Заволокну́лись мысли к ночи
И, как туман в местах сырых,
Лежат недвижными слоями,
И обеляет месяц их.
Недавно все они бродили,
Вили́сь свободно меж ветвей
И, в тень уйдя, не признавали
Докучных месяца лучей.
Теперь настойчиво и жадно
Ты, месяц, алчущий старик,
Целуешь их и беззазорно
К их мертвым прелестям приник.
Целуй!.. Когда заря зажжется,
Убьют ее огней струи —
И их замученную прелесть,
И ласки жадные твои.