Владимир Маяковский - стихи про пролетария

Найдено стихов - 16

Владимир Маяковский

Журнал «Московский пролетарий» (реклама)

Пролетарий Москвы! Кодекс труда нэпачу
нипочем?
Нужен журнал — воевать с нэпачом!
Есть средь московских журналов
таковский?
Как же! Читай «Пролетарий Московский».
Всех описали?
Никто не забыт?
Всё на виду:
производство и быт!
Рабочий!
Малый ты иль старый —
читай
«Московский пролетарий»!
Член профсоюза!
С подпиской спеши!
Пользы на рубль, а расходу — гроши.

Владимир Маяковский

Раньше была война национальная… (РОСТА №187)

1.
Раньше была война национальная,
2.
стала теперь война классово́й.
3.
Теперь каждый буржуй друг буржую.
4.
Каждый пролетарий пролетарию свой.
5.
Мы воюем с панским родом, а не с польским трудовым народом.
6.
И не с панами мы заключим мир, пролетарию руку протянем мы.
7.
Чтоб этого достигнуть и не воевать больше, объединитесь, пролетарии России и Польши.

Владимир Маяковский

В мире два класса… (РОСТА №501)

1.
В мире два класса:
2.
пролетариат
3.
и буржуазия.
4.
И армия не может быть классово́й:
5.
каждый белогвардеец — брат буржую,
6.
каждый пролетарий — пролетарию .
7.
Чтоб пролетариат справился с буржуевой бандой
8.
рабочие, учитесь военному делу,
9.
полки ведите, рабочими командуя.

Владимир Маяковский

Авиадни

Эти дни
    пропеллеры пели.
Раструбите и в прозу
          и в песенный лад!
В эти дни
     не на словах,
            на деле —
пролетарий стал крылат.
Только что
      прогудело приказом
по рядам
     рабочих рот:
— Пролетарий,
      довольно
          пялиться наземь!
Пролетарий —
       на самолет! —
А уже
   у глаз
      чуть не рвутся швы.
Глазеют,
     забыв про сны и дрёмы, —
это
  «Московский большевик»
взлетает
     над аэродромом.
Больше,
    шире лётонедели.
Воспевай их,
      песенный лад.
В эти дни
     не на словах —
на деле
    пролетарий стал крылат.

Владимир Маяковский

Товарищи! Крестьяне бывают разные… (РОСТА №228)

Товарищи! Крестьяне бывают разные:
есть крестьяне бедняки-пролетарии,
есть середняк крестьянин,
а есть и кулак-буржуй.
Коммунисты — друзья бедняка-пролетария, друзья
середняка.
Только с кулаками их не примиришь никак.
Этих мироедов, доведших крестьян до сумы, —
из каждой деревни гоним мы.
Народу перейдут поля и леса,
народу трудовому скот перейдет,
народу трудовому груды машин:
сей, жни, паши!
Груды добра трудящимся давая,
зацветет земля республики трудовая.

Владимир Маяковский

Парижские газеты пишут… (РОСТА №364)

1.
Парижские газеты пишут: три четверти финансистов бывшей России признали Врангеля и объединились.
2.
Что это значит?
3.
Это значит: вылез фабрикант.
4.
Помещик лезет.
5.
Поп вылез.
6.
Отчего осмелели и взялись за плеть?
7.
Оттого, что пан продолжает переть.
8.
Против буржуазного объединения выставим объединение наше.
9.
На фронт, пролетарии фабрик! 1
0.
На фронт, пролетарий, который пашет.1
1.
Сила неисчислимая у нас есть.Строимся.1
2.
Отучим и панов и буржуев лезть.

Владимир Маяковский

У рабочих Европы от ярма на шее пена… (РОСТА №144)

1.
У рабочих Европы от ярма на шее пена,
2.
а Шейдеманы и Каутские Второго Интернационалауспокаивают их: «Не возмущайтесь, освободитесь постепенно».
3.
Смирились, подавили рабочие ропот.И стонет под капиталистами пролетарская Европа.
4.
Пролетарии, не стойте, глазки пуча,
5.
идите в ряды мирового Всевобуча.
6.
Чтоб петля не стала у́же,
7.
пролетарии Европы, беритесь за оружие.
8.
И тогда, знамена взвивши а́ло, объединясь под сводом III Интернационала,
9.
пролетариат стеною станет, непобедим, и власть буржуев рассеется, как дым.

