Белоснежные туманы
На стремнинах гор висят,
Вековечные платаны
Зачарованные спят.
Влажный гравий побережья,
Кипарисов тишина
И косматая медвежья
Над пучинами спина.
Ушли в туман мечтания,
Забылись все слова.
Вся в розовом сиянии
Воскресла синева.
Умчались тучи грозные,
И пролились дожди.
Великое, бесслезное!..
Надейся, верь и жди.30 июня 1902
Туманом окутано темное море…
Туман этот с солнцем на небо взовьется,
И в ливнях и в росах на землю прольется,
Откроет путь свету… А ты, мое горе?..
Туманы над Волгою милой
Не спорят с моею мечтой,
И все, что блистая томило,
За мглистою никнет чертой.
Туманы над милою Волгой
В забвении тусклых болот
Пророчат мне счастья недолгий,
Но сладостно-ясный полет.
Пьяные лица и дымный туман…
В дымке туманной лепечет фонтан.
Отзвуки смеха и грубый вопрос…
Блещут на лилиях отблески рос.
Клонятся красные губы ко мне…
Звезды бесстрастно плывут в вышине.
Под холодною властью тумана,
Перед хмурой угрозой мороза,
На цветках, не поблекнувших рано.
Безмятежная, чистая грёза.
С изнемогшей душой неразрывны
Впечатленья погибшего рая,
И по-прежнему нежно призывны
Отголоски далекого мая.
Огонёк в лесной избушке
За деревьями мелькнул.
Задымился росный луг.
Огонек поник в тумане.
Огороженная мглою,
За холмом стоить луна.
Огонек в лесной избушке
За туманами потух.
Опять густой туман нагнало
На город с моря — и глядишь:
Сырым и рыхлым покрывалом
Дома окутаны до крыш.Расплывчаты, неясны мысли,
Но спать нет силы до зари.
И смотришь, как во мгле повисли
Жемчужной нитью фонари.
Озеро дышит теплым туманом.
Он мутен и нежен, как сладкий обман.
Борется небо с земным обманом:
Луна, весь до дна, прорезает туман.Я, как и люди, дышу туманом.
Мне близок, мне сладок уютный обман.
Только душа не живет обманом:
Она, как луна, проницает туман.
Когда приходит вечер и туманы уныло
стелятся над серым морем, и журавли
устало голосят, и крик их в темноте
печально раздается, тогда я вспоминаю ро-
дину мою.
В часы вечернего тумана
Слетает в вихре и огне
Крылатый ангел от страниц Корана
На душу мертвенную мне.
Ум полон томного бессилья,
Душа летит, летит…
Вокруг шумят бесчисленные крылья,
И песня тайная звенит3 июня 1900
На твоей Прибалтикой туманы,
Снежный ветер над моей Москвой.
Не дотянешься до губ желанных,
Не растреплешь волосы рукой.
С головою зарываюсь в книги,
Под глазами черные круги…
На вечерних тротуарах Риги
Слышу одинокие шаги.
Из дебрей туманы несмело
Родное закрыли село;
Но солнышком вешним согрело
И ветром их вдаль разнесло.Знать, долго скитаться наскуча
Над ширью земель и морей,
На родину тянется туча,
Чтоб только поплакать над ней.9 июня 1886
В бездыханном тумане,
Из неведомых стран
На драконе-обмане
Налетел великан.
Принахмурились очи,
Как бездомная ночь,
Но не видно в них мочи
Победить, превозмочь.
Он громадной рукою
Громового меча
Пьяныя лица и дымный туман…
В дымке туманной лепечет фонтан.
Отзвуки смеха и грубый вопрос…
Блещут на лилиях отблески рос.
Клонятся красныя губы ко мне…
Звезды безстрастно плывут в вышине.
Сквозь туман таинственный
Голос слышу вновь,
Голос твой единственный,
Юная любовь!
Тихо наклоняется
Призрак надо мной,
Призрак улыбается,
Бледный и земной.
Вот зажглись жемчужные
Звезды в небесах,
Я жил как будто бы в тумане,
Я жил как будто бы во сне.
В мечтах, в трансцендентальном плане.
И вот пришлось проснуться мне.Проснуться, чтоб увидеть ужас,
Чудовищность моей судьбы.
…О русском снеге, русской стуже…
Ах, если б, если б… да кабы…
У входа в бойни, сквозь стальной туман,
Поскрипывая, полз подъемный кран,
И ледяная чешуя канала
Венецию слегка напоминала… А небо было в розах и в огне
Таких, что сердце начинало биться…
Как будто все обещанное мне
Сейчас, немедленно, осуществится.
Все туман. Бреду в тумане я
Скуки и непонимания.
И — с ученым или неучем —
Толковать мне, в общем, не о чем.
