик, Ганимед!
Орел, как будто бы влюбленный,
Тебя схватил среди цветов
И взносит, мощно окрыленный,
К веселой трапезе богов.
Туда, за этих гор вершины,
За этот сумрачный Ревар,
На нас бросая взор орлиный,
А на тебя - взор, полный чар.
О, мальчик мой, останься с нами!
Я так, тебя увидя, рад!
Нас поцелуй, утешь словами,
Ведь ты - ведь ты наш младший брат!
С какою негою, с какой тоской влюбленной
Твой взор, твой страстный взор изнемогал на нем!
Бессмысленно-нема… нема, как опаленный
Небесной молнии огнем!
Вдруг, от избытка чувств, от полноты сердечной,
Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…
Но скоро добрый сон, младенчески-беспечный,
Сходил на шелк твоих ресниц —
И на руки к нему глава твоя склонялась,
И матери нежней тебя лелеял он…
Стон замирал в устах… дыханье уравнялось —
И тих и сладок был твой сон.
А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,
Что будущность для нас обоих берегла…
Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась,
Иль в сон иной бы перешла.
В замке был веселый бал,
Музыканты пели.
Ветерок в саду качал
Легкие качели.В замке, в сладостном бреду,
Пела, пела скрипка.
А в саду была в пруду
Золотая рыбка.И кружились под луной,
Точно вырезные,
Опьяненные весной,
Бабочки ночные.Пруд качал в себе звезду,
Гнулись травы гибко,
И мелькала там в пруду
Золотая рыбка.Хоть не видели ее
Музыканты бала,
Но от рыбки, от нее,
Музыка звучала.Чуть настанет тишина,
Золотая рыбка
Промелькнет, и вновь видна
Меж гостей улыбка.Снова скрипка зазвучит,
Песня раздается.
И в сердцах любовь журчит,
И весна смеется.Взор ко взору шепчет: «Жду!»
Так светло и зыбко,
Оттого что там в пруду —
Золотая рыбка.
Отплескались ласковые взоры
Через пряжу золотых волос.
Ах, какие синие озера
Переплыть мне в жизни привелось! Уголком улыбки гнев на милость
Переменит к вечеру она…
Золотое солнышко светилось,
Золотая плавала луна.А когда земные ураганы
Утихали всюду на земле,
Синие огромные туманы
Чуть мерцали в теплой полумгле.Много лет не виделся я с нею,
А сегодня встретилась она.
Если сердце от любви пустеет,
То из глаз уходит глубина.Вся она и та же, да не та же.
Я кричу, я задаю вопрос:
— Где озера? Синие?!
Сквозь пряжу
Золотистых спутанных волос? Отплескались ласковые взоры,
Белым снегом землю замело.
Были, были синие озера,
А осталось синее стекло.
Много роз красивых в лете,
Много беленьких лилей,
Много есть красавиц в свете,
Только нет мне, нет милей,
Только нет милей в примете
Милой, дорогой моей.
Если б сам Амур был с нею,
Он ее бы полюбил;
Позабыл бы он Психею
И себя бы позабыл, —
Счастлив участью своею,
Век остался бы без крыл.
В ней приятны разговоры,
В ней любезна поступь, вид;
Хоть привлечь не тщится взоры,
Взоры всех она пленит;
Хоть нейдет с другими в споры,
Но везде любовь живит.
С какою негою, с какой тоской влюблённый
Твой взор, твой страстный взор изнемогал на нём!
Бессмысленно-нема… нема, как опалённый
Небесной молнии огнём, —Вдруг от избытка чувств, от полноты сердечной,
Вся трепет, вся в слезах, ты повергалась ниц…
Но скоро добрый сон, младенчески-беспечный,
Сходил на шёлк твоих ресниц —И на руки к нему глава твоя склонялась,
И, матери нежней, тебя лелеял он…
Стон замирал в устах… дыханье уравнялось —
И тих и сладок был твой сон.А днесь… О, если бы тогда тебе приснилось,
Что будущность для нас обоих берегла…
Как уязвленная, ты б с воплем пробудилась —
Иль в сон иной бы перешла.