Владимир Маяковский

Строки охальные про вакханалии пасхальные

(Шутка)

Известно:
     буржуй вовсю жрет.
Ежедневно по поросенку заправляет в рот.
А надоест свиней в животе пасти —
решает:
    — Хорошо б попостить! —
Подают ему к обеду да к ужину
то осетринищу,
        то севрюжину.
Попостит —
      и снова аппетит является:
буржуй разговляется.
Ублажается куличами башенными
вперекладку с яйцами крашеными.
А в заключение —
         шампанский тост:
— Да здравствует, мол, господин Христос! —
А у пролетария стоял столетний пост.
Ел всю жизнь селедкин хвост.
А если и теперь пролетарий говеет —
от говений от этих старьем веет.
Чем ждать Христов в посте и вере —
религиозную рухлядь отбрось гневно
да так заработай —
          чтоб по крайней мере
разговляться ежедневно.
Мораль для пролетариев выведу любезно:
Не дело говеть бедным.
Если уж и буржую говеть бесполезно,
то пролетарию —
         просто вредно.

Владимир Маяковский

Раньше иностранцы шли в Россию как разбойники и воры… (Роста №105)

1.
Раньше иностранцы шли в Россию как разбойники и воры.
2.
Кто просто, как немцы, походом идет,
3.
кто, как американцы, на железные дороги лапы наложит;
4.
кто золотоносные оттяпает горы.
5.
И мы им готовили должную встречу —оружием встречали, а не ласковой речью.
6.
Теперь изменилось это.Рабочие едут в республику Советов.
7.
И эти гости-пролетарии, а не буржуи-грабители, расскажут дома про все, что видели.
8.
Рассеют про Россию буржуазную ложь, что большевики-де на культуру точат нож.
9.
Расскажут, что всем пролетариям прочимрука протянута русским рабочим.1
0.
Что цель ее трудящимся свободу добыть, 1
1.
что цель ее международных разбойников добить.1
2.
Поэтому привет вам истый, итальянские рабочие-коммунисты.

Владимир Маяковский

Ненавистью древней… (РОСТА № 198)

1.
Ненавистью древней
против городов
2.
горели деревни.
3.
Трудились крестьяне,
4.
, а городу всё мало,
всё утроба городская отнимала.
5.
Хлеб подай, мясо подай —
жрали сидящие в городах господа.
6.
А взамен — ничего деревне той,
и стонали деревни под голодом и темнотой.
7.
Так озлобили крестьянина господа эти,
что он и рабочего в городах не заметил.
8.
Прошли денёчки те, что были,
господ в городах рабочие сбили.
9.
Теперь в городах брат твой
такой же, как ты, рабочий трудовой.
1
0.
Ты рабочему городскому — друг, тебе друзья — они.
Пролетарий деревни, пролетарию города руку протяни.
1
1.
Дайте городу всё, чем деревни богаты,
1
2.
, а город всё, чем богат, понесет в деревенские хаты.

Владимир Маяковский

Пролетарка, пролетарий, заходите в планетарий

Войдешь
     и слышишь
           умный гуд
в лекционном зале.
Расселись зрители
         и ждут,
чтоб небо показали.
Пришел
    главнебзаведующий,
в делах
    в небесных
          сведущий.
Пришел,
    нажал
       и завертел
весь
  миллион
      небесных тел.
Говорит папаше дочь:
«Попроси
     устроить ночь.
Очень
   знать нам хочется,
звездная Медведица,
как вам
    ночью
       ходится,
Как вам
    ночью ездится!»
Завнебом,
     пальчиком ведя,
покажет
    звездомедведя.
Со звездою
      в осень
          скупо.
Здесь же
     вызвездило купол.
Не что-нибудь,
       не как-нибудь,
а ночь как ночь
        и Млечный Путь.
И тут,
   и сбоку,
       и везде —
небесный свод
       в сплошной звезде.
Как примус,
      примутся мерцать,
спаля
   влюбленные сердца.
Завнебом
     вежливо спросили:
«Какие звезды
       над Бразилией?»
Зажег
   завнебом
        Южный Крест,
невиданнейший
        с наших мест.
Светят,
    как миленькие,
небесные
     светильники.
Аж может устроить
         любая горничная
затмение лунное
        и даже
           солнечное.
Умри, поповья погань!
Побыв
   в небесных сферах,
мы знаем —
      нету бога
и нету
   смысла
       в верах.
Должен
    каждый пролетарий
посмотреть
      на планетарий.

