К Неере.
Неера!—так,—тебя мн должно убегать!
Пред судьбой благоговею.
Ты требуешь того, противиться не смею!..
О средство поздное!—И ты могла мечтать,
Что страсть, возженную тобою;
Разлука охладит?—Нет, нет! —
Она живет со мной, она умрет со мною;
В ней жизни моея дыхане, пища, свет;
Она души моей безсмертье составляет. —
Когда громада тучь светило дня скрывает|
Когда другим землям дарит оно лучи: —
И в бурю грозную и в сумрачной ночи —
Лишаются ль его благой, незримой силы
Деревья наши и цветы?—--
В разлуке горестной и на краю могилы
Мне солнцем жизни будешь ты!
Ах! будь сама судьей, прелестная Hееpa!
Скажи, опасноль то, что вижу я тебя!
Могу ль быть более себя,
Могуль умножить страсть?—ея свершилась мера!
Скажи, что пользы мне в разлуке страшной сей,
Которую сама невольною душей,
С слезами на очах, ты мне определила,
Сто раз сказав прости, руки неотделила,
И два дни наконец невидевшись со мной,
Меняжь холодностью, забывшись, укорила!
Что пользы?—«Твой, гласит, твой собственной покой!
Препоны между нас стоят необоримы;
Судьба твой враг непримиримый!
Не будем вместе жить и вместе не умрем;
Будь счастлив и забудь! Ах, в сердце ты моем
Конечно никогда, Неера, не читала. —
Жестокая!—или любови ты не знала?
Пусть горы вознесут препон;
Оне для страсши не закон!
Какой тиран, какая злоба
Погасит огнь ея, свободный даже гроба? —
Несчастьями, враждой, и рабством отягчен,
Невольник бедственный свирепаго Алжира,
В песках, в темничной мгле, всего изгнанник мира;
Все миру я отдам, но сохраню твой плен!
Пускай в стихийной пре вновь Хаос возгорится,
Пускай вселенная в развалинах дымится:
В час смертный, разражен утесом роковым,
Еще взыщу тебя, еще вздохну твоим!» —
Теперь ты зришь сама; что права не имеешь
Последней радости несчастнаго лишить;
Как требовать, чтоб я мог милую забыть! —
Нет, мало ты меня, Неера, разумеешь!…
О Небо! приими моих остаток дней,
И вечности всея отемли наслажденья;
Но на единой миг оставь душе моей,
Хотя не радости, хотя любви мученья!….
Мрзлкв.
Сокройтесь Пирамиды славны
Из сонма гордаго чудес!
Кто Бог ваш?—страсти своенравны?
Что блеск ваш?—кровь и токи слез! —
Везувий, Этна—мира дива;
Что окрест?—пламени рекой
Пожранный град, и весь, и нива;
Страдальцев слышен стон глухой!
Где памятники, где кумиры,
Вещатели прямых доброт,
Пред коими богатый, сирый;
Благоговейны слезы льет?
Как редко мы триумф видали,
Которой небо и земля
Согласно бы торжествовали,
Заслугу праведну хваля? —
О Благость, сильных украшенье! —
Тебя y взыскует алчной взор: —
Где трон Твой, райское селенье,
Твоих служителей собор? —
Где мирты, лавры процветают —
Твоя благословенна сень? —
Где Музы кроткия дерзают
С Тобой сокрыться в скромну тень?
Блесни, блесни безсмертной славой
Средь предразсудков и сует! —
Разсей сонм прелестей лукавой,
Которым служит жалкий свет!
Дай силу правд, святость—воли;
Природу смертных освяти;
Возсядь на царственном престоле,
И нам законы возвести!
Когда вселенна исходила
Из мрачной нощи в бытие;
Ты в солнц став, благословила
Тогда создание свое, —
И мир из темной колыбели
Возник, одеян красотой, .
Младыя звезды возгорели,
Венец составя над Тобой!
Ты взор простерла—и родился
Во прахе мертвом жизни дух. —
Помыслила,—и воскрилился
Ум сильный из тумана вдруг!
