Только подписчики
«Красного перца»
смеются
от всего сердца.
Мотня в работе
— разрухе родня.
Товарищ, в оба смотри,
чтоб 8 часов рабочего дня
не превратили в
3.
Зачем же мне к зиме коса?
Что мне, ею брить волоса?
— Зимой побреешь воло̀сья.
А там, глядишь, подрастут и колосья.
1.
Юз, незнакомый с проволо́чкой,
нас оплетал колючей про́волочкой.
2.
Но наш товар блокаду разрывает…
Блокада порвана — и Юз теперь рыдает.
1.
В Европе
двое жирных людей
ведут человека
себя худей.
2.
А мы
облегчаем работу их:
жирного водят
двое худых.
Нищета
и ничего более
у нас
от этого самого трехполья!
Сажайте не покладая рук вы
свеклы,
репы,
моркови
и брюквы!
Обилие корма —
радость коровья.
Доится
во все коровье здоровье.
В придачу
золото, а не навоз,
вози на землю
за возом воз.
И в результате
узнаешь нас ли?!
Катаемся,
как сыр в масле.
Червонцами
полон чан.
У нас просят,
а не мы у англичан!
Чтоб к нам
не приставал
непонятливый лодырь,
мораль вывожу:
мы
за корнеплоды.
И «Красный перец»
в результате вот
распространился
как корнеплод.
1.
В воскресенье
от звона
такой шум,
что и весельчаку
самоубийство
идет на ум.
Звонить вручную —
путь окольный.
2.
Провел провода,
кнопку нажал, —
и бог
моментально
со своей колокольни
обулся
и прибежал.
3.
А если
звонарям
некуда
деться,
приставить
к парадным —
не разберешься
без спе́ца!
Не разобраться
без ангелов кротких,
где два длинных,
а где
два коротких.
«Рабочий» Макдональд и буржуй Асквит
Английские марионетки
лучшей выточки:
речи разные,
а на одной ниточке.
1.
В Москве в 17-м году
с Корниловым
играл
в одну дуду.1918 г.
2.
Рысью, в резвом аллюре,
припустил к гетману
и Петлюре.1919 г.
3.
Нос по ветру, глаза начеку,
дернул в Сибирь к Колчаку.1920 г.
4.
— Нет ни Колчака, ни чехов больше…
Отчего не послужить
Барону
и Польше? 1921 г.
5.
— Каждому известно —
«Свет с востока».
Попробую выудить
монету в Токио! 1922 г.
6.
— Годик прокормлюсь
в Константинополе,
пока монархисты не всё
подлопали.1923 г.
7.
Оттуда — весь в мыле —
в Америку:
— Не отслюните ль деньжат
эсерику? 1924 г.
8.
Эмигрантского
житьишка
нет жиже —
продает цветы в Париже.
1.
Раньше
купеческий сыночек
так прогуливал свободные ночи:
«Пей, Даша!
Пей, Паша!
Все равно
за все
заплатит папаша».
2.
Папаша потрогает сынку бочок,
нарвет ушей с него целый пучок.
Да еще, чтоб не повторялся прогул,
вывернет кстати одну из скул.
3.
А сам наутро,
чтоб не разориться,
прогуленное
с рабочих
выжмет сторицей.
4.
А теперь
в прогул
прогуливает рабочий,
к сожалению,
рабочие дни, а не ночи.
5.
Прогуливает
не доходы папаши,
а смычку с деревней
и производство наше!
6.
Ему не нарвешь —
в бороде и с усами!
Товарищи,
прогульщиков клеймите сами!
Помни, рабочий:
каждый прогул
горе — нам,
радость — врагу.
Не предаваясь «большевистским бредням»
жил себе Шариков буржуйчиком средним.
Но дернули мелкобуржуазную репку,
и Шариков шляпу сменил на кепку.
В кепке у Шарикова — умная головка;
Шариков к партии примазался ловко.
Дальше — о Шарикове добрые вести:
Шариков — делами ворочает в тресте.
Затем у Шарикова — родственников кучка.
Зашел один — пухлая ручка.
С братцем троюродным не станешь же драться?!
Шариков мандатом наделяет братца.
За первым, в спасение о родстве своем,
к мандатам родственнички тянутся вдвоем.
Стали и эти вдвоем в работу:
трест обрабатывать до седьмого поту.
А у Шарикова — даже палец затек:
требуют мандаты то свояк, то зятек.
Родственными связями упоен,
Шариков «связал» ими весь район.
Шариковы грабят в двести рук,
точь-в-точь — паутина, а в центре паук.