Владимир Маяковский

Итог

Только что
в окошечный
в кусочек прокопчённый
вглядывались,
ждя рассветный час.
Жили
черные,
к земле прижавшись черной,
по фабричным
по задворкам
волочась.
Только что
корявой сошкой
землю рыли,
только что
проселками
плелись возком,
только что…
куда на крыльях! —
еле двигались
шажочком
да ползком.
Только что
Керзоновы угрозы пролетали.
Только что
приказ
крылатый
дан:
— Пролетарий,
на аэроплан! —
А уже
гроши за грошами
слились
в мощь боевых машин.
Завинти винты
и, кроша́ ими
тучи,
в небе
крылом маши.
И уже
в ответ
на афиши
лётный
день
громоздится ко дню.
Задирается
выше и выше
голова
небесам в стрекотню.
Чаще
глаз
на солнце ще́рите,
приложив
козырек руки́. —
Это
пролетарий
в небе
чертит
первые
корявые круги.
Первый
неуклюжий шаг
пускай коряв —
не удержите
поднявших якоря.
Черные!
Смотрите,
своры,
сворищи и сворки.
Ежедневно —
руки тверже,
мозг светлей.
Вот уже
летим
восьмеркою к восьмерке
и нанизываем
петлю к петле.
Мы
привыкли
слово
утверждать на деле,
пусть
десяток птиц кружился нынче.
На недели
взгромоздя
труда недели,
миллионокрылые
в грядущих битвах
вымчим.
Если
вздумают
паны и бары
наступлением
сменить
мазурки и кадрили,
им любым
на ихний вызов ярый
мы
ответим
тыщей эскадрилий.
И когда
придет
итогов год,
в памяти
недели этой
отрывая клад,
скажут:
итого —
пролетарий
стал крылат.

Владимир Маяковский

Студенту пролетарию

Тяжек
   разрух
       груз.
Мы
  в хвосте
      у других стран.
Подготовь,
      за вузом вуз,
для подъема
      хозяйства
           кран.
В деревнях
      во мраке и ветре
мужики
    под собачий лай
ждут
   тебя, инженер-электрик,
ночью
   солнцем
       — вторым! —
             запылай.
Сколько нефти
       войной слизали,
скрылась нефть
        у земли в корнях.
Наших недр
      миллионную залежь
выводи
    на свет,
        горняк.
На деревне
      кривой,
          рябой
смерть
    у каждой двери торчит.
На гриппы,
      на оспы
          в бой
выходите
     из вузов,
         врачи.
Землю
   мы
     используем разве?
Долго ль
     дождика
          ждать у туч нам?
Выходи,
    агроном-тимирязевец,
землю
   сами,
      без бога утучним.
Ободрались,
      как ни крои́те,
не заштопать
       домов
          и века.
Выходи,
    архитектор-строитель,
нам,
  бездомным,
        дома воздвигай.
Погибает
     скот
       по нашей вине,
мор
  считают
      божьей карой.
Сто кило
     на каждой свинье
наращивайте,
       ветеринары.
Не дадим
     буржуазным сынкам
по Донбассам
       контру вить.
Через вуз
     от сохи,
         от станка
мозговитым
      спецом
          выйдь.
Тяжек
   разрух
       груз,
но бодрей
     других стран
мы
  построим,
       пройдя вуз,
для подъема
      хозяйства
           кран.

