Найдено стихов - 471.
На одной странице показано - 35.
Чтобы посмотреть как можно больше стихов из коллекции, переходите по страницам внизу экрана.
Стихи отсортированы так, что в начале Вы будете видеть более короткие стихи.
На последней странице Вы можете найти самые длинные стихи по теме.
Звездное небо бесстрастное,
Мир в голубой тишине;
Тайна во взоре неясная,
Тайна, невнятная мне.
Чудится что-то опасное,
Трепет растет в глубине;
Небо безмолвно, прекрасное,
Мир неподвижен во сне.
11 мая 1893
Звезды закрыли ресницы,
Ночь завернулась в туман;
Тянутся грез вереницы,
В сердце любовь и обман.
Кто-то во мраке тоскует,
Чьи-то рыданья звучат;
Память былое рисует,
В сердце — насмешка и яд.
Тени забытой упреки…
Ласки недавней обман…
Звезды немые далеки,
Ночь завернулась в туман.
2 апреля 1893
Здесь же, в театре, когда-то с тобой
Так же следил я за шумной толпой,
Так же ловил незнакомые взгляды,
Чьи-то движенья и чьи-то наряды.
Нынче и ты здесь смешалась с толпой.
Ныне безмолвно слежу за тобой.
Точно у цепи порвалися звенья,
Точно оборвана нить единенья,
Чужды друг другу — бредем мы одни…
Или в золе догорели огни?
Или растерлись в песчинки каменья?
Или, и правда, оборваны звенья?
28 ноября 1894
Засияла моя стена,
Я ее не узнал: на ней
От уличных фонарей
Отпечатались рамы окна.
Далеко от меня фонари,
Но свет их близок, со мной.
Рожок отдаленный, гори!
Ты не знаешь? — ты мой!
На небо взошла луна,
И, пространства мира пройдя,
Отпечатала рамы окна…
О, царица небес! — ты моя!
12 ноября 1898
Под навесом темной ели,
На ковре из мягкой хвои,
Оба друга рядом сели —
И теперь их в мире двое.
Души их трепещут жаждой
Прошлой жизнью поделиться,
Обменяться думой каждой
И в одно сознанье слиться.
Ищут речи, — не находят,
Гладят ласково друг друга
И с тоской бессильной бродят
В стенах замкнутого круга.
29 августа 1899
Еще надеяться — безумие.
Смирись, покорствуй и пойми;
Часами долгого раздумия
Запечатлей союз с людьми.
Прозрев в их душах благодатное,
Прости бессилие минут:
Теперь уныло-непонятное
Они, счастливые, поймут.
Так. Зная свет обетования,
Звездой мерцающий в ночи,
Под злобный шум негодования
Смирись, покорствуй и молчи.
26 мая 1897
Заботы дня, как псы, меня бесславно травят,
Взывает ловчий рог, бегу я, как кабан…
Но горе им! Они вступить в борьбу заставят!
Стонать вам всем, ловцы, от боли свежих ран!
Февраль 1900
Неколебимой истине
Не верю я давно,
И все моря, все пристани
Люблю, люблю равно.
Хочу, чтоб всюду плавала
Свободная ладья,
И Господа и Дьявола
Хочу прославить я.
Когда же в белом саване
Усну, пускай во сне
Все бездны и все гавани
Чредою снятся мне.
Декабрь 1901
Жадно тобой наслаждаюсь,
Сумрак улиц священный!
Тайно тебе поклоняюсь,
Будущий царь вселенной!
Ты далёко руки протянешь,
В пустыни, ко льдам, на горы;
Солнечный свет затуманишь,
К полутьме приучишь взоры.
Тайно тебе поклоняюсь,
Гряди, могущ и неведом!
Пред тобой во прах повергаюсь
Пусть буду путем к победам.
27 апреля 1899
Женский голос — он прозрачен,
Как дрожащее стекло,
И, предчувствием охвачен,
Я молчу, склонив весло.
Ясный луч мелькает в волнах,
Разгораются леса.
Над четой полей безмолвных
Побледнела полоса.
Солнце всходит выше, выше!
Здравствуй, полдень! день побед!
Женский голос тише, тише —
Долетает, как привет.
27 января 1896
Есть слова волшебства. Вы всесильны,
Роковые слова о былом!
Разве годы не камень могильный,
Разве смерть называется сном?
Мы идем бесконечной долиной,
С каждым шагом все больше теней,
И из них не отстать ни единой:
То бледнеют, то снова ясней.
И при вспышке могучего слова
Тень прошедшего странно жива.
И глядит умоляюще снова,
И твердит прямо в душу слова.
14 ноября 1899
Есть что-то позорное в мощи природы,
Немая вражда к лучам красоты:
Над миром скал проносятся годы,
Но вечен только мир мечты.
