Найдено стихов - 712.
На одной странице показано - 35.
Чтобы посмотреть как можно больше стихов из коллекции, переходите по страницам внизу экрана.
Стихи отсортированы так, что в начале Вы будете видеть более короткие стихи.
На последней странице Вы можете найти самые длинные стихи по теме.
Песни, песни, о чем вы кричите?
Иль вам нечего больше дать?
Голубого покоя нити
Я учусь в мои кудри вплетать.
Я хочу быть тихим и строгим.
Я молчанью у звезды учусь.
Хорошо ивняком при дороге
Сторожить задремавшую Русь.
Хорошо в эту лунную осень
Бродить по траве одному
И сбирать на дороге колосья
В обнищалую душу-суму.
Но равнинная синь не лечит.
Песни, песни, иль вас не стряхнуть?..
Золотистой метелкой вечер
Расчищает мой ровный путь.
И так радостен мне над пущей
Замирающий в ветре крик:
«Будь же холоден ты, живущий,
Как осеннее золото лип».
Мы учимся петь!
Мы теперь по субботам
Не просто поем —
Распеваем по нотам.
Мы много мелодий
Запомнить должны:
И в дальнем походе
Нам песни нужны,
И дома подруги
Поют на досуге…
Есть плавные песни
И есть плясовые.
Сегодня мы в классе
Поем их впервые.
На каждом уроке
Вот так распевать бы!
Есть даже особая песня —
Для свадьбы.
Вот лет через двадцать
Решу я жениться,
Тогда эта песня
И мне пригодится.
Священная Богиня, Мать Земля,
Богам и людям давшая рожденье,
Вскормившая зверей, листы, растенья,
Склонись ко мне, моей мольбе внемля,
Низлей свое влиянье на равнину,
На собственное чадо, Прозерпину.
Ты нежишь неподросшие цветы,
Питая их вечернею росою,
Пока они, дыханьем и красою,
Не достигают высшей красоты,
Низлей свое влиянье на равнину,
На собственное чадо, Прозерпину.
Ваши белые могилки рядом,
Ту же песнь поют колокола
Двум сердцам, которых жизнь была
В зимний день светло расцветшим садом.
Обо всём сказав другому взглядом,
Каждый ждал. Но вот из-за угла
Пронеслась смертельная стрела,
Роковым напитанная ядом.
Спите ж вы, чья жизнь богатым садом
В зимний день, средь снега, расцвела…
Ту же песнь вам шлют колокола,
Ваши белые могилки — рядом.
Когда бледнеет всё в подлунном мрачном мире
И жертвы плавают в дымящейся крови, *
Тогда, о Мелодор! на кроткой, нежной лире
Играя, ты поешь о сладостях любви?
Умолкни, милый друг!.. Кто будет наслаждаться
Гармонией твоей? кто ею восхищаться?..
Но нет! играй и пой, любезнейший Орфей!
Поет и в страшный гром на миртах соловей!
* Тогда была война.
*** Сии стихи писаны во время грому — и в самую
ту минуту пел соловей.
Кто за покалом не поет,
Тому не полная отрада:
Бог песен богу винограда
Восторги новые дает.Слова святые: пей и пой!
Необходимы для пирушки.
Друзья! где арфа подле кружки,
Там бога два — и пир двойной! Так ночью краше небеса
При ярком месяца сиянье;
Так в миловидном одеянье,
Очаровательней краса.Кто за покалом не поет,
Тому не полная отрада:
Бог песен богу винограда
Восторги новые дает!
Ночам соловьем обладать,
Что ведром полнодонным колодцам.
Не знаю я, звездная гладь
Из песни ли, в песню ли льется.Но чем его песня полней,
Тем полночь над песнью просторней.
Тем глубже отдача корней,
Когда она бьется об корни.И если березовых куп
Безвозгласно великолепье,
Мне кажется, бьется о сруб
Та песня железною цепью, И каплет со стали тоска,
И ночь растекается в слякоть,
И ею следят с цветника
До самых закраинных пахот.