Я бы зажил, зажил заново
Не Георгием Ивановым,
А слегка очеловеченным,
Энергичным, щеткой вымытым,
Вовсе роком не отмеченным,
В каком светящемся тумане
Восходит солнце, погляди!
О, сколько светлых волхвований
Насильно ширится в груди!
Я знаю, сердце осторожно, —
Была трудна его стезя.
Но не пророчить невозможно
И не приманивать — нельзя.
Этот зыбкий туман над рекой
В одинокую ночь, при луне, —
Ненавистен он мне, и желанен он мне
Тишиною своей и тоской.
Я забыл про дневную красу,
И во мглу я тихонько вхожу,
Еле видимый след напряжённо слежу,
И печали мои одиноко несу.
Лиловый очерк снежных гор
В тумане тонет на закате.
Душа тоскует об утрате.
Лиловый очерк снежных гор
Замкнул пленительный простор
Стеной в мечтательной палате.
Лиловый очерк снежных гор
В тумане тонет на закате.
Ни бакенов, ни плеса не видать,
Опять в тумане-трауре природа…
Река скорбит, как ласковая мать,
О всех разбитых в бурю пароходах.
На палубе пустынно и темно,
Гудят гудки тревожно и уныло…
И вот — рассвет!
Тумана полотно
Заколыхалось,
сдвинулось,
Силы последние мрак собирает.
Тщетны они.
В дымном тумане уже возникают
Новые дни.
Стоя пред вечным, отбрось все сомненья.
Горе пройдет,
И из тумана земного мученья
Солнце взойдет.
С паровозами и туманами
В набегающие поля
На свидания с дальними странами
Уезжаем и ты и я.
Уезжаем от мокрых улиц,
Безразличия чьих-то глаз,
Парусами странствий надулись
Носовые платки у нас.
Мы вернемся, когда наскучит
Жизнь с медведями, без людей,
За туманом, за лесами
Загорится — пропадет,
Еду влажными полями —
Снова издали мелькнет.
Так блудящими огнями
Поздней ночью, за рекой,
Над печальными лугами
Мы встречаемся с Тобой.
Но и ночью нет ответа,
Ты уйдешь в речной камыш,
Любит ночь моя туманы,
Любит бледный свет луны,
И гаданья, и обманы,
И таинственные сны.
Любит девушек весёлых
Вдруг влюбить в свою луну,
И русалок любит голых,
Поднимающих волну.
И меня немножко любит, —
Зазовёт меня к луне,
Образ твой, мучительный и зыбкий,
Я не мог в тумане осязать.
«Господи!» — сказал я по ошибке,
Сам того не думая сказать.
Божье имя, как большая птица,
Вылетело из моей груди!
Впереди густой туман клубится,
И пустая клетка позади…
Какая нежная интимность —
Туман, приникнувший к земле!
Чуть слышны плески на весле.
Какая нежная интимность!
Но чей призыв, и чья взаимность?
Кому хвала, земле иль мгле?
Какая нежная интимность —
Туман, приникнувший к земле!
Туман над тусклою рекой,
Туман над дальними полями,
В тумане лес береговой
Качает голыми ветвями,
А было время — этот лес
Шумел зелеными ветвями,
И солнце с голубых небес
Блестело ярко над волнами;
И бесконечна и ясна
Долина тихая лежала…
Туман не редеет
Молочною мглою закутана даль,
И на сердце веет
Печаль.
С заботой обычной,
Суровой нуждою влекомый к труду,
Дорогой привычной
Иду.
Бледна и сурова,
Столица гудит под туманною мглой,
Встал, подымаюсь я снова
Тихой и бледной луной.
На землю сею сиянья,
Чары, и сны, и мечтанья,
Всем утомлённым покой.
За день устал я смеяться,
Солнцем к земле разливаться,
Всё веселить и живить.
Кроткою буду луною
Всех к тишине и покою,
Все представляю в блаженном тумане я:
Статуи, арки, сады, цветники.
Темные волны прекрасной реки…
Раз начинаются воспоминания,
Значит… А может быть, все пустяки.
…Вот вылезаю, как зверь, из берлоги я,
В холод Парижа, сутулый, больной…
«Бедные люди» — пример тавтологии,
В тумане, синее ладана,
Панели — как серебро.
Навстречу летит негаданно
Развеянное перо.И вот уже взгляды скрещены,
И дрогнул — о чем моля? —
Твой голос с певучей трещиной
Богемского хрусталя.Мгновенье тоски и вызова,
Движенье, как длинный крик,
И в волны тумана сизого,
Окунутый легкий лик.Все длилось одно мгновение:
Когда встают туманы злые
И ветер гасит мой камин,
В бреду мне чудится, Россия,
Безлюдие твоих равнин.
В моей мансарде полутемной,
Под шум парижской мостовой,
Ты кажешься мне столь огромной,
Столь беспримерно неживой,
Таишь такое безразличье,
Такое нехотенье жить,