Я требую больше веры:
огонь
Пожирает дрова.
Вода
Раздвигает льды.
Ветер
режет пургой.
Время
ведет молодых.
Время идет с нами в строю,
Потому что страна молода.
Приходят на землю старую
Будущие города.
Я требую больше веры:
хлеб
Кладут на весы.
Милостыню
Просит старик.
Стынет на барахле
Детский стеклянный крик.
Но, до копейки себя сберегая,
Утомленная дочерна,
Сердцем ударных бригад
Пульсирует страна.
Я требую больше мужества!
Сор
Сметают метлой.
Уют
Швыряют в мартеновский цех.
Катится колесо.
Высчитана цель.
Я требую больше мужества!
Труд
Сработал поверхность планеты.
Песня
Ему помогала, —
Стой на горячем ветру
Ребенком Интернационала!
Тогда и твоя голова
Тяжелое солнце подымет.
Помни:
Огонь
пожирает дрова,
А время
идет с молодыми.
Такая была ночь, что ни ветер гулевой,
Ни русская старуха земля
Не знали, что поделать с тяжелой головой —
Золотой головой Кремля.Такая была ночь, что костями засевать
Решили черноморскую степь.
Такая была ночь, что ушел Сиваш
И мертвым постелил постель.Такая была ночь — что ни шаг, то окоп,
Вприсядку выплясывал огонь.
Подскакивал Чонгар, и ревел Перекоп,
И рушился махновский конь.И штабы лихорадило, и штык кровенел,
И страх человеческий смолк,
Когда за полками перекрошенных тел
Наточенный катился полк.Дроздовцы сатанели, кололи латыши,
Огонь перекрестный крыл.
И Фрунзе сказал: — Наступи и задуши
Последнюю гидру — Крым.Но смерть, словно рыбина адовых морей,
Кровавой наметала икры.
И Врангель сказал: — Помолись и отбей
Последнюю опору — Крым.Гремели батареи победу из побед,
И здорово ворвался в Крым
Саратовский братишка со шрамом на губе,
Обутый в динамитный дым.
Тревожен был грозовых туч крутой изгиб.
Над нами плыл в седых огнях аул Гуниб.
И были залиты туманной пеленой
Кегерские высоты под луной.Две женщины там были, друг и я.
Глядели в небо мы, дыханье затая,
Как молча мчатся молнии из глубины,
Неясыть мрачно кружится в кругу луны.Одна из женщин молвила:
«Близка беда.
Об этом говорят звезда, земля, вода.
Но горе или смерть, тюрьма или война —
Всегда я буду одинока и вольна!»Другая отвечала ей:
«Смотри, сестра,
Как светом ламп и очагов горит гора,
Как из ущелий поднимается туман
И дальняя гроза идет на Дагестан.И люди, и хребты, и звезды в вышине
Кипят в одном котле, горят в одном огне.
Где одиночество, когда теснит простор
Небесная семья родных аварских гор?»И умерли они. Одна в беде. Другая на войне.
Как люди смертные, как звезды в вышине.
Подвластные судьбе не доброй и не злой,
Они в молчанье слились навсегда с землей.Мы с другом вспомнили сестер,
поспоривших давно.
Бессмертно одиночество? Или умрет оно?
Галки, галки,
Черные гадалки,
Длинные хвосты,
Трефовые кресты.Что ж вы, галки,
Поздно прилетели,
К нам на крышу
На закате сели? А в печи огонь, огонь.
Ты, беда, меня не тронь,
Не тронь! Разгулялась
По полю погодка.
Разубралась
Елочка-сиротка,
Разубралась
В зори чистые,
В снега белые,
Пушистые.Как запели
Стылые метели,
Все-то птицы
К морю улетели.
Оставались галки
На дубу,
Черные гадалки
На снегу.Скоро встанет,
Скоро будет солнце.
К нам заглянет
В зимнее оконце.
Ты, родная, крепко спи,
А снежок лети, лети! Счастье будет,
Непременно будет,
Нас с тобою
Счастье не забудет,
А пока летит снежок
И поет в печи
Сверчок.В дальнем море
Корабли гуляют,
На просторе
Волны набегают.
А у нас метель, метель,
А у нас тепла постель.Счастье будет,
Непременно будет.
Наше счастье
Никто не осудит.
Под щекой твоей
Ладонь.
А в печи горит
Огонь.Догонялки
В поле побежали.
Это галки
Всё наколдовали.
Скоро будет дольше
Свет.
И разлуки больше
Нет.Наше счастье
Здесь, с тобою рядом,
Не за синим
Морем-океаном.
Кличут поезда
На Окружной.
Будешь ты всегда
Со мной.
Бронепоезда взвывают вдруг,
Стылый ветер грудью разрывая.
Бронепоезда идут на юг
Вдоль твоих перронов,
Лозовая! Звезды первую звезду зовут.
Дым заката холоден и розов.
Над бронеплощадками плывут
Бескозырки черные матросов.Говорит, гремит, вздыхает бронь
Отдаленно
и громоподобно.
И горит на станции огонь,
Керосиновый огонь бездомный.Лист осенний, запоздавший лист,
Братьев в путь-дорогу созывает.
Спрыгивает черный машинист
На твои перроны,
Лозовая.Паклей черной вытирает лоб,
С ветром нету никакого сладу.
И берет мешочников озноб
От ночного дробота прикладов.В первом классе не отмыта кровь,
Душу рвет гармоника лихая,
И на сотни верст
все вновь и вновь
Зарево встает
и потухает.Армия идет,
чиня мосты,
Яростью и смертью налитая.
В полуночный час
из темноты
Поезд командарма
вылетает.Поднимайтесь, спящие стрелки,
В желтых бутсах,
в разношерстных формах!
Поднимайте старые штыки,
Стройтесь на заплеванных платформах! Блещет украинский Звездный Воз,
Русские осенние Стожары.
Конница звенит,
скрипит обоз,
Дальние качаются пожары.Мчится полночь,
бурая, как йод,
Номера дивизий называя, -
Это молодость моя
встает
На твоих перронах,
Лозовая! Шелестит Тайницкий сад в Кремле,
Карты стелются в штабном вагоне,
И по всей ночной степной земле
Ходят пушки
и топочут кони.Армия идет на юг, на юг —
К морю Черному,
на Каспий,
в Приазовье,
Заливая ширь степей вокруг
Плавленым свинцом и алой кровью.И на проводах дрожит звезда,
Запевает сталь полосовая.
Громыхают бронепоезда
Вдоль твоих перронов,
Лозовая!