Пускай же грозит океан неизменный,
Пусть гордо спят ледяные хребты:
Настанет день конца для вселенной,
И вечен только мир мечты.
Июль 1896
Крым
Мы только стон у вечной грани,
Больные судороги рук,
Последний трепет содроганий
В часы неотвратимых мук.
Все наши думы, грезы, пени —
То близких сдержанная речь,
Узоры пышных облачений
И дымы похоронных свеч.
Что ж! полно ликовать ошибкой!
В испуге не закроем глаз!
О братья, — слушайте с улыбкой:
Поют отходную по нас.
22 августа 1899
Склоняются, целуя нас двоих.
Весь мир вокруг застенчиво затих.
Мы — вымысел безвестных вдохновений,
Мы — старого рондо певучий стих.
Певец забытый! Брат времен святых!
Ты песне вверил жалобы и пени,
И вот сегодня мне поют твой стих
Ее колени:
«В венке из терний дни мои; меж них
Один лишь час в уборе из сирени.
Как Суламифи — дом, где спит жених,
Как Александру — дверь в покой к? лене,
Так были сладостны для губ моих
Ее колени».
Огонь еще горит, и светит, светит нам, —
А тени серые легли по сторонам
И чутко сторожат его невольный трепет.
Но не мерцает он, и дрожь его, как лепет,
Как лепет медленный, как тихие слова.
Он шепчет свой завет пред ликом божества,
Он с нами говорит, слабеет, но сияет,
И — светлый, как всегда — покорно угасает.
7 сентября 1897
Если мне суждено умереть,
Не окончив начатых созданий,
Я о планах не стану жалеть:
Их свершит грядущий избранник.
Если мне суждено умереть,
Не достигнув высот просветленья,
Я об этом не стану жалеть:
Нет предела для вечных стремлений.
Я иду! Я готов умереть,
Я страданьем купил это право,
И не мне, умирая, скорбеть
О душе, о искусстве, о славе.
25 июля 1897
Дрожащие листья на бледные щеки
Изменчиво клали минутные тени,
И, чуть шелестя, заглушали упреки.
Дрожащие листья, как темные пятна,
Мелькали, скользили по звездному фону,
И ты и они — вы шептали невнятно.
Как лиственный шелест, звучали укоры,
Как бледные звезды, за дымкою листьев,
Смотрели, сквозь слезы, печальные взоры,
И тени ложились на бледные щеки,
И тени скользили, дрожали минутно,
И чуть долетали из дали упреки.
1 октября 1895
Есть одно, о чем плачу я горько:
Это прошлые дни,
Это дни восхитительных оргий
И безумной любви.
Есть одно, что мне горестно вспомнит!.:
Это прошлые дни.
Аромат опьяняющих комнат
И приветы любви.
Есть одно, что я проклял, что проклял:
Это прошлые дни,
Это дни, озаренные в строфах,
Это строфы мои.
2 октября 1896
— Дитя, скажи мне, что любовь?
— Вот этот ужас мой без воли,
Вот этот стыд, мгновенье боли,
Вот эта стынущая кровь.
— Дитя, скажи мне, что же страсть?
— Вот эти слезы, эти пени,
Вот эта жажда унижений:
Быть как раба, к ногам припасть.
— Дитя, ответь мне, счастье в чем?
— В твоей истоме, в этом бреде,
В твоем весельи о победе,
Во взоре блещущем твоем!
День растоплен; море сине;
Подступили близко горы.
Воздух чист, и четкость линий
Утомляет взоры.
Под столетним кедром — тени,
Отзвук утренней прохлады.
Слушай здесь, отдавшись лени,
Как трещат цикады.
24 июня 1898
Дальний шум фонтана,
Листьев тихий шум…
Сладок миг обмана,
Миг туманных дум.
Я молюсь кому-то,
Я дышу весной,
Веря на минуту
Красоте земной.
Давно ушел я в мир, где думы,
Давно познал нездешний свет.
Мне странны красочные шумы,
Страстям — в душе ответа нет.
Могу я медлить миг мгновенный,
Но ввысь иду одной тропой.
Кто мне шепнул о жизни пленной?
— Моя звезда! я только твой.
25 января 1900
Грезы быстрые, как чайки,
Мчатся в область тайных снов,
Но доносится с лужайки
Стук крокетных молотков.
О, как странно в эти сферы
Жизни звук перенести —
Рифмы, образы, размеры
Разбегаются с пути…
И еще в больном экстазе
Веют призраки вдали,
Но уже из мглы фантазии
Я смотрю на день земли.
Май 1895
Посв. Э.Глупое сердце, о чем же печалиться!
Встретясь, шутили, шутя целовалися,
Гордой победой она не похвалится,
В памяти счастья минуты осталися…
Глупое сердце, о чем же печалиться?