И смертный разумом чудесным
Весь мир обял и очертил;
Но чувством благости небесным
Свои триумфы освятил.
„Мир—опыт!—Ты ему вещала —
„Даю свободу; жду плода!“
И зло со благом сочетала,
Чтобы возвысить честь труда,
В пределах твоего владенья,
Во свете дня, во тме ночей,
В пременах скорби, наслажденья: —
Везде любовь души Твоей! —
Бог дивен, от небес дающий
Свой суд в карающих громах!
Бог дивен, на земли живущий
В благих, чувствительных сердцах!
Под гнетом бедствий мы страдали;
Но Ты сошла—и мрак исчез! —
Нам нами слабости сказали:
Есть Бог!—есть страждущим Отец! —
Следы Твои—покой и радость!
Ты носишь изобилья рог!
Ты здесь лелеешь, учишь младость,
A там прощаешь, яко Бог!
Весами ль правишь?—Ты есть правда;
Мечем?—Отечества оплот:
Кадилом?—Ты совет, отрада,
Задор Божественных щедрот!
Что страннику средь моря звезды,
То для несчастных образ Твой!
Ты в виде Дружбы, и Надежды;
И Веры, и Любви святой
Ведешь их тайною стезею
В Отеческий, наследный край;
Ты примиряешь их с судьбою, —
И на земле сияет рай!
Все мира блага хлад, и тленность;
Разсыплешь их,—то перл небес:
Благотворенья драгоценность,
Богатство благодарных слез;
Когда ж прейдем сей путь истертый
Несчастий тяжкою стопой, —
Ты к нам приходишь в виде смерти, —
И вечность блещет за тобой!
Трон гордый без тебя сияет
Кометой, тучей громовой; —
Где солнце жжет,—не оживляет,
Там язвы возраждает зной.
Твое лишь сердце, взор Твой нежный
Перун готовой погасят,
И радугою скиптр железный,
И Богом нам Царя творят! —
Ты трон его кругом обставишь
Собором Ангелов Твоих!
Как горний Трон взнесешь, прославишь
Среди властителей земных:
И в сад вселенна пременится,
И луч твой кроткий, золотой,
На льдах Сибири отразится
В тебе сердечною слезой.
Однажды встретилась Разлука
С Любовью страстной на пути.
«Опять? Так скоро! Грусть и скука,
Опять должна сказать: прости! —
Любовь рыдает. — О, мученье,
Иль мало собственных мне бед!
Измена, ревность, подозренье:
Против Любови целый свет!
Где свыкнутся душа с душою,
Где только к счастью расцветут,
Далекой, близкою грозою
Не нынче, завтра ты уж тут;
Счастливцы мучатся в сомненьи,
Не верен им ни день, ни час,
Трепещут в каждом наслаждении!
Всегда в устах: в последний раз!
С боязнью друга я встречаю,
С боязнью говорю: ты мой!
Его ко груди прижимаю,
А сердце ноет уж тоской!
Весь мир с тобою в загово́ре;
И чиста радость никогда
Не светит в страстном, милом взоре,
И скорбь в душе моей всегда.
Не смотришь ты на нежны слезы
Младыя, пламенной четы,
Снегами засыпаешь розы
И кроешь крепом красоты.
Тебя ни верность, ни страданье,
Ни добродетель не смягчат!
Всечасное души терзанье!
Нет, легче смерть тебя стократ!» —
«Сестрица, не ропщи! Всяк знает,
Я для тебя не так вредна, —
Любви Разлука отвечает, —
Я спутницей тебе дана
На то, чтобы твои утехи
Разнообразием питать,
Преобращая в слезы смехи,
Твои желанья оживлять.
Неблагодарная! Что будешь,
Предавшися самой себе?
Ты цену радостей забудешь,
И радость надоест тебе.
Не я ль сердца друзей связую,
Препоной больше пламеню,
Терпеньем верность испытую
К бесценному свиданья дню!
Ах, нужно, нужно и ненастье!
