Не вам понять любовь поэта,
Любовь бродяги-удальца,
Ей мало ласки и привета,
Ей тесен круг большого света,
Ей нет ни меры, ни конца.
Воспитан он в лесах дремучих,
Поэтом стал в глуши степей,
В горах высоких, в грозных тучах
Порывы добыл чувств могучих
И занял волю у морей.
Я — эоловой арфы струна,
Я — событий предвестник и эхо,
Плачу я, когда плачет страна,
Повторяю я отзвуки смеха.
Слышу шепот нейдущей толпы,
Взрыв вулкана грядущего чую…
По стремнинам вершин без тропы
С облаками в тумане кочую…
(отрывок)Не смейтесь, что все я о воле пою:
Как мать дорогую, я волю люблю…
Не смейтесь, что пел я о звуке оков,
О скрипе дверей, да о лязге штыков…
О холоде, голоде пел, о беде,
О горе глубоком и горькой нужде.
Я люблю в снегах печальных
Вспоминать платанов сень,
Тополей пирамидальных
Стройно брошенную тень,
Звезд горящих хороводы,
Неба южного лазурь
И дыхание свободы
В перекатах горных бурь.
Белоснежные туманы
На стремнинах гор висят,
Вековечные платаны
Зачарованные спят.
Влажный гравий побережья,
Кипарисов тишина
И косматая медвежья
Над пучинами спина.
Плугом-революцией поле взбороздило,
Старую солому, корешки гнилые —
Все перевернуло, все перекосило,
Чернозема комья дышат, как живые.
Журавли прилёты над болотом реют,
Жаворонок в небе, в поле — труд в разгаре.
Распахали землю. Взборонили. Сеют —
А кругом пожаров еще слышны гари…
Над вершиною кургана,
Чуть взыграется заря,
Выдыбает тень Степана: —
Что за дьявол? Нет царя?
Нет бояр? Народ сам правит?
Всюду стройке нет конца!
Чу! Степана в песнях славят,
Воли первого бойца.
На своем кургане стоя,
Зорко глядя сквозь туман,
Пред плотиной Волгостроя
Шапку скинул атаман.
Поклон тебе, поэт! А было время, гнали
Тебя за речи смелые твои,
За песни, полные тревоги и печали,
За проповедь свободы и любви.
Прошли года. Спокойным, ясным взором
История, взглянув в былые времена,
Ниц пала пред тобой, покрыв навек позором
Гонителей суровых имена…
А ты пред нами здесь один царишь над троном,
Тебе весь этот блеск восторженных очей,
Один ты окружен бессмертным ореолом
Неугасающих лучей!