Не могу я забыть неотступный укор,
Что застыл в глубине неподвижных очей,
Они повсюду со мной, этот мертвенный взор,
И в сиянии дня, и в молчаньи ночей.
Всюду вижу ее, хоть ее уже нет,
С кем когда-то восторг и страданье делил,
Ту, в чьем сердце всегда находил я ответ,
Ту, кого я ласкал, и, лаская, убил.
Сколько раз я внимал рокотанью морей,
Сколько раз уходил в безмятежие гор,
Но во мраке ночном и в сияньи лучей
Пред собой я встречал укоризненный взор.
Всюду вижу как сон — запрокинутый труп,
Он молчит, он живет выраженьем лица,
И усмешкой немой исказившихся губ
Он со мной говорит говорит — без конца.Год написания: без даты
Я долго шёл по коридорам,
Кругом, как враг, таилась тишь.
На пришлеца враждебным взором
Смотрели статуи из ниш.
В угрюмом сне застыли вещи,
Был странен серый полумрак,
И точно маятник зловещий,
Звучал мой одинокий шаг.
И там, где глубже сумрак хмурый,
Мой взор горящий был смущён
Едва заметною фигурой
В тени столпившихся колонн.
Я подошёл, и вот мгновенный,
Как зверь, в меня вцепился страх:
Я встретил голову гиены
На стройных девичьих плечах.
На острой морде кровь налипла,
Глаза зияли пустотой,
И мерзко крался шопот хриплый:
«Ты сам пришёл сюда, ты мой!»
Мгновенья страшные бежали,
И наплывала полумгла,
И бледный ужас повторяли
Бесчисленные зеркала.
Милый взор твоих очей
Ярче звезд во тьме ночей,
В нем — судьба души моей!
Ну так что ж, танцуй со мной!
Пусть твой гордый, хладный взор
Сердцу — смертный приговор,
Чужд душе моей укор!
Ну так что ж, танцуй со мной!
Пусть любовь моя — мечта,
Я люблю твои уста,
В них цветет лишь красота!
Ну так что ж, танцуй со мной!
Вечно в памяти моей
Речи прежних, лучших дней…
Этот сон, — всего милей!
Ну так что ж, танцуй со мной!
Приятности весны прохладной вобразя,
И сколь она сердца к любви склонять способна,
Не вспомнить мне тебя, прекрасная, нельзя;
А вспомня, не сказать, что ты весне подобна.
Влекущий нас под тень несносный летний зной
Нередко в тяжкое томление приводит,
Но взор пленяющий Темиры дорогой
И лето самое в сей силе превосходит.
Плодами богатя, подобя нивы раю,
Нам осень подает веселые часы;
Мне ж мнится, что тогда я нежный плод сбираю,
Коль взором числю я когда твои красы.
Когда же зимние воображу морозы,
Тогда, чтоб мысли толь холодные согреть
И видеть в феврале цветущи нежны розы,
Мне стоит на тебя лишь только посмотреть.
Здесь будто тайно скрытым ситом
просеян тонко красный цвет,
однообразным колоритом
взор утомительно согрет.
То солнца красный диск одели
гирлянды туч, как абажур,
то в час заката загудели
литавры из звериных шкур.
Лишь нега, золото и пламя
здесь сплавлены в один узор,
грядущего виденья взор
провидит здесь в волшебной раме.
Заслышав хор безумно-ярый,
труба меж зелени в окне,
как эхо красочной фанфары,
взывает внятно в тишине.
Как бык безумный, красным светом
ты ослеплен, но, чуть дыша,
к тебе старинным силуэтом
склонилась бархата душа
с капризно-женственным приветом.
Подезжая под Ижоры,
Я взглянул на небеса
И воспомнил ваши взоры,
Ваши синие глаза.
