Вся в искрах-брызгах от взмаха весел,
Ты хохотала, и я был весел.
Я утомился и якорь бросил,
А шаль сырую на флаг повесил.
До поздней ночи играли шутки,
И наши песни смеялись звонко.
Кружась, кричали над речкой утки,
И лес, при ветре, ворчал спросонка.
Хотелось ласки — и стало грустно.
Заколыхалась от счастья лодка.
Не ветер, вея с высоты,
Листов коснулся ночью лунной;
Моей души коснулась ты —
Она тревожна, как листы,
Она, как гусли, многострунна.
Житейский вихрь ее терзал
И сокрушительным набегом,
Свистя и воя, струны рвал
И заносил холодным снегом.
Твоя же речь ласкает слух,
Борису СадовскомуШар раскаленный, золотой
Пошлет в пространство луч огромный,
И длинный конус тени темной
В пространство бросит шар другой.
Таков наш безначальный мир.
Сей конус — наша ночь земная.
За ней — опять, опять эфир
Планета плавит золотая…
И мне страшны, любовь моя,
Твои сияющие очи:
В те ночи светлые, пустые,
Когда в Неву глядят мосты,
Они встречались как чужие,
Забыв, что есть простое ты.
И каждый был красив и молод,
Но, окрыляясь пустотой,
Она таила странный холод
Под одичалой красотой.
И, сердцем вечно строгим меря,
Он не умел, не мог любить.
Нынче ночью к себе
В гости друга я жду.
«Без знакомых, один, —
Сказал, — радость! приду.
Месяц будет иль будь
Конь дорогу найдет;
Сам лукавый впотьмах
С ней его его не собьет.
«В мое окно в ночи всегда глядит звезда.
Одна средь голубых и золотых горений,
Она меняется, светло дрожит всегда,
То в зыби синих снов, то в блеске алых рдений.
Костер Египетский, к разливу звавший Нил!
Колдуй через века, домчи мечту до цели.
Хочу, чтоб он ко мне свое лицо склонил,
Когда я здесь томлюсь в девической постели!»
Ночь сошла на берег моря,
Берег весь безмолвья полн.
Месяц выглянул из тучи,
Шепот слышится из волн:
«Человек — влюблен он что ли,
Потерял он что ли ум?
Он и мрачен, он и светел,
Вместе ясен и угрюм…»
Ночь и даль седая, —
В инее леса.
Звездами мерцая,
Светят небеса.
Звездный свет белеет,
И земля окрест
Стынет-цепенеет
В млечном свете звезд.
Лежу ли бессонною ночью
В постели, один, без огня,
Лицо твое с кроткою лаской
Из мрака глядит на меня.
Закрою ль усталые веки
И тихо забудусь во сне —
Твой нежный и ласковый образ
Прокра́дется в грезы ко мне.
Всю ночь гремел овраг соседний,
Ручей, бурля, бежал к ручью,
Воскресших вод напор последний
Победу разглашал свою.Ты спал. Окно я растворила,
В степи кричали журавли,
И сила думы уносила
За рубежи родной земли, Лететь к безбрежью, бездорожью,
Через леса, через поля, —
А подо мной весенней дрожью,
Ходила гулкая земля.Как верить перелетной тени?
Лежу ли безсонною ночью
В постели, один, без огня,
Лицо твое с кроткою лаской
Из мрака глядит на меня.
Закрою ль усталыя веки
И тихо забудусь во сне —
Твой нежный и ласковый образ
Прокрадется в грезы ко мне.
Тихая ночь, на улицах дрема,
В этом доме жила моя звезда;
Она ушла из этого дома,
А он стоит, как стоял всегда.
Там стоит человек, заломивший руки,
Не сводит глаз с высоты ночной;
Мне страшен лик, полный смертной муки, —
Мои черты под неверной луной.
МОЛИТВА НОЧИ.
Ночь полна тревоги непонятной,
Тихий сад испуганно дрожит
И о чем-то шепчет мне невнятно,
С грустью тихой что-то говорит.
И я слышу, как звучат рыданья,
Чьи-то стоны смутно слышу я —
О тоске печальнаго изгнанья
И о муках вечных бытия.