Скажи, кто в свете бы возмог
Снести бесперерывно счастье?
Таких сил смертным не дал бог!
У легковерного младенца
Беру на время я цветок,
Чтоб новым подарить от сердца,
И, как играть, подам урок!
Но есть и радости со мною:
Не мне ли ты одолжена
Своей задумчивой слезою,
Как смотрится в окно луна
И ночь почиет над горами;
Не я ль во сне твой нежу дух?
Не я ль дарю тебя мечтами,
И целый мир с тобою друг?
Не мне ль обязана сей сладкой,
Меланхолической тоской,
Которой ты несешь украдкой
Все в жертву: радость и покой.
О, рай души воспламененной!
Бог знает, кто милей из двух:
Желанный друг иль полученный?
Привычка — тягостный недуг!
Измены часто от разлуки!
Пусть так! Но кто же винен? Ах!
Почто о том вздыханья, муки,
Который верен лишь в глазах!
Но ты все плачешь... томны вежды,
Надолго ль? Говорят, не плачь,
Пади в обятия надежды —
Она твой друг, она твой врач!»
Творенья мудрости, которых перва мета
Есть польза общая Отечества сынов, —
Не гибнут посреди рушительных громов,
Не сотрясаемы среди волнений света. —
— Сей, сто ужасных глав вращающий Тифон,
Напрасно изрыгал на храмы просвещенья
Соблазны адские и пламень разрущенья; —
Сквозь дым, курение—взор кинул Аполлон, —
И нет врага!—и царство Бога
Из xaoca возникло вновь!…
Науки процвели; открыта к ним дорога,
И попечительна Отечества любовь
Опять приветствует в свои нас вертограды
Вкушать учения и доблесгоей отрады! —
Благодарение Великому ЦАРЮ!
Когда Могущий, ОН, в гнездилище тирана
Спешит Европы кончить прю,
Среди орлов молниеносных стана;
В то время, в страшной брани час,
ОН сердцем и душей болзнуеш о вас,
Любезныя Науки! —
И Вышняго перун метающия руки
Отверзлись благостью вв родныя племена!
Cе! в пепел матери градов многострадальной
Благотворения упадши семена
Уже прозябли днесь в красе весьма начальной!
Утешьтесь, нежные родители, теперь,
Утешьтесь матери, которых труд и радость —
Благовоспитанна детей любезных младость:
Отверзта им к наукам дверь!
Заботы ваших дущ, почтенныя, драгия
Отечество и ЦАРЬ готовы восприять
На рамена свои святыя!
Наставники, вожди готовы управлять
Птенцов неопытных путями! —
Да будет мир и радость с нами,
О юные друзья!… откроем нашу грудь
Благим внушеным Муз и Ѳеба,
И, осененные живою силой Неба,
Надежно потечем в благословенной путь! —
Исполним на себе родителей желанья,
Достойны будем их болезненных трудов,
И Царскаго благодеянья,
И попечения Отечеетва сынов,
Которым вверены младыя наши лета! —
Да сей священный вертоград,
Цветя в утехе света,
И сохранит на век, и вознесет стократ,
Свою неложнy честь, искупленну годами!..
Он может славен быть—лишь нашими хвалами!
Друзья! воззрите вдаль на бранныя поля,
Где стонет тверд, дрожит земля
От рева медных жерл несметных —
Там, видите ли вы щастливых юных смертных,
Подобньих выспренним орлам,
По сердцу, кажется, толико близких к вам? —
То ваша братия, предместники младые!
В сем храм укрепясь и телом и душой,
Несут свободу, мир в края они чужие!
Здесь Мудрость им дала, когда пойти на бой,
Щитом алмазным—крйаость Веры;
Мечем—богатый ум, необоримый дух,
Вождем—прапрадедов великие примеры;
A в латы облекла вокруг
Здесь к родине Любовь и Нравственность священна. —
Так в брани ратует дружина окрыленна!…
Воззрите: слава их венчает каждый час,
Их перси блещут, как лучами,
Их верен шаг, их верен глаз,
Победа—их гордится знаменами! —
О нежной цвет Славян!—о грусть, и честь отцам!