Хоть я грустно очарован
Вашей девственной красой,
Хоть вампиром именован
Я в губернии Тверской,
Но колен моих пред вами
Преклонить я не посмел
И влюбленными мольбами
Вас тревожить не хотел.
Упиваясь неприятно
Хмелем светской суеты,
Позабуду, вероятно,
Ваши милые черты,
Легкий стан, движений стройность,
Осторожный разговор,
Эту скромную спокойность,
Хитрый смех и хитрый взор.
Если ж нет… по прежню следу
В ваши мирные края
Через год опять заеду
И влюблюсь до ноября.
Вы, женщины Флоренции, о вас
Так ясно я мечтал в обманах лунных,
О быстром блеске ваших крупных глаз.
Сады любви в тиши оград чугунных,
Певучий говор и жемчужный смех,
Рассказы с перебоем песен струнных.
Принцессы, горожанки — здесь у всех
Веселость, острый ум, и взор лукавый,
И жажда ненасытная утех.
Красавца видя, все полны отравой,
И долго жадный взор его следит.
Для вас любовь всегда была забавой!
Вам было непонятно слово стыд!
Среди земных красот, земных величий
Мне флорентинки близок лживый вид,
И сладостно мне имя Беатриче.
Что тебе, мечтанье, надо,
Чтоб от будней отдохнуть?
— Лишь не это. Что-нибудь.
В чуждых странах дальний путь,
Многоцветность. Колорадо.
Гор пурпуровых узор,
С их нежданностью уступов.
Вид — о, вид хотя бы трупов,
Лишь не братьев с давних пор.
Пусть хотя б тигриный взор,
Но не добрый взор участья,
Утомивший как ненастье,
Как осенних капель хор.
Вновь, как в детстве, ведать счастье,
Что в Природе ты один,
И как яркие запястья,
Как касанья сладострастья,
Чуять цвет иных долин,
Гордость красочных растений,
Цвет багряных сновидений,
Вспышку Майи, Колорин.
Ты в жизни проходишь безучастною тенью,
И вечно опущен твой взор.
Ты сердцем уходишь к неземному селенью,
Уж там — с незапамятных пор.
Тебя повстречал я на великой дороге,
Ведущей в безвестную даль.
И мне показалось — мы стоим на пороге,
Чего-то обоим нам жаль.
И мне показалось, — и, быть может, обманно,
Быть может, с правдивостью сна, —
Друг другу мы близки, так воздушно и странно,
Так нежно ты мне суждена.
Мы думали оба, и мы оба молчали,
Но вдруг приподнявши свой взор,
Ты молча сказала о предвечной печали,
Я друг твой, я брат твой с тех пор.
И если б была ты не бесстрастною тенью,
И если б не сказкой был сон,
Я отдал бы сердце роковому томленью,
Но в сказку, я в сказку влюблён.
Ты не мучь напрасно взора,
Не придет он,
Так же
Так жевот,
Как на зимние озера
Летний лебедь не придет.
Не придет к тебе он больше,
Нежной молодостью пьян, —
У границ шляхетской Польши
Поднял грудь седой курган…
Ничего ему не снится,
И ничем он не томим:
Сыплют хвойные ресницы
Сосны желтые над ним.
Но, идя
Вторым походом,
Обещаю, слышишь, мать,
Самым нежным,
Красным всходом
Холм заброшенный убрать!
А пока…
Не мучай взора,
Не придет он…
Так же
Так жевот,
Как на зимние озера.
Летний лебедь не придет.
1
В ту ночь нам птицы пели, как серебром звеня,
С тобой мы были рядом, и ты любил меня.
Твой взгляд, как у газели, был вспышками огня,
И ты газельим взглядом всю ночь палил меня.
Как в тесноте ущелий томит пыланье дня,
Так ты, маня к усладам, всю ночь томил меня.
Злой дух, в горах, у ели, таится, клад храня.
Ах, ты не тем ли кладом всю ночь манил меня?
Минуты розовели, с востока тень гоня.
Как будто по аркадам ты вел, без сил, меня.