И встают, дрожат виденья ночи,
В городе брошенных душ и обид
Горе не спросит и ночь промолчит.
Ночь молчалива, и город уснул.
Смутный доходит до города гул:
Это под темной больной синевой
Мертвому городу снится живой,
Это проходит по голой земле
Сон о веселом большом корабле, —
Ветер попутен, и гавань тесна,
В дальнее плаванье вышла весна.
Оставляю домик милой,
Нежной девицы души
И спешу с душой унылой
Побродить в ночной глуши.
Лунные лучи пронзают
Свод древесный там и сям,
И березы воссылают
К небу сладкий фимиам.
Как здесь тихо и прохладно
Пока еще последние колена
Последних соловьев не отгремели
И смутно брезжит у твоей постели
Боярышника розовая пена, Пока ложится железнодорожный
Мост, как самоубийца, под колеса
И жизнь моя над черной рябью плеса
Летит стремглав дорогой непреложной, Спи, как на сцене, на своей поляне,
Спи, — эта ночь твоей любви короче, -
Спи в сказке для детей, в ячейке ночи,
Без имени в лесу воспоминаний.Так вот когда я стал самим собою,
Туман прозрачный по полям
Идет навстречу мне,
Луны касаясь по краям,
Мелькая в вышине.
В полях не мало борозд, ям,
Невидных при луне.
Что там? Не речки ль полоса?
Нет, это зеленя.
Блестит холодная роса
Мне всегда открывается та же
Залитая чернилом страница.
Я уйду от людей, но куда же,
От ночей мне куда схорониться? Все живые так стали далеки,
Все небытное стало так внятно,
И слились позабытые строки
До зари в мутно-черные пятна.Весь я там в невозможном ответе,
Где миражные буквы маячут…
…Я люблю, когда в доме есть дети
И когда по ночам они плачут.
На старых могилах растут полевые цветы,
На нищих могилах стоят, покосившись, кресты,
И некому больше здесь горькие слезы ронять,
И бедной Жизель надмогильной плиты не поднять.— Мой милый, мой милый, о, как это было давно,
Сиял ресторан, и во льду зеленело вино,
И волны шумели всю ночь, и всю ночь напролет
Влюбленное сердце баюкал веселый фокстрот.
Где жить? Во тьме каких ночей
Укрыть заплаканные очи?
Мое отчаянье мрачней,
Чем сумрак ночи,
Где умереть? В волнах каких
Мне потопить избыток горя?
Оно мятежней волн морских
И глубже моря.
Любовь во все века неповторима,
Хотя слова мы те же говорим.
Для женщины, что любит и любима,
Весь мир любви ее неповторим.
Неповторимо ожиданье встречи,
В чужую ночь открытое окно.
И в той ночи неповторимы речи,
Что ни забыть, ни вспомнить не дано.
Неповторим и тот рассвет весенний,
Когда восходит сердце вместе с ним.
Песня моя, мое дитятко бедное,
Скоро замолкнешь и ты!
Видно, забыло нас солнце победное,
К нам не блеснет с высоты.
«Сняться безумцам лишь в вечные ночи
Братство, свобода, любовь…»
Что же вы плачете, тусклые очи,
Каплешь, горячая кровь?
Ночь, как могила, безмолвная, темная
Душит незримой рукой…
Предубежденья мировые
Над жизнию парят младой —
Предубежденья роковые
Неодолимой чередой.
Неодолимо донимают,
Неутолимы и грозны,
В тот час, как хаос отверзают
С отчизны хлынувшие сны.
Слетают бешено в стремнины,
В тьмы безглагольные край
Посмотри в глаза мне, милый, веселее!
Эта ночь пьяна, пьяна и ароматна.
Сквозь намет деревьев на песок аллеи
Бросила луна серебряные пятна.
Дремлют тополя… дрожат и млеют звезды;
Встал туман, бродя над озером зеркальным;
Медлят соловьи вернуться на ночь в гнезды,
Только ты остался бледным и печальным!
Ночь… и к чему говорить о любви?