Иной летит с щитом,—и сила неизменна!
A этот на щите—…о смерть благословенна!
Друзья! почто и мы не там!…
Почто еще не в силах
Делит с безценными опасности, труды,
Любви к Отечеству сладчайшие плоды: —
Жить телом—в славных их могилах,
Жить духом в небесах—и в памяти веков,
В благословениях отцов,
В молитвах матерей, их чествующих тризну!…
Но обратим свой взор
От браней—в милую Отчизну:
И здесь вы видите избраннейших собор,
И здесь—предшественники ваши,
И здесь, о граждане младые! кто блюдет
Покой, права и собствеяности наши?
Те, коим суждено познашь науки свет,
Законов дух святй, обычаи народа,
И все, чем богатит нас добрая природа; —
Те, коих Музы облекли
Во броню честности, и правды, и терпенья;
Tе, кои в храмах сих священных обрели
Свет немерцающий во мраке заблужденья,
Которых воспитал святой и строгой труд,
И Милосердие, венчающее Суд. —
Воззрите вы на них, блистающих честями,
Возвышенных ЦАРЕМ!..
Как первые жрецы, воззванны Небесами,
Они Отечества стоят пред олтарем!
Вот ваши образцы!—вот мета просвещенья!
Они свершили то, что мы спешим начать!
Товарищи, к трудам!.. да благость Провиденья
Укажет чадам путь—где предков оправдать!
Ручей! одну судьбу имеем мы с тобою;
К предмету одному стремимся с быстротою;
Тебя ждет море, нас—земля.
Но, ах! правдиво ли сие уподобленье,
Когда сравним твое и наше мы теченье?
Не зная никакого зла,
Не зная тягостных забот и огорчений,
Желаний тщетных, опасений,
Ты следуешь всегда наклонности своей:
Закон не нужен ей!—
Есть старость для тебя; она, тебе не горе;
Чем ближе твой конец—родительское море,
Тем ты здоровее, полезнее для нас
Еще прекраснее для глаз,
Чем в скромных берегах младенчества златова,
С минутой каждою тебе забава нова;
Прелестной сей лесок
Прохладой струй твоих растет и зеленеет —
Он благодарным быть умеет;
Сплетяся ветвями, склонясь на твой поток,
Хранит его от бурь он дружескою тенью;
По белому песку, по травке, по цветам,
Ты катишься один с безпечной, сладкой ленью.
Подобясь золотым на небе облакам,
Во глубин твоей прозрачной.
Мелькают рыбочек игривыя стада;
От них не знаешь ты досады, скуки мрачной;
Ты кормишь их, поишь без всякаго труда,
При счастии таком к чему твое роптанье?
Чего теб желать?…. умолкни же ручей!
Пусть мы одни, пусть мы—несчастное созданье
На небо плачемся об участи своей.
Мы страсти многия в душе своей питаем
Мы верим;… иль себя уверить лишь желаем…
Что счастия без них не может быть, и нет, —
И сердцем познаем, что мы живем для бед!
Заботы тяжкия, раскаянье, мученье —
Вот плод страстей; вот нам судьбы определенье!
Ты камнем не рожден: так в горести живи!..
Ах! кто не знал любви!..
Вселенную она дыханьем оживляет,
Она сердцами обладает;
Мир полон радостей, мир полон красоты:
Но без нее для нас все—хладныя мечты!
Я счастлив… нет! мечта!—единое мгновенье
Умеет умертвить златое обольщенье,
И сердце страстное преобращает в лед,
Иль новой красоте в неволю отдает!..
Ручей—ты счастлив перед нами!..
Неверных ручейков не слышно между вами; —
Когда Всевышняго закон,
Которой искони вселенной управляет,
С другим ручьем тебя соединяет;
Союз сей заключен, и будет верен он,
В минуту подружась, вы неразлучны вечно.—
Какой срюз между людей,
Какое дружество у нас чистосердечно? —
Корысть его родит на жертву злых страстей! —
Источник кроткий и спокойный!