Пусть птицы мне звенели, что близко западня:
В ту ночь любовным ядом ты отравил меня!
1913
2
Пылают летом розы, как жгучий костер.
Пылает летней ночью жесточе твой взор.
Пьянит весенним утром расцветший миндаль.
Пьянит сильней, вонзаясь в темь ночи, твой взор.
Звезда ведет дорогу в небесную даль.
Дорогу знает к сердцу короче твой взор.
Певец веселой песней смягчает печаль.
Я весел, если смотрит мне в очи твой взор.
Забыть я все согласен, чем жил до сих пор.
Из памяти исторгнуть нет мочи твой взор.
Цепи башен
И могил —
Дик и страшен
Верхний Нил.Солнцем рощи
Сожжены,
Пальмы мощны
И черны.У Нубийца
Мрачный взор —
Он убийца,
Дерзкий вор.Было время —
Время гроз,
Это племя
Поднялось.Верный правде
Воин бед,
Поднял махди
Стяг побед.Чрез овраги
И бурьян
Шли бродяги
В Омдурман.И в Хартуме
Он закон
Вверил руми,
Пал Гордон.Где смеялся
Хищный вождь,
Проливался
Красный дождь.Где он правил
Шабаши
Он поставил
Пустоши.Да кладбища
И бе стен,
Львов жилища
Да гиен.Умер жирный…
И опять
Пахарь мирный
Стал пахать.Пароходы
Пенят Нил
У Фашоды,
Как у вил.Но над местом
Гладких вод
Пусть безвестный
Не заснет.Купы лилий
Здесь красны,
Не забыли
Здесь войны.У нубийца
Мрачный взор,
Он убийца
С давних пор.
В робком сердце ожиданье —
Пред святилищем стою;
Благодатное сиянье
Оживит ли грудь мою?
Приступить иль удалиться?
Снять иль нет с дверей затвор?
Недостойному ль явиться
К посвященным в братский хор?
Расступились, зашумели
Словом спертые врата;
Очи тайный мир узрели,
И печать с него снята;
Взор, ко мраку приученный,
В неприступное летит;
Но бесплодно дерзновенный
Меркнет, пламенем облит.
Вдруг простерлось покрывало
Над моею головой;
Тише в смутном сердце стало;
Нежной взяв меня рукой,
Тайный вождь путем священным
К той стране меня ведет,
Где пред взором откровенным
Мрак последний пропадет.
Целый вечер играли и тешились мы ожерельем
Из зеленых, до дна отражающих взоры, камней.
Ты непрочную нить потянул слишком сильно,
И посыпались камни обильно,
При паденьи сверкая сильней.
Мы в тоске разошлись по своим неустроенным кельям.Не одно ожерелье вокруг наших трепетных пальцев
Обовьется еще, отдавая нас новым огням.
Нам к сокровищам бездн все дороги открыты,
Наши жадные взоры не сыты,
И ко всем драгоценным камням
Направляем шаги мы с покорностью вечных скитальцев.Пусть погибла виной одного из движений нежданных
Только раз в этом мире, лишь нам заблестевшая нить!
Пусть над пламенным прошлым холодные плиты!
Разве сможем мы те хризолиты
Придорожным стеклом заменить?
Нет, не надо замен! Нет, не надо подделок стеклянных!
С тех пор, как ты пленен другою,
Мальвина вянет в цвете лет;
Мне свет преестен был тобою;
Теперь — прости, прелестный свет!
Ах! не отринь любви моленья:
Приди… не сердце мне отдать,
Но взор потухший мой принять
В минуту смертного томленья.Спеши, спеши! близка кончина:
Смотри, как в час последний свой
Твоя терзается Мальвина
Стыдом, любовью и тоской;
Не смерти страшной содроганье,
Не тусклый, безответный взгляд
Тебе, о милый, возвестят,
Что жизни кончилось страданье.Ах, нет!.. когда ж Мальвины муку
Не услаждает твой приход;
Когда хладеющую руку
Она тебе не подает;
Когда забыт мой друг единый,
Мой взор престал его искать,
Душа престала обожать:
Тогда — тогда уж нет Мальвины!