Не пой ты мне и сладостно, и нежно:
Утратил я давно с юдолью связь.
Моря души — просторны и безбрежны,
Погибнет песнь, в безбрежность удалясь.
Одни слова без песен сердцу ясны.
Лишь правдой их над сердцем процветешь.
А песни звук — докучливый и страстный —
Таит в себе невидимую ложь.
Мой юный пыл тобою же осмеян,
Покинут мной-туманы позади.
Об емли сны, какими я овеян,
Пойми сама, что будет впереди.19 июля 1901
Не корите, други,
Вы меня за это,
Что в моих твореньях
Нет тепла и света. Как кому на свете
Дышится, живётся —
Такова и песня
У него поётся… Жизнь даёт для песни
Образы и звуки:
Даст ли она радость,
Даст ли скорбь и муки, Даст ли день роскошный,
Тьму ли без рассвета —
То и отразится
В песне у поэта. Песнь моя тосклива…
Виноват в том я ли,
Что мне жизнь ссудила
Горе да печали?
Амур мне играет песни,
Стрелою ранит грудь —
Сегодня я интересней,
Чем когда-нибудь!..
Стыдливые румяна
Зажгла на щеках любовь.
Мне, право, как-то странно
Ее услышать вновь…
Под музыку я танцую
На берегу реки,
В холодные струи
Бросаю свои венки…
Монаха и святотатца,
Я всех теперь обниму, —
Готова отдаться
Все равно кому!
Звучат любовные песни,
Глаза застилает муть…
Сегодня я интересней,
Чем когда-нибудь!..
Алексису РаннитуЕсть чувства столь интимные, что их
Боишься их и в строках стихотворных:
Так, дать ростков не смея, зрелый стих
Гниет в набухших до отказа зернах…
Есть чувства столь тончайшие и столь
Проникновенно сложные, что если
Их в песнь вложить, он не способен боль,
Сколь смерть вливают в слушателя песни…
И вот — в душе очерченным стихам
Без письменных остаться начертаний.
И эта кара, — кара по грехам, —
Одно из самых жутких наказаний.
По алтарям, пустым и белым,
Весенний ветер дул на нас,
И кто-то сверху капал мелом
На золотой иконостас.И звучный гул бродил в колоннах,
Среди лесов. И по лесам
Мы шли в широких балахонах,
С кистями, в купол, к небесам.И часто, вместе с малярами,
Там пели песни. И Христа,
Что слушал нас в веселом храме,
Мы написали неспроста.Нам все казалось, что под эти
Простые песни вспомнит он
Порог на солнце в Назарете,
Верстак и кубовый хитон.
В душистой тме ночных часов
От звезд далеких к нам слетая,
Меж волн сребристых облаков
Мелькает пери молодая, И песнь любви она поет, —
И нам мила той песни сладость,
И в грудь она невольно льет
Тревогу чувств, тоску и радость.Подобно ей, явилась ты
С ее небесными мечтами,
И в блеске той же красоты,
С ее улыбкой и слезами.Восток горит в твоих очах,
Во взорах нега упоенья,
Напевы сердца на устах,
А в сердце пламень вдохновенья.
Лишь гении доступны для толпы!
Ho ведь не все же гении — поэты?!
Не изменяй намеченной тропы
И помни: кто, зачем и где ты.
Не пой толпе! Ни для кого не пой!
Для песни пой, не размышляя — кстати ль!..
Пусть песнь твоя — мгновенья звук пустой, -
Поверь, найдется почитатель.
Пусть индивидума клеймит толпа:
Она груба, дика, она — невежда.
Не льсти же ей: лесть — счастье для раба,
А у тебя — в цари надежда…
Да лобзает меня лобзанием уст
вина и запах мѵра твоего лучше всех аромат — имя
твое сладостно как излианное мѵро. для этого, юная <л я> возлюбиша
тя <тебя>
Лобзай меня, твои лобзанья
Мне слаще мѵра и вина
<[во мне] в крови горит огонь>
[Тобой] кипят [любви] желанья,
Душа тобой упоена;
Не в земной темнице душной
Я гублю.
