Найдено стихов - 38.
На одной странице показано - 35.
Чтобы посмотреть как можно больше стихов из коллекции, переходите по страницам внизу экрана.
Стихи отсортированы так, что в начале Вы будете видеть более короткие стихи.
На последней странице Вы можете найти самые длинные стихи по теме.
У горних, у горних селений
Стоят голубые сады —
Пасутся в долине олени,
В росе серебрятся следы.За ними светают овраги,
Ложится туман на луга,
И жемчугом утренней влаги
Играют морей берега.Пасутся в тумане олени:
И кто-то у горних излук
Склонил золотые колени
И поднял серебряный лук.
Образ Троеручицы
В горнице небесной
В светлой ризе лучится
Силою чудесной.Три руки у Богородицы
В синий шелк одеты —
Три пути от них расходятся
По белому свету… К морю синему — к веселию
Первый путь в начале…
В лес да к темным елям в келию —
Путь второй к печали.Третий путь — нехоженый,
Взгянешь, и растает,
Кем куда проложенный,
То никто не знает.
Сегодня вечером над горкой
Упали с криками грачи,
И старый сад скороговоркой
Будили в сумраке ручьи.Церковный пруд в снегу тяжелом
Всю ночь ворочался и пух,
А за соседним частоколом
Кричал не вовремя петух.Пока весь снег в тумане таял,
Я слушал, притаясь к окну:
В тумане пес протяжно лаял
На запоздавшую луну…
В облаках заревой огонек,
Потухает туманный денёк.Повернула дорога во мглу… По селу
Идет колдун в онучах,
В серых тучах… Борода у него — мелкий дождичек,
В бороде у него — дуга-радуга,
А в руках подожок-подорожничек! —
Собрался, старина, видно надолго… На прощанье махнул холдунок
Над притихшим селом костылем —
Пошатнулся окольный тынок,
Быстрым зайцем шмыгнул ветерок,
Закричал, закачал ковылем: — Идет колдун в онучах,
В онучах — в серых тучах! Догорел в облаках огонек,
Умер в поле денёк…
Милей, милей мне славы
Простор родных полей,
И вешний гул дубравы,
И крики журавлей.Нет таинства чудесней,
Нет красоты иной,
Как сеять зерна с песней
Над вешней целиной.Ой, лес мой, луг мой, поле!..
Пусть так всю жизнь и пусть
Не сходят с рук мозоли,
А с тихой песни грусть.
Окутал туман перелески,
И грохнул на мельнице лед.
Там слышатся радостно всплески
И птиц торопливый прилет.Дубравна идет, а за нею
Венцами летят журавли.
Под ноги ее, зеленея,
Поляны, долины легли… Мне жаль улетающей ночи,
Но лишь приоткрою глаза —
Померкнут меж тучами очи,
Скатится звездою слеза… Туман над рекой прояснится,
И только вдали наяву
Таят заревые ресницы
Бездонных очей синеву…
Ой, вы, сидни, старцы-старичи!
Спали кудри старцам на плечи! А на кудрях венцы царские,
Великанские, бухарскиеГорят камнями лучистыми,
Бирюзами — аметистами! Гром их будит- кличет на ухо,
Да забиты уши наглухо, Завалены плечи камнями,
Поросли лесами давними: И шумят леса дремучие,
И стоят в лесах под тучеюЕли пиками зелеными,
А дубы меж пик — знаменами! Ой, вы, сидни, старцы — стареньки,
На очах растут кустарники, А в кустах ехидна злючая
Пьет с очей слезу горючую: А и очи — с грустью, с кротостью,
Обведены очи пропастью, Тьмою темною, провалами!
А уста приперты скалами!..
Люблю тебя я, сумрак предосенний,
Закатных вечеров торжественный разлив…
Играет ветерок, и тих, и сиротлив,
Листвою прибережних ив,
И облака гуськом бегут, как в сновиденьи… Редеет лес, и льются на дорогу
Серебряные колокольчики синиц.