Знать, менее тебя мы счастия достойны! —
К чему притворствовать!—признаемся хоть раз;
Что значат ве сии достоинства надменны;
Сии права священны,
Сии мечтательны отличия для нас? —
Их гордость создала, чтоб скрыть свою ничтожность!
Лишь выдумай нам зло; оно нам будет должность. —
Откуда взяли мы, что в промысле своем,
Бог создал смертнаго для тварей всех царем?
Признаться откровенно,
Мы не цари—тираны их.
За чем бы на пример, нам воды принужденно
Вести к чужим брегам для прихотей своих?
За чем, на зло Природе,
Их прыгать заставлять на воздухе по моде? —
Но пусть так, все покорно нам;
Мы властны подавать законы всем мирам;
Почто же властью сей мы править не умеем?
Почто собою не владеем?….
О заблуждение! Раб бедствий, раб страстей!
Ты смеешь называться
Владыкой тварей всех, которы, может статься,
Стократ свободнее, стократ тебя добрей. —
Познай, познай свое, безумец, униженье! —
Но что я говорю!—безплодное ученье….
Мне кажется, душа на то и создана,
Чтоб жить обидами, и слабостью гордиться;
Порок во мн—ничто, в другом порок—вина;
С своей виной мирюсь, с чужой—нельзя ужиться!
Увы!—к несчастию для нас и страха нет!
Пороки праведной улики не боятся;
Льстецов наполнен свет.
Уменье жить у нас—уменье притворяться.
Коль искренность теперь осталась на земле,
Ручей! в твоих водах сыскать ее воз можно!
Являешь нам в твоем прозрачнейшем стекле!
Порок перед тобой теряет вид притворной;
Для пастухов и для Царей
Ты правду говоришь без лести незазорно;
За то не в милости большой ты у людей!
Они, как с совестью, страшатся быть с тобою! —
Друг доброй с искренней душою
Тяжел для нынешних веков! —
Обычай бедственный!—но он у всех таков!
Уроки стыд уснувший пробуждают —
И так—они скучают! —
Коварной, льстец, злодей
Хотят правдивыми и честными казаться!
Таков был свет, таким ему остаться!—
И в горестной юдоли сей, —
В жилище гордости и бедности презренной
Я должен мучиться терпеть и кончишь век!
О жалкой человек!
Смешенье слабости и злобы ослепленной!
И ты присвоивши безсмертныя права, —
И ты себя зовешь подобьем Божества!…
Срокойной совести изобразитель ясный,
Ручей, спеши, неси струи твои прекрасны
На родину твою в обятия морей!
Мы—жертва слабости своей!
Сию печальну жизнь,
Несем в ничтожество, в котором родились.
Демидов!—в сих стихах дерзаю пред Тобой
Смиренно повторить хвалебной глас, священной
России радостной, Европы удивленной. —
Ты славно совершил великой подвиг свой!
Твоя сокрытая от мира добродетель
Явилась наконец, как солнце в небесах!
Во имени Твоем, наш мудрый Благодетель,
Сама Любовь гремит и действует в сердцах!
Твой дар, которым днесь Отечество гордится,
Пред олтарем его, давно уже таясь,
Ждал горняго огня, чтоб к Небу воскуриться,
К наукам Царь воззрел, и—жертва вознеслась!
Природы дщерь, Зима, от взоров сокрывает
Богатства дивныя и лета и весны;
Но дней Твоих Зима в величестве являет,
Сквозь завес скромности, Твои цветущи дни.
Россию славящий, любви небесной Гений,
Друг прадедов Твоих и друг благотворений:
От самых юных лет беседовал с Тобой,
Чтоб оживить в Тебе и дух и образ свой;
Общественно добро Твоим блаженством стало!
В душе Твоей, как Бог, Отечество сияло;
Служа себе, ему усердно Ты служил,
И богатя себя, его Ты богатил.