Владимир Маяковский

Непобедимое оружие

Мы
  окружены
       границей белой.
Небо
   Европы
       ржавчиной съела
пушечных заводов
         гарь и чадь.
Это —
   устарело,
        об этом —
надоело,
но будем
    про это
        говорить и кричать.
Пролетарий,
      сегодня
          отвернись,
обхохочась,
услышав
    травоядные
          призывы Толстых.
Хо́лода
    битвы
       предчувствуя час,
мобилизуй
     оружие,
         тело
           и стих.
Тело
   намускулим
         в спорте и ду́ше,
грязную
    водочную
         жизнь вымоем.
Отливайтесь
      в заводах,
           жерла пушек.
Газом
   перехитри
        Европу,
            химия.
Крепите
    оборону
        руками обеими,
чтоб ринуться
       в бой,
          услышав сигнал.
Но, если
    механикой
         окажемся слабее мы,
у нас
   в запасе
       страшнее арсенал.
Оружие
    наше,
       газов лютей,
увидят
   ихним
      прожектором-глазом.
Наше оружие:
       солидарность людей,
разных языком,
       но —
         одинаковых классом.
Слушатель мира,
        надень наушники,
ухо
  и душу
     с Москвой сливай.
Слушайте,
     пограничные
           городки и деревушки,
Красной
    Москвы
        раскаленные слова.
Будущий
    рядовой
        в заграничной роте,
идешь ли пехотой,
        в танках ли ящеришься,
помни:
   тебе
     роднее родин
первая
   наша
      республика трудящихся!
Помни,
   услыша
       канонадный отзвук,
наступающей
       буржуазии
            видя натиск, —
наше
   лучшее оружие —
           осуществленный лозунг:
«Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

Владимир Маяковский

Даешь мотор!

Тяп да ляп —
      не выйдет корабль,
а воздушный —
         и тому подавно.
Надо,
   чтоб винт
        да чтоб два крыла б,
чтоб плыл,
          чтоб снижался плавно.
А главное —
      сердце.
         Сердце — мотор.
Чтоб гнал
        ураганней ветра.
Чтоб
   без перебоев гудел,
            а то —
пешком
   с трех тысяч
         метров.
Воробьи,
      и то
      на моторах скользят.
Надо,
   сердце чтоб
         в ребра охало.
А замолк
        мотор —
         и лететь нельзя.
И на землю
      падает
         дохлый.
Если
   нужен
      мотор
         и для воробья,
без него
       обойдутся
           люди как?
Воробей
       четверку весит,
                 а я —
вешу
   пять с половиной
                 пудиков.
Это мало еще —
          человечий вес.
А машина?
      Сколько возьмет-то?!
Да еще
   и без бомб
        на войну
             не лезь,
и без мины,
      и без пулемета.
Чтоб небо
        летчик
            исколесил,
оставляя
      и ласточку сзади, —
за границей
      моторы
           в тысячи сил
строят
   тыщами
          изо дня на̀ день.
Вот
      и станут
      наши
         лететь в хвосте
на своих
      ходынских
         гробах они.
Тот же
   мчит
      во весь
           тыщесильный темп —
только
   в морду
        ядром бабахнет.
И гудят
     во французском небе
                  «Рено»,
а в английском
          «Рольс-Ройсы».
Не догонишь
        их,
             оседлав бревно.
Пролетарий,
      моторами стройся!
Если
   враз
      не сберешь —
                    не сдавайся, брат,
потрудись
         не неделю одну ты.
Ведь на первом
           моторе
                и братья Райт
пролетали
          не больше минуты.
А теперь —
      скользнут.
               Лети, догоняй!
Только
     тучи
      кидает от ветра.
Шпарят,
     даже
      не сев
         в течение дня,
по четыреста
        — в час! —
            километров.
Что̀ мотор —
      изобрел
           буржуйский ум?
Сами
   сделали
          и полетали?
Нет,
       и это чудо
          ему
по заводам
          растил
         пролетарий.
Эй,
      рабочий русский,
             в чем затор?
Власть
    в своих руках
              держа, вы —
втрое лучший
        должны
             создать мотор
для защиты
      рабочей державы.
Вот
      уже
      наступает пора та —
над полями,
      винтом тараторя,
оплываем
          Рязань
              да Саратов
на своем,
       на советском
               моторе.
Русский
     часто
        любит
           «жить на авось» —
дескать,
       вывезет кривая.
Ты
     в моторном деле
           «авоськи» брось,
заграницы
          трудом
              покрывая.
По-иному
        поставь
         работу.
Сам
       к станку
      приставься ра̀ненько.
Каждый час
      проверь
            по НОТу.
Взрасти
     слесарей
             и механиков…
Чтоб скорее
      в счастье
               настали века,
коммунисты
      идут к которым,
ежедневно
         потей
            и корпи, «Икар»,
над родным
      советским
               мотором.
Пролетарии,
      помните
             это лишь вы:
землю
   взмыли,
          чтоб с птицей сравняться ей.
Так дружней
      за мотор
             возьмись, «Большевик», —
это
     сердце
          всей авиации.
Надо —
   сердце.
      Сердце — мотор,
чтоб гнал
        ураганней ветра,
чтоб
   без перебоев гудел,
                   а то —
пешком
       с трех тысяч
             метров.
Надо,
   чтоб винт
           да чтоб два крыла б,
чтоб плыл,
       чтоб снижался плавно.
Тяп да ляп —
      не выйдет корабль,
а воздушный —
          и тому подавно.