Душу вверь ладье воздушной —
Кораблю.
Ты пойми душой послушной,
Что люблю.
Взор твой ясный к выси звездной
Обрати.
И в руке твой меч железный
Опусти.
Сердце с дрожью бесполезной
Укроти.
Вихри снежные над бездной
Закрути.
Рукавом моих метелей
Задушу.
Серебром моих веселий
Оглушу.
На воздушной карусели
Закружу.
Пряжей спутанной кудели
Обовью.
Легкой брагой снежных хмелей
Напою.
Юные, светлые братья
Силы, восторга, мечты,
Вам раскрываю обятья,
Сын голубой высоты.
Тени, кресты и могилы
Скрылись в загадочной мгле,
Свет воскресающей силы
Властно царит на земле.
Кольца роскошные мчатся,
Ярок восторг высоты;
Будем мы вечно встречаться
В вечном блаженстве мечты.
Жаркое сердце поэта
Блещет, как звонкая сталь.
Горе, не знающим света!
Горе, обнявшим печаль!
Х.К.Андерсон
Последняя песнь поэта
Перевод А. Майкова
Оригинал здесь—http://www.sky-art.com/andеrsеn/poеtry/44_1_ru.htm
Час пришел—так бери же, неси меня, Смерть,
В беспредельные области духа!
Без расспросов—куда? я прошел путь земной,
Изволением свыше ведомый…
Что я людям давал,—я давал не свое,
А что было мне подано свыше,
И не знал, не считал, не ценил, что даю.
Пел, как Божья в поднебесье птичка…
До свиданья ж, друзья! Мир цветущий, прощай!
С благодарной душой вас покину—
Славя Бога за все, что мне дал—что мне даст—
В бесконечном пути к совершенству!..
Уноси ж меня, Смерть, над пучиной времен,
Ближе—ближе все—к Вечному Свету!
О, царь, скорбит душа твоя,
Томится и тоскует!
Я буду петь: пусть песнь моя
Твою печаль врачует.Пусть звуков арфы золотой
Святое песнопенье
Утешит дух унылый твой
И облегчит мученье.Их человек создать не мог,
Не от себя пою я:
Те песни мне внушает Бог,
Не петь их не могу я! О, царь, ни звучный лязг мечей,
Ни юных дев лобзанья,
Не заглушат тоски твоей
И жгучего страданья! Но лишь души твоей больной
Святая песнь коснется, —
Мгновенно скорбь от песни той
Слезами изольется.И вспрянет дух унылый твой,
О, царь, и торжествуя,
У ног твоих, властитель мой,
Пусть за тебя умру я!
(Памяти А. П. Чехова)
Нет слов… Уста от скорби немы,
В душе — утраты злая боль.
Последний стих его поэмы —
Давно ли он звучал, давно ль?
Давно ли молодым побегам
Пророчил пышный он расцвет,
И сыпался душистым снегом
Его мечты вишневый цвет?
Он возвещал зарю не зная,
Что близко смерти торжество,
Что эта песнь, душе родная —
Песнь лебединая его!
Но вот алеют неба своды,
С зарей несутся облака,
И грянет гром, и хлынут воды:
Гроза весенняя близка.
Друзья, возрадуйтесь! — простор!
(Давай скорей бутылок!)
Теперь бы петь… Но стал я хвор!
А прежде был я пылок.
И был подвижен я, как челн
(Зачем на пробке плесень?..) ,
И как у моря звучных волн,
У лиры было песен.
Но жизнь была так коротка
Для песен этой лиры,—
От типографского станка
До цензорской квартиры!
Помнишь, песни урагана,
Глушь неведомых лесов,
Становище у кургана,
Звук гортанных голосов.
