О сны моей последней ночи,
О дым, о дым моих надежд!
Они слетелись ко мне с полночи,
Мерцая тлением одежд.
Один другим, скользя, сменялся,
И каждый был как тень, как тень…
А кто-то мудрый во мне смеялся,
Твердя: проснись! довольно! День.
На сердце непонятная тревога,
Предчувствий непонятных бред.
Гляжу вперед — и так темна дорога,
Что, может быть, совсем дороги нет.Но словом прикоснуться не умею
К живущему во мне — и в тишине.
Я даже чувствовать его не смею:
Оно как сон. Оно как сон во сне.О, непонятная моя тревога!
Она томительней день ото дня.
И знаю: скорбь, что ныне у порога,
Вся эта скорбь — не только для меня!
Мешается, сливается
Действительность и сон,
Все ниже опускается
Зловещий небосклон -
И я иду и падаю,
Покорствуя судьбе,
С неведомой отрадою
И мыслью — о тебе.
Люблю недостижимое,
Чего, быть может, нет…
Дитя мое любимое,
Единственный мой свет!
Твое дыханье нежное
Я чувствую во сне,
И покрывало снежное
Легко и сладко мне.
Я знаю, близко вечное,
Я слышу, стынет кровь…
Молчанье бесконечное…
И сумрак… И любовь.
Пуста пустыня дождевая…
И, обескрылев в мокрой мгле,
Тяжелый дым ползет, не тая,
И никнет, тянется к земле.Страшна пустыня дождевая…
Охолодев, во тьме, во сне,
Скользит душа, ослабевая,
К своей последней тишине.Где мука мудрых, радость рая?
Одна пустыня дождевая,
Дневная ночь, ночные дни…
Живу без жизни, не страдая,
Сквозь сон все реже вспоминая
В тени угасшие огни.Господь, Господь мой. Солнце, где Ты?
Душе плененной помоги!
Прорви туманные наветы.
О, просияй! Коснись! Сожги…
О эти сны! О эти пробуждения!
Опять не то ль,
Что было в дни позорного пленения,
Не та ли боль? Не та, не та! Стремит еще стремительней
Лавина дней,
И боль ещё тупее и мучительней,
Ещё стыдней.Мелькают дни под серыми покровами,
А ночь длинна.
И вся струится длительными зовами
Из тьмы, — со дна… Глаза из тьмы, глаза навеки милые,
Неслышный стон…
Как мышь ночная, злая, острокрылая,
Мой каждый сон.Кому страдание нести бесслезное
Моих ночей?
Таит ответ молчание угрозное,
Но чей? Но чей?
Всё дождик да дождик… Всё так же качается
Под мокрым балконом верхушка сосны…
О, дни мои мёртвые! Ночь надвигается —
И я оживаю. И жизнь моя — сны.И вплоть до зари, пробуждения вестницы, —
Я в мире свершений. Я радостно сплю.
Вот узкие окна… И белые лестницы…
И все, кто мне дорог… И всё, что люблю.Притихшие дети, весёлые странники,
И те, кто боялся, что сил не дано…
Все ныне со мною, все ныне избранники,
Одною любовью мы слиты в одно.Какие тяжёлые волны курения,
Какие цветы небывалой весны,
Какие молитвы, какие служения…
. . . . . . . . . . . . . . .
Какие живые, великие сны!
Глухим путем, неезженным,
На бледном склоне дня
Иду в лесу оснеженном,
Печаль ведет меня.Молчит дорога странная,
Молчит неверный лес…
Не мгла ползет туманная
С безжизненных небес —То вьются хлопья снежные
И, мягкой пеленой,
Бесшумные, безбрежные,
Ложатся предо мной.Пушисты хлопья белые,
Как пчел веселых рой,
Играют хлопья смелые
И гонятся за мной, И падают, и падают…
К земле все ближе твердь…
Но странно сердце радуют
Безмолвие и смерть.Мешается, сливается
Действительность и сон,
Все ниже опускается
Зловещий небосклон —И я иду и падаю,
Покорствуя судьбе,
С неведомой отрадою
И мыслью — о тебе.Люблю недостижимое,
Чего, быть может, нет…
Дитя мое любимое,
Единственный мой свет! Твое дыханье нежное
Я чувствую во сне,
И покрывало снежное
Легко и сладко мне.Я знаю, близко вечное,
Я слышу, стынет кровь…
Молчанье бесконечное…
И сумрак… И любовь.