Владимир Маяковский

Чемпионат всемирной классовой борьбы

ДЕЙСТВУЮТ:
1.
Арбитр Дядя — Виталий Лазаренко
2.
Чемпион мира — Революция.
3.
Чемпион Антанты — Ллойд-Джордж.
4.
Чемпион Америки — Вильсон.
5.
Чемпион Франции — Мильеран.
6.
Чемпион Крыма — Врангель.
7.
Чемпион Польши — Пилсудский.
8.
Наш чемпион-мешочник — Сидоров.
9.
Почти что чемпион — Меньшевик (фамилия неизвестна, живет по подложному мандату).АрбитрА вот,
а вот,
народ, подходи,
слушай, народ.
Смотрите все, кто падки, —
Лазаренко в роли дяди Вани
любого борца положит на лопатки,
конечно, ежели он на диване.
Сколько мною народа перебито!
Прямо невероятно:
Сидоренко, Карпенко, Енко,
4, 5,
16,
28,
сорокнадцать.
Кто, кто не бит?
Впрочем,
я
сегодня
не чемпион,
а арбитр.
Сейчас проведу чемпионат свой
не простой борьбы —
борьбы классовой.
Сейчас перед вами —
за барами бары —
борцы пройдут, —
как на подбор пары:
один другого удале́й.
Парад алле! Антанта —
Ллойд-Джордж.
Смотрите, молодые и старые,
племянники и племянницы,
тети и дяди.
Все глаза растопырьте, глядя.
Смотри, первый ярус,
смотри, второй и третий,
смотри, четвертый и пятый,
шестой, смотри,
смотри, седьмой
и восьмой тоже —
более омерзительнейшей не увидите рожи.
Разжирел на крови рабочего люда,
так что щеки одни по два пуда.
Теперь на РСФСР животину эту
хочет навалить.
Раньше сама боролась,
а теперь зажирели мускулы,
так она других натравливает.
Сначала пана науськивала,
а теперь Врангеля науськала.Вильсон —
он —
Америки чемпион.
Вы не смотрите, что Вильсон тощ.
Страшная у Вильсона мощь.
Главная его сила в том,
что очень уж далек.
Повезло окаянному:
пойди и возьми его за морями и океанами.
Попадется когда-нибудь, впрочем,
собственным рабочим.
Ничего борец,
да очень уж несимпатичен.
Главным образом
борется
из-за
приза.
До чего с Антантой дружен, —
и то из-за немецкой подводной лодки
чуть и Антанте не перегрыз глотку.Мильеран —
Франция.
Борец ничего б вышел из француза,
да очень уж его перекачивает пузо.
Ну и обжора же,
почище самого Ллойд-Джорджа.
Если вы вместо того, чтобы в красноармейцы идти,
будете на меня глазами хлопать,
вас тоже придется слопать.Пилсудский —
Польша.
Один раз удачно поборолся, —
и пока что
бороться не хочет больше,
но линию свою не перестает гнуть.
Грозится —
передохнувши,
на РСФСР грохнуть.
Как бы
вместо того, чтобы передохну́ть,
пану не пришлось передо́хнуть.Сидоров —
спекулянт,
наш
родной.
Пять пудов крупчатки выжимает рукой одной.
Крупчатку выжимает,
нас крупчаткой дожимает.
Эти самые мешечники —
все равно, что камни в кишечнике.
Как будто от них сытно:
набивают брюхо, —
а с другой стороны
подохнешь от них:
язвой разъедает разруха.
Ничего борец,
хорошо с РСФСР борется.
Поборется еще немного,
порций пять провезет —
и на МЧК напорется.Врангель —
Крым.
Борец шестой.
Встань, народ,
без шапок стой.
Самодержец Гурзуфский.
Ох и страшно!
Уф!
В два счета покорил Гурзуф.
Головка в папахе,