Кровь, оружия бряцанье,
Зверя хищнический вой
И полярное сиянье
Озаряет нас с тобой?
Помнишь, царственному Нилу
Смотрят в воды храмы Пта.
Озимандия могилу
Сторожит веков мечта.
Помнишь, ночь у Пирамиды,
Сонных лотосов цветы?
Жду я, верный жрец Изиды
И ко мне приходишь ты.
Чьей-то волей раскрывались
Своды узки и темны.
Чрез столетья повторялись
Наши встречи, наши сны.
Милую целуя, я сорвал цветок.
Милая — красотка, рот — вишневый сок.
Милую целуя, я сорвал цветок.Грудь — волне досада, стан — стволу — упрек.
Милую целуя, я сорвал цветок.С ямкой — подбородок, с ямкой — локоток.
Милую целуя, я сорвал цветок.Ножка — так с ладошку, а под ем — высок.
Милую целуя, я сорвал цветок.Млеют городские, думают: дай срок…
Милую целуя, я сорвал цветок.Но, могу поклясться, — их обман жесток.
Милую целуя, я сорвал цветок.Год написания: без даты
Темная ночь. Белой террасы ступени,
Белаго мрамора львы,
Волны шумя блещут в серебряной пене…
Слышится трепет листвы.
Старая песнь, песнь о любви, об измене.
Льется с террасы она,
Звукам ея, шумно дробясь о ступени,
Вторит во мраке волна.
Вы—предо мной, милыя скорбныя тени,
Вы обступили меня.
Мир вам! Прости шлю я любви и измене,
Верность былому храня.
Предтеча дня, вот блещет на разсвете
Звезда любви, играя в небесах,
И сводит к нам, с эфира, в пышномцвете,
Роскошный май, разсыпавший в лесах,
Под жемчугом трепещущих росинок,
Снег ландышей и золото первинок.
Привет тебе, роскошный май!
Цвети, ликуй, благоухай!
Одень леса в наряд веселый!
Благослови поля и села!
Так с утренней звездой мы славим май:
Пусть радует он долго целый край!
Что за вечер! А ручей
Так и рвется.
Как зарей-то соловей
Раздается! Месяц светом с высоты
Обдал нивы,
А в овраге блеск воды,
Тень да ивы.Знать, давно в плотине течь:
Доски гнилы, —
А нельзя здесь не прилечь
На перилы.Так-то всё весной живет!
В роще, в поле
Всё трепещет и поет
Поневоле.Мы замолкнем, что в кустах
Хоры эти, —
Придут с песнью на устах
Наши дети; А не дети, так пройдут
С песнью внуки:
К ним с весною низойдут
Те же звуки.
(Сонет Мисака Мицарэнца)
В горах, в монастыре, песнь колокола плачет;
Газели на заре на водопой спешат;
Как дева, впившая мускатный аромат,
Пьян, ветер над рекой и кружится и скачет;
На тропке караван, но склону гор маячит,
И стоны бубенцов, как ночи песнь, звучат;
Я слышу шорохи за кольями оград
И страстно солнца жду, что лик свой долго прячет.
Весь сумрачный ландшафт, — ущелье и скала, —
Похож на старого гигантского орла,
Что сталь когтей вонзил в глубины без названья.
Пьянящий запах мне бесстрастно шлет заря;
Мечтаю меж дерев, томлюсь, мечтой горя,
Что пери явится — венчать мои желанья!
В моих песнопеньях журчанье ключей,
Что звучат все звончей и звончей.
В них женственно-страстные шепоты струй,
И девический в них поцелуй.
В моих песнопеньях застывшие льды,
Беспредельность хрустальной воды.
В них белая пышность пушистых снегов,
Золотые края облаков.
Я звучные песни не сам создавал,
Мне забросил их горный обвал.
И ветер влюбленный, дрожа по струне,
Трепетания передал мне.
Воздушные песни с мерцаньем страстей
Я подслушал у звонких дождей.