Тянется поле безмолвное, снежное,
Дремлют березки в безжизненном инее,
Небо нависло — уныло-безбрежное,
Странно-неясное, серое, синее,
Замерло, умерло, будто бы снежное…
Глупое сердце! о чем же печалиться!
15 ноября 1895
Гнутся высокие лотосы,
До неба высятся маки,
И воскрешенные образы
Медленно бродят во мраке.
Ночь, где Адамовы головы
Машут крылами вампира, —
Где от полета тяжелого
Зыблется зеркало мира!
Стонешь и бьешься в усилии
Грез разорвать вереницы,
Ширятся черные лилии
Куполом бледной гробницы.
30 ноября 1894
Встав, прошумят и сгибнут города,
Пройдут и в бездну канут поколенья,
Просторы вод иссякнут без следа,
И станут басней вольные растенья,
Заполнив степи, горы, глубь морей,
Весь шар земной, что стал для жизни тесен,
По завоеванной планете всей
Единый город выступит, как плесень.
Где подступает к морю сад,
Я знаю грот уединенный:
Там шепчет дремлющий каскад,
Там пруд недвижим полусонный.
Там дышат лавры и миндаль
При набежавшем тихом ветре,
А сзади, закрывая даль,
Уходит в небо пик Ай-Петри.
30 апреля 1898
Вся красота тебе доступна!
Тебе ясна ее звезда:
И в глубине мечты преступной,
И в безднах рабского труда.
Толпа безвестных, безымянных,
Покорно бивших о гранит,
Среди пустынь, как сон пространных,
Воздвигла чудо пирамид.
И ты вступаешь в сонмы черни,
Ее речами говоря,
И славишь труд, — да суеверней
Она приветствует царя.
25 ноября 1899
Вы, снежинки, вейте,
Нас лишь пожалейте!
Вас, снежинок, много, много,
И летите вы от бога.
Где нам с вольными бороться!
Вам привольно, вам поется.
Захотите, — заметете,
Город в цепи закуете…
Вся жизнь моя — бесформенная греза,
И правды нет в бреду, и смысла нет во сне —
Но пробуждение, как Бледная Угроза,
Приникло медленно ко мне.
Я чувствую сквозь сон, что вот взовьются шторы,
Вот брызнет свет в окно и позовет меня,
И тут же в первый миг пред ярким светом дня
Смущенные поникнут взоры.
18 мая 1895
Всем душам нежным и сердцам влюбленным,
Кого земной Любви ласкали сны,
Кто пел Любовь во дни своей весны,
Я шлю привет напевом умиленным.
Вокруг меня святыня тишины,
Диана светит луком преклоненным,
И надо мной, печальным и бессонным,
Лик Данте, вдаль глядящий со стены.
Поэт, кого вел по кругам Вергилий!
Своим сверканьем мой зажги сонет,
Будь твердым посохом моих бессилии!
Пою восторг и скорбь минувших лет,
Яд поцелуев, сладость смертной страсти…
Камены строгие! — я в вашей грозной власти.
Еще мы чужие в мгновенье при встрече,
Лепечем банально ненужные речи,
Не смеем спросить, не хотим отвечать,
Но души успели друг друга узнать
И взором единым (но полным печали!)
О всем расспросили, на все отвечали.
Шепнули упреки с минутной мольбой
И снова беседу ведут меж собой.
И что в той беседе горит и таится,
Рассудку о том никогда не приснится,
Но этот безмолвный святой разговор…
Душа его помнит и знает с тех пор!
1 июня 1898
Все бездонней, все безмерней,
Недоступней глубина,
Но, как свет звезды вечерней,
Светят водоросли дна.
Плотны синие преграды,
Обступили взгляды рыб.
Словно знают, словно рады,
Что еще пловец погиб.
Но на родине чудовищ
Посреди живых цветов
Не ищу морских сокровищ
И жемчужных слизняков.
В моей душе, как в глубях океана,
Живой прибой зачатий и смертей, —
Стихийный вихрь неистовых страстей;
И им просторы водяные пьяны.
Здесь утро мира расцветало рано,
Земля здесь первых родила детей,
Отсюда сеть извилистых путей
Ко всем, кто дышит под лучом Титана.
Прародина живого! Как во сне,
Скользят в твоей безмерной глубине
Виденья тех явлений, что погасли;
Там, под твоим торжественным стеклом,
Еще жива, как в целом сонме Библий,
Несчетность жизней, прожитых в былом.
Волны волос упадали,
Щечки пылали огнем.
С отзвуком нежной печали
Речи любовью звучали,
Нега сквозила во всем.
Солнце, с весенней улыбкой,
Воды теченья зажгло,
Мы над поверхностью зыбкой,
В лодочке утлой и зыбкой,
Медлили, бросив весло.
Милые детские грезы,
Вы не обманете вновь!
И тростники, и стрекозы,
Первые, сладкие слезы,
Первая в жизни любовь!