Кончены розы и соловьи, Звезды не светят, леса не шумят,
Непоправимое… пятьдесят.С розами, значит, или без роз,
Ночь, — и «о жизни покончен вопрос».… И оттого еще более ночь,
Друг, не способный понять и помочь, Друг моих снов, моего забытья,
Счастье мое, безнадежность моя, Розовый идол, персидский фазан,
Птица, зарница… ну, что же, я пьян, Друг мой, ну что же, так сходят с ума,
И оттого еще более тьма, И оттого еще глуше в ночи,
Что от немеркнущей белой свечи, Если сознание, то в глубине,
Если душа, то на самом дне, —Луч беспощадный врезается в тьму:
В оны дни ты мне была, как мать,
Я в ночи тебя могла позвать,
Свет горячечный, свет бессонный,
Свет очей моих в ночи оны.
Благодатная, вспомяни,
Незакатные оны дни,
Материнские и дочерние,
Незакатные, невечерние.
«Сила господняя с нами,
Снами измучен я, снами…
Хуже томительной боли,
Хуже, чем белые ночи,
Кожу они искололи,
Кости мои измололи,
Выжгли без пламени очи…»
«Что же ты видишь, скажи мне,
Ночью холодною зимней?
Я думал, что умру сегодня к ночи,
Но, слава богу, нет! Я жив и невредим, —
Недаром надо мной Твои сияли очи,
И крылья простирал стокрылый серафим.
Ты, Щедрая, царила в сердце знойном,
Увы, забывшем сладости весны,
И так задумчиво, задумчиво спокойно
Навеяла безоблачные сны…
Но лучше умереть во мраке без надежды,
Чем мучиться, любя и не любя,
Ночь лазурная смотрит на скошенный луг.
Запах роз под балконом и сена вокруг;
Но зато ль, что отрады не жду впереди, —
Благодарности нет в истомленной груди.Всё далекий, давнишний мне чудится сад, —
Там и звезды крупней, и сильней аромат,
И ночных благовоний живая волна
Там доходит до сердца, истомы полна.Точно в нежном дыханьи травы и цветов
С ароматом знакомым доносится зов,
И как будто вот-вот кто-то милый опять
О восторге свиданья готов прошептать.12 июня 1892
Ветер перелетный обласкал меня
И шепнул печально: «Ночь сильнее дня».
И закат померкнул. Тучи почернели.
Дрогнули, смутились пасмурные ели.
И над темным морем, где крутился вал,
Ветер перелетный зыбью пробежал.
Ночь царила в мире. А меж тем далеко,
За морем зажглося огненное око.
Новый распустился в небесах цветок,
Светом возрожденных заблистал Восток.
Что за ночь! Прозрачный воздух скован;
Над землей клубится аромат.
О, теперь я счастлив, я взволнован,
О, теперь я высказаться рад! Помнишь час последнего свиданья!
Безотраден сумрак ночи был;
Ты ждала, ты жаждала признанья —
Я молчал: тебя я не любил.Холодела кровь, и сердце ныло:
Так тяжка была твоя печаль;
Горько мне за нас обоих было,
И сказать мне правду было жаль.Но теперь, когда дрожу и млею
Взойди, о Ночь, на горний свой престол,
Стань в бездне бездн, от блеска звезд туманной,
Мир тишины исполни первозданной
И сонных вод смири немой глагол.
В отверстый храм земли, небес, морей
Вновь прихожу с мольбою и тоскою:
Коснись, о Ночь, целящею рукою,
Коснись чела как Божий иерей.
Ночью светлой, ночью белой
Любо волнам ликовать,
Извиваться влажным телом,
Косы пенные взметать;
Хороводом в плавной пляске
Парус старый обходить,
За кормой играя в прятки,
Вить серебряную нить;
И в припадках краткой грусти
(Лентой длинной сплетены)
Дождались меня белые ночи
Над простором густых островов…
Снова смотрят знакомые очи,
И мелькает былое без слов.
В царство времени всё я не верю,
Силу сердца еще берегу,
Роковую не скрою потерю,
Но сказать «навсегда» — не могу.
Не поймут бесскорбные люди
Этих масок, смехов в окне!
Ищу на распутьи безлюдий,
Веселий — не надо мне!
О, странно сладки напевы…
Они кажутся так ясны!
А здесь уже бледные девы
Уготовали путь весны.
Они знают, что? мне неведомо,
Но поет теперь лишь одна…