Узорно-играющий тающий свет
Подглядел в сочетаньях планет.
И я в человеческом нечеловек,
Я захвачен разливами рек.
И, в Море стремя полногласность свою,
Я стозвучные песни пою.
Нет, не зови меня к себе, постой!
Не отнимай надломленную лиру.—
Еще не завершен мой путь земной,
Еще не все, не все сказал я миру.
Смотря на землю с горной высоты,
Люби земныя радость и страданья, —
Тень милая, побудь со мной здесь ты.
Не торопи надземнаго свиданья.
Когда кипела жизнь в твоей крови.
Ты, помнишь, лаской ты меня, бывало.
На радостныя песни вдохновлял —
Теперь—на песни скорби вдохнови.
Говорят, мой голос звонок,
Говорят, мой волос тонок, —
Что красавец я;
Говорят, я злой ребенок, —
Бог им в том судья! Мне сулят во всём удачу,
Судят, рядят наудачу, —
Кто их разберет!
А не знают, как я плачу
Ночи напролет.«Он дитя» — меня балуют,
«Он дитя» — меня целуют.
Боже мой! Оне
И не знают, что волнуют,
Мучат всё во мне.Целовал бы, да не смею,
Прошептал бы, да робею,
Этим всё гублю…
А давно сказать умею:
«Я люблю! люблю!»
Умерла вчера инфанта
На моих руках.
Распустились крылья банта
В пепельных кудрях.
И в глазах бледно-зеленых
Смеха больше нет.
Много гномов есть влюбленных
В их неверный свет.
Рот увял в последнем стоне,
Словно алый мак,
И на маленькой ладони —
Ранней смерти знак.
Смерть, как призрак белой дамы.
Встретилась с тобой,
И, отняв тебя у мамы,
Увела с собой.
Девы милыя, сердце влекущия,
Красотой непорочной цветущия —
От земли и до солнышка яснаго
В мире нет ничего столь прекраснаго.
И лилеи, и розы душистыя,
И пернатых певцов серебристыя
Песни — мы забываем в смущении
При одном только вашем явлении.
Голос ваш нам милей соловьинаго,
И от вашего взгляда единаго
Забывается горе глубокое
И печальная жизнь одинокая
Лучезарней, светлее покажется,
Если слово любви вами скажется,
Коль сверкнут ваши очи лазурныя
И уста улыбнутся пурпурныя.
собирающей цветы
на равнине Энны
Священная Богиня, Мать Земля,
Богам и людям давшая рожденье,
Вскормившая зверей, листы, растенья,
Склонись ко мне, моей мольбе внемля,
Низлей свое влиянье на равнину,
На собственное чадо, Прозерпину.
Ты нежишь неподросшие цветы,
Питая их вечернею росою,
Пока они, дыханьем и красою,
Не достигают высшей красоты,
Низлей свое влиянье на равнину,
На собственное чадо, Прозерпину.
В жизни так много чудесного.
Каждое утро мимо нашего берега
проплывает неизвестный певец.
Каждое утро медленно из тумана
движется легкая лодка, и
всегда звучит новая песнь.
И так же, как всегда, скрывается
певец за соседним утесом.
И нам кажется: мы никогда
не узнаем, кто он, этот
певец, и куда каждое утро
держит он путь. И кому
поет он всегда новую песнь.
Ах, какая надежда наполняет
сердце и кому он поет?
Может быть,
нам?
Любить. Молиться. Петь. Святое назначенье
Души, тоскующей в изгнании своем,
Святого таинства земное выраженье,
Предчувствие и скорбь о чем-то неземном,
Преданье темное о том, что было ясным,
И упование того, что будет вновь;
Души, настроенной к созвучию с прекрасным,
Три вечные струны: молитва, песнь, любовь!
Счастлив, кому дано познать отраду вашу,
Кто чашу радости и горькой скорби чашу
Благословлял всегда с любовью и мольбой
И песни внутренней был арфою живой!