Перед ночью северной, короткой,
И за нею зори — словно кровь,
Подошла неслышною походкой,
Посмотрела на меня любовь… Отравила взглядом и дыханьем,
Слаще роз дыханьем, и ушла
В белый май с его очарованьем,
В лунные, слепые зеркала… У кого я попрошу совета,
Как до легкой осени дожить,
Чтобы это огненное лето
Не могло меня испепелить? Как теперь молиться буду Богу,
Плача, замирая и горя,
Если я забыл свою дорогу
К каменным стенам монастыря… Если взоры девушки любимой
Слаще взора жителей высот,
Краше горнего Иерусалима
Летний Сад и зелень сонных вод… День за днем пылает надо мною,
Их терпеть не станет скоро сил.
Правда, тот, кто полюбил весною,
Больно тот и горько полюбил.
Все нежит взоры,
Все нежит слух,
Блистает солнце,
Смеется луг.
Я вижу, ветви
Полны цветов;
Я слышу птичек
Из-за кустов;
Восторг и нега
Теснятся в грудь...
О, счастье, счастье,
Продлись, побудь!
Не ты ли это,
Любовь, любовь,
Одела жизнью
Природу вновь,
Благословила
Луг молодой
И расцветила
Весь круг земной?
О, дева, как я
Люблю тебя!
Как взор твой светел!
Люби меня!
Как сладко птичке
Поутру петь,
Иль пышной розе
Зарей алеть,
Так сладко, дева,
Тебя любить.
Тобой воскреснуть,
Тобою жить.
Ты оживила
Мои мечты,
Будь век счастлива,
Как любишь ты.
Зачем ты вновь стоишь уныло предо мной.
Моя печаль, с своим туманным взором,
С поникшею от слез и горя головой,
И смотришь на меня с немым укором?
Прочь, ненавистная! Довольно ты меня
В мой долгий век томила и терзала…
Пусть я давно—перед закатом поздним дня,
Все-жь жить хочу я страстно, как бывало!
Кругом—родных полей пестреющий ковер
И пенье птиц, цветов благоуханье,
Журчанье ручейков… Куда ни кинешь взор, —
Везде восторг и жизнь, и ликованье…
Ужель весь этот блеск и красота, и шум
Не для меня назначены судьбою?
Ужель в моей душе нет больше сладких дум
И чар любви не реет надо мною?
Ответа нет!… И вновь стоит передо мной
Моя печаль, с своим туманным взором,
С поникшею от слез и горя головой,
И смотрит на меня с немым укором…
А. Монастырский.
Как неразлучное навеки сновиденье,
Твой образ сладостный живет в душе моей,
Все тот же светлый лик, но в нем мечтой своей
Я каждый миг ловлю иное выраженье!..
Увы, тебе одной доступно разрешенье
Всех тайн моей души, закрытой для людей,
Тебе одной дано в часы тоски моей
Омыть мое чело слезами сожаленья…
Кто ты? прекрасна ль ты, как ангел белокурый,
Темней ли полночи волна твоих кудрей?
Но имя милое твое поет нежней,
Чем имена друзей, сраженных жизнью хмурой;
Твой голосок звучней, чем их привет прощальный.
Как изваяний взор, поник твой взор печальный!
Снилось мне: сквозит завеса
Меж землей и лицом небес.
Небо — влажный взор Зевеса,
И прозрачный грустит Зевес.Я прочел в склоненном взоре
Голубеющую печаль.
Вспухнет вал — и рухнет — в море;
Наших весен ему не жаль.Возгрустил пустынник неба,
Что ответный, отсветный лик
Ах, лишь омутом Эреба
Повторенный его двойник… Вечных сфер святой порядок
И весь лик золотых Идей
Яркой красочностью радуг
Льнули к ночи его бровей, —Обвивали, развевали
Ясной солнечностью печаль;
Нерожденных солнц вставали
За негаданной далью даль.Но печаль гасила краски…
И вззвенел, одичав, тимпан;
Взвыл кимвал: сатирам пляски
Повелел хохотливый Пан.Их вскружился вихорь зыбкий,
Надрывалась дуда звончей —
И божественной улыбкой
Прояснилась печаль очей.