Тогда уже об нас Ты пламенем раченья
Горел; как друг, отец, когда Ты собирал
Природы и искусств чудесныя творенья!..
Мое именье, жизнь, Ты сам себ вещал,
Все есть Отечества ко мне благодеянье! —
Я должен возрастить, и возвратить даянье!
Ни роскошь, ни тщета железною рукой
Не должны разделять Отечества со мной!
Блеск золоту дает его употребленье! —
Пусть дни мои текут во тьме уединенье
Невидны для людей!—их видеть будет Бог!
Так мыслил Ты всегда, и миру дал урок,
Что сердце доброе само себе отрада;
Что славы истинной не льзя нам скоро ждать:
Терпенье ей отец, a Добродетель—мать,
Чем далее от нас, тем радостней награда!
Трусливый честолюб с младенческой душой
В ближайшем призраке обресть ее желает;
Плывет за ней слепец под бурею страстей;
Оставил берега: волн жертва погибает;
Мудрец провидит вдаль; идет своей стезей,
Свободный в плене зол; богатый сам собой.
Стопою твердою небрежно попирает
И терны и цветы, что случай разсыпает.
Он любит многий труд, полезным быть любя,
Он в мрак гробовом зрит солнце для себя!
Демидов!—дивно ли для нас твое терпенье?
Предмет твой для тебя, и честь, и наслажденье
Отечество и Бог! что может больше льстить?
Возможно ли еще иное что любить? —
Почувствуй только их:—и в чувствах сих небесных
Исчезнет вся боязнь препятствий неизбежных.
И горесть сладостью, и щастие мечтой,
И гибель самая безсмертием явится —
И смертный полу-бог,—и мир ему дивится!—.
Он шествует своей особенной стезей. —
Незиждет пирамид огромных в удивленье,
Чтобы гордиться в них пред лютостью веков;
Не блещет пышностью, безумцов в ослепленье;
Нет нужды для него в сиянии чинов ;
Нет нужды для него в громадах мавзолеев,
Что нехотя гласят, сколь их строитель мал!….
Обычай иногда гробницу и злодеев
Великим именем святыни украшал,
Чтоб память бедную возвысить алтарями:
Но Вышний славится лишь добрыми делами!
И храм воздвигнутый, не славы для венца,
Не для хранения одних титулов пышных,
Но в пользу общества, но в пользу наших ближних,
Есть, может быт, один достойный храм Творца!
Велик, кто показал прямую добродетель;
Но больше, кто возжег любовь чистейшу к ней;
Велик единаго семейства благодетель,
Но больше, кто умел для счастия людей,
Свой век переживать, и мѵро лить безценно
Всегда на самое потомство отдаленно!
Демидов! Ты умел сей подвиг совершить!
Превыше всех добро—науки разширить!
Щедрота, правой суд, к несчастным состраданье
Есть застарелых зол и бедствий врачеванье:
Намеренье наук есть—зло предупреждать;
В сем очарованном жилище заблуждений
Он ведут меня, когда и друг и брат
Оставят беднаго на жертву злоключений!
Благотворитель нам на раны льет елей;
Благотворителя рождает просвещенье;
Один лишь милует;—сие творит людей;
Круг действий одного имеет огражденье,
Науки действие, как сей чудесный свет,
Как вечность целая, пределов не имеет:
С веками лучь ея растет и пламенеет,
Пока обнимет все, и в Боге процветет!
Великий человек!—я в радости теряюсь,
Когда простру свой взор к грядущим временам!
Напрасно исчислять все пользы покушаюсь,
Которыя текут во след Твоим трудам!
Одеянна вокруг небесными лучами
Средь изобилия, в глубокой тишине,
Как некий дивный храм, Россия зрится мне,
В котором пред осмью для Феба олтарями,
Курилец, и Вотяк, Черкесы и Сармат,
Став братья и друзья наукою святою,
Воззрят на образ Твой с сердечною слезою,
И имя славное Твое благословят! —
Отечество мое! позволь к себе склониться!