ножки в сафьяне.
Весь гурзуфский народ царем признал —
все гурзуфьяне.
Силенки в нем немного,
да сзади, как пузырь:
его надувают
французские тузы.
Чтобы эта гадина разрастись не могла,
надо бить его,
пока он слабый.
Если
фронт и тыл
сольются друг с другом,
кулак один подымут
и этот кулак хлопнет, —
их императорское величество
обязательно лопнет.
На фронт, братцы! —
Пора драться! Апрелев.
Черт его знает откуда.
Ни черту кочерга,
и ни богу свечка.
Ни в совдеп не посадить,
ни отправить в ВЧК.
Пролетарий — не пролетарий,
капиталист — не капиталист.
Понемногу
перед всеми пресмыкается, как глист.
Я его и брать не хотел:
думаю, — меж большими затрется.
Да уж очень просил.
Я, говорит,
хотя и меньшевик,
да очень уж хочу бороться.
Впрочем, и такой
может быть страшен немножко.
Очень уж приемы недозволенные любит:
так и норовит действовать подножкой.Рекомендации кончены,
этот чемпионат мною собран,
и все эти господа прибыли.
Для чего господа прибыли? Хор голосовГлотки друг другу
перегрызть из-за прибыли.Арбитр.А ну,
бросьте
господам борцам кости.Брошены: корона, огромный золотой и мешок с надписью — «прибыль от империалистической бойни». Схватывается Ллойд-Джордж с Мильераном из-за прибыли, Вильсон с мешочником из-за золота Врангель с паном из-за короны, Меньшевик-рыжий путается у всех под ногами.АрбитрПошло́! МильеранГосподин арбитр,
это вас касается:
остановите Ллойд-Джорджа,
проклятый кусается.ВрангельОтгоните Меньшевика,
под ногами вихляется.Ллойд-ДжорджОй-ой, ой,
что он делает с моей головой! АрбитрТише, захват головы не дозволяется.ПанОстановите Врангеля, грызет за ляжки.АрбитрПустились во все тяжкие.
Ну и грызня!
Загрызут друг друга, —
надо разнять.Свисток. Входит последний борец — Революция.АрбитрРеволюция —
чемпион мира.
Последний выход.
Смотрите, как сразу стало тихо.РеволюцияТоварищ арбитр,
объясните вы:
вызываю всех борцов оных.
Сколько вас на фунт сушеных? Борцы вперебой.ПанЯ не хочу драться.МеньшевикНеинтеллигентное занятие.ВильсонЯ тоже вам не нанятый.МильеранЛезьте вы вперед.Ллойд-ДжорджНет, вы.МильеранНет, вы.ХоромПускай она идет,
она сильней.
Идите, мадам Антанта.Революция схватывается с Антантой и через минуту перекидывает ее, схватив за голову.АрбитрЭто
называется махнуть тур-де-тетом.
А ну-ка,
еще немножко ее
по-красноармейски дожать —
и будет Антанта на лопатках лежать.Оба борца устали. Дожать Антанту трудно.АрбитрНе может побороть
ни эта сторона, ни та.
Перемирие.
Тьфу!
Перерыв на десять минут.
Через десять минут борьба на окончательный результат.АнтантаПерерыв на десять минут?
Едва ли.
Я думаю, меня не на десять минут,
а уж на всю жизнь прервали.Революция уходит, за ней на тачке увозят Антанту.АрбитрПерерыв на десять минут.
Все, кто хочет,
чтоб
красные победили через десять минут,
пусть идут по домам,
а завтра на фронт добровольцами —
и Врангелю шею намнут.
А я
уже
сегодня туда же,
а для скорости
в экипаже даже.