Так бы и висела, да РКК
смела в два счета Шарикова-паука.
1.
Пришел Петров,
осмотрел станок.
С полчаса потоптался
на каждой из ног.
2.
Час на это топтанье
потерял
и побежал
получать материал.
3.
В конторе тоже
порядок простой:
за ордером
полчаса постой.
4.
Получил ордер;
теперь надо
в очереди за материалом
постоять у склада.
5.
Вернулся,
станок осмотрел тонко
и видит:
не в порядке шестеренка.
6.
Работа — не отдых,
не сидка средь леса,
побежал отыскивать,
где слесарь.
7.
Петров, пока
шестеренка чинится,
то зевнет,
то подбоченится,
8.
наконец после
работы упорной
пошел отдохнуть —
покурить в уборной.
Из этих строчек
вывод простой:
рабочий,
уничтожь
и гульбу, и простой!
1.
Дин-дин-дон!
Дин-дин-дон!
Лондон —
сумасшедший дом.
Те: «Дадим»,
а эти: «Им
ни копейки не дадим».
2.
Вот взъерошенный, как ёж,
в драку лезет Ллойд-Джордж.
«Где ты, Асквит?
Подсоби!
Дам я в морду Понсоби…»
3.
Достопочтенный лорд Черчилль
совсем в ругне переперчил:
орет,
как будто чирьи
вскочили на Черчилле.
4.
Речь водой у Макдональда,
льет он — надо аль не надо.
Иль с елеем
ставит клизму
старику капитализму.
5.
А потом
орут:
«Пора!
Подавайте выбора!»
Невдомек
английским комикам,
как покончить
с этим домиком.
6.
Вот
рабочим
наш совет:
встаньте раненько,
чуть свет,
и, встав
с зарею утренней,
заем устройте
внутренний.
7.
Заодно
пусти спиралью
дрянь консерволибералью.
А фунты и прочее
пусть возьмут
рабочие.
8.
Мы б вступили с этих пор
и без прений
в договор.
Тут и спор о займе к черту:
по любви,
не по расчету!
1.
Ворковал
(совсем голубочек)
Макдональд
посреди рабочих.
2.
Не слова — бриллиантов
караты
сыплет всласть
Макдональд
оратор.
3.
Всех горланов
перегорланит
и без мыла
прет в парламент.
4.
Макдональд
и важен
и выспрен:
он еще
и еще переизбран!
5.
Макдональду
везет без меры:
он в «рабочие»
избран
премьеры.
6.
Прибавляет
к великой спеси
тридцать
тысяч
фунтов
в весе.
7.
И за это
первому
в городе
нацепляет
буржую
орден.
8.
И по милости
тех, которых,
катит он
в дареных моторах.
9.
Прет вперед
он (любо-дорого!),
к ручке пущен
царя Георга.
1
0.
Вверх катиться
резко и быстро
лестно
и для премьер-министра.
1
1.
Знай катай,
но и знай меру,
а без меры
вредит и
премьеру.
1
2.
Свистят рабочие:
— Ишь, канальи, —
глядя на пятки
Макдональи.
«Известный московский булочник
Филиппов, убежавший в свое время
за границу, обратился за денежной
помощью к московским пекарям».
(«Правда»)
1.
Филиппов —
не из мелоче́й, —
царю он
стряпал торты.
Жирел
с продажи калачей —
и сам
калач был тертый.
2.
Октябрь
подшиб торговый дом.
Так ловко попросили их,
что взмыл
Филиппов,
как винтом,
до самой
до Бразилии.
3.
В архив
иллюзии сданы,
живет Филиппов
липово:
стощал Филиппов,
и штаны
протерлись у Филиппова.
4.
Вдруг
озаряется лицо
в тиши
бразильской ночи:
Филиппов
пишет письмецо
в Москву,
к «своим» рабочим.
5.
«Соввласть
и вас
люблю, ей-ей,
и сердцем я
и разумом.
Готов
за тысячу рублей
признать
с энтузиазмом!
6.
Прошу
во имя ИСУХРИ,
жду
с переводом бланки, —
вновь
запеку я сухари
и снова
встану на̀ ноги».
7.
Во-всю
сияют пекаря
и прыгают,
как дети,
строчат,
любовию горя,
Филиппову ответик.
8.
Мадам Филиппова
ревет,
дочь
скачет, как кобылка, —
им даже
и не перевод,
а целая —
посылка!..
9.
Восторг!
От слез —
глаза в росе.
Такой
не ждали штуки ж!
И вдруг блеснул во всей
красе
им —
шоколадный кукиш!