Демидова хвала есть лучь хвалы твоей!
Кто не прославится тобой, не возгордится? —
Каких имело ты, имеешь днесь детей! —
Одни прошли весь мир с победой и громами;
Другие мирными прославились делами;
Там Минин честь твою из плена искупил;
Пожарской дал Царя, и бунты усмирил; —
Там страждет Филарет, и в сонмище коварных,
В темниц, в смертной час, среди мечей, огней,
Он проповедует о славе лишь твоей! —
Дух сильный доблестей, дух кроткий, лучезарный,
Любви небесной дух, чрез десять ужь веков,
Наследство общее для всех твоих сынов!
Он с нашей славою мужал и укреплялся;
Как феникс в пепел, он в бедствах возраждался!
Благословение навек твоим Царям! —
Доброта и любовь—плоды святых законов!
Благотворительность от светлых Царских тронов
Идет,—и все себе преобращает в храм,
Царь добрый добрых слуг повсюду обретает,
Как животворное светило в небесах,
Возшед, на всей себя природе изражает:
Так Он все движет вкруг; и светится в сердцах!
Его пример—закон, на дске неизложенный,
Который не гремит, и тем сильней громов;
Его глагол—орган Всевышняго священный,
Которым зиждется гармония миров! —
МОНАРХ!—безсмертнаго Царя изображенье!
Тебе приносим мы; Тебе благодаренье
За благодетелей, защитников своих!
В Тебе сияет Бог, a Ты сияешь в них!
И где, и в чем для нас обрящутся препоны?
Вещай,—и новые Говарды, Вашингтоны, —
Еще Демидовы прославят Росский край,
И мир преобратят в блаженный, горний рай!
А Ты; явивший нам Россиян древнях нравы,
Споспешник Царскаго желанья, веселись!
Полвека дней Твоих—россадник вечной славы!
Стан в запад своем, и духом обратись
На поприще Твое!—Кому подумать- можно,
Чтоб сластолюбец жил счастливее Тебя?
Кто радости свои, свое безсмертье ложно,
Вместил в холодну спесь,—дышал ли для себя ? —
Великость Твоего безсмертнаго предмета,
Уничтожала все величья пышны света!
Ты человечество, душею обнимал,
Любовию к нему блаженствовал, пылал! —
Роскошество утех, для сердца умерщвленье;
В разделе наших благ прямое наслажденье!
Для добродетели все почести людей,
Одежда бренная, котору пременяет
Обычай и случай по резвости своей,
Пускай вселенная, Твой подвиг прославляет,
Пусть памятник Тебе Россия сотворит,
Пусть Музы соплетут Тебе хвалы нетленны!
Что сделают он ?—исполнят долг священный;
Но могут ли Тебе сиянья приложить?
Мы ищем, мы хотим с ничтожной похвалой,
Не украшать-Тебя, украсишься Тобою!
Но Ты не требуешь от мира ничего:
Твой дар унизился б наградою его!
Жизнь наша мрачная, тернистая дорога;
Не здесь конец ея, но пред престолом Бога!
Я слышу голос Твой :—когда сии цветы,
Политые моей усердною рукою,
Достойны принесут и зрелые плоды:
Тогда, тогда себя усердно успокою!.
Тогда мой дух, носясь среди моих детей,
Почувствует, что жил он в скорбной жизни сей!
Надейся, торжествуй душа благолюбива!
Ты сеешь не на терн, но в нежныя сердца!
Богату жатву даст Твоя богата нива.
Ты, вместо пышнаго гражданскаго венца,
Приимешь матерей, отцов благословенья!
Ты, вместо слабаго от чад благодаренья,
Услышишь сладкий глас Отечества к себе:
Он полезны мне, Твоих щедрот достойны;
Заслуги их, труды—хвала и честь тебе! —
Тогда при звук лир, гораздо боле стройных,
Шум славы Твоея, пройдя времен округ,
Сольется вечности в долинах разширенных
Со славою Царя, со славой дней блаженных,
России с торжеством, с безсмертием наук!