Мне часто грезится заветная мечта —
Безвестной женщины, которую люблю я.
Но каждый раз она совсем не та,
И не совсем одна, — и я томлюсь, тоскуя.
И ею я любим; та женщина одна
Умеет разгадать моей души загадки,
И моего чела холодный пот и складки
Умеет освежить слезами лишь она.
Она смугла, бледна иль рыжая? — Не знаю.
Как имя? — Ах, оно нежней, чем имена
Всех тех, кого я знал, когда был близок к раю!
В манящем голосе она таит одна
Все звуки голосов, отторгнутых утратой,
И тихий взор ее подобен взору статуй.
(Фантазия)
Я шел и грезил наяву,
И было мне виденье:
Везде увидел я траву,
Не серые каменья.
На месте сумрачных домов
И пыльных тротуаров,
Предстали мне ряды холмов,
И парков, и бульваров.
И видел я, что в тень садов
Спешат с восторгом дети,
В пыли громадных городов
Мечтавшие о лете.
Среди травы — цветов узор,
Гвоздики, незабудки…
Как разгорелся детский взор,
Как счастливы малютки!
Мне снилось: неба бирюза,
Благоуханье сена,
И умиления слеза,
Во взоре полисмена…
О, свежий лиственный навес,
Манящий и прохладный!
Увы! нет более чудес,
И это — сон отрадный.
Взор, ослепленный тенью томных вежд,
изнемогая, я полузакрыла,
о, в спутницы я не зову Надежд:
пускай они крылаты, я бескрыла.
Я глубже вас, быть может, поняла
всех ваших слов и дел пустую сложность,
и в спутницы до гроба избрала
бескрылую, как я же, Безнадежность.
Я плакала у своего окна.
вы мимо шли, я опустила штору,
и бледный мир теней открылся взору,
и смерть во мне, со мною тишина!
Я сплю в бреду, я вижу наяву
увядшие в дни детства маргаритки,
я улыбаюсь на орудья пытки!..
Кто нас рассудит, вы иль я живу?
Из хрустального тумана,
Из невиданного сна
Чей-то образ, чей-то странный…
(В кабинете ресторана
За бутылкою вина).
Визг цыганского напева
Налетел из дальних зал,
Дальних скрипок вопль туманный…
Входит ветер, входит дева
В глубь исчерченных зеркал.
Взор во взор — и жгуче-синий
Обозначился простор.
Магдалина! Магдалина!
Веет ветер из пустыни,
Раздувающий костер.
Узкий твой бокал и вьюга
За глухим стеклом окна —
Жизни только половина!
Но за вьюгой — солнцем юга
Опаленная страна!
Разрешенье всех мучений,
Всех хулений и похвал,
Всех змеящихся улыбок,
Всех просительных движений, —
Жизнь разбей, как мой бокал!
Чтоб на ложе долгой ночи
Не хватило страстных сил!
Чтоб в пустынном вопле скрипок
Перепуганные очи
Смертный сумрак погасил.6 октября 1909
Вчера, среди ничтожных разговоров,
Мои глаза искали ваших взоров;
Ваш взор блуждал, ища моих очей, —
Меж тем бежал, струясь, поток речей.
Под звуки фраз обычного закала
Вкруг ваших дум любовь моя блуждала.
Рассеянный, ловил я вашу речь,
Чтоб тайну дум из быстрых слов извлечь.
Как очи, речи той, что заставляет
Быть грустным иль веселым, открывает, —
Как ни спеши насмешливою быть, —
Все, что она в душе желает скрыть.
Вчера ушел я, полный упоенья:
И тщетная ль надежда наслажденья
В моей душе обманчивой льет свет?
Конечно, нет! Не правда ли, что нет?