То осень старый бор обходит вдоль границ,
И лики темные с божниц
Глядят в углу задумчиво и строго… Вкушает мир покой и увяданье,
И в сердце у меня такой же тихий свет…
Не ты ль, златая быль благоуханных лет,
Не ты ль, заворожённый след
Давно в душе увядшего страданья?
Надела платье белое из шелка
И под руку она ушла с другим.
Я перекинул за плечи кошелку
И потонул в повечеровый дым.И вот бреду по свету наудачу,
Куда подует вешний ветерок,
И сам не знаю я: пою иль плачу,
Но в светлом сиротстве не одинок.У матери — у придорожной ивы,
Прильнув к сухим ногам корней,
Я задремлю, уж тем одним счастливый,
Что в мире не было души верней.Иными станут шорохи и звуки,
И спутаются с листьями слова,
И склонит облако сквозные рукава,
И словно не было и нет разлуки.
Стала жизнь человечья бедна и убога,
Зла судьба, и душа холодна.
Каждый втайне грустит: как уютна берлога,
Где ютились один и одна.Ведь у двери есть уши, и видят нас стены.
Слепо сердце, немотна любовь, —
Оттого за любовью и ходит измена,
А вино так похоже на кровь… Стали наши часы и минуты короче —
Мы родимся к утру неспроста:
За туманом — заря, за обманами — очи,
И дурманом дымятся уста… Суждено человеку лихое кочевье,
И тоска по одной и одном;
А ведь, может, в лесу тоже ходят деревья:
Шапкой в небо, а в землю — корнём.
Земная светлая моя отрада,
О птица золотая — песнь,
Мне ничего, уж ничего не надо,
Не надо и того, что есть.Мне лишь бы петь да жить, любя и веря,
Лелея в сердце грусть и дрожь,
Что с птицы облетевшие жар-перья
Ты не поднимешь, не найдёшь.И что с тоской ты побредёшь к другому
Искать обманчивый удел,
А мне бы лишь на горький след у дома
С полнеба месяц голубел: Ведь так же будут плыть туманы за ограду,
А яблонные платья цвесть, —
Ах, милый друг, мне ничего не надо,
Не надо и того, что есть.
Мне говорила мать, что в розовой сорочке
Багряною зарёй родился я на свет,
А я живу лишь от строки до строчки,
И радости иной мне в этой жизни нет… И часто я брожу один тревожной тенью,
И счастлив я отдать всё за единый звук, —
Люблю я трепетное, светлое сплетенье
Незримых и неуловимых рук… Не верь же, друг, не верь ты мне, не верь мне,
Хотя я без тебя и дня не проживу:
Струится жизнь, — как на заре вечерней
С земли туман струится в синеву! Но верь мне: не обман в заплечном узелочке —
Чудесный талисман от злых невзгод и бед:
Ведь говорила мать, что в розовой сорочке
Багряною зарёй родился я на свет.
Поутру нелады и ссоры
И неумытое лицо.
Ох, как же закатилось скоро
В лазью мышиную кольцо! И вот слеза едка, как щёлок,
В озноб кидает мутный смех;
И выцвел над кроватью полог,
И вылинял на шубке мех. Ах, эта шубка, шубка эта
Какая-то сплошная боль!
И платье розовое где-то
На дне сундучном точит моль. И оба мы глядим пугливо,
Как на поток бежит гроза.
На берегу цветок счастливый,
И у него твои глаза.
Забота — счастье! Отдых — труд!
Пустить бы всё напропалую:
Что в наше время берегут?
Нет, пусть уж дни мои бегут
От жалкой ссоры к поцелую! Хотя беречь — не сбережешь.
И нищему подать бы проще
Судьбы полуистертый грош,
Когда от счастья только мощи,
А от любви осталась ложь! Пойти б, как зверю, — наугад!
Но разве лосю удалось бы
Забыть лосиху и лосят?
Нет, лучше слезы, ласки, просьбы,
Очаг — тепло и едкий чад!
Я в желчь и боль мешаю слезы
И в горький уксус горный мед,
И вот
Зависимо от дозы
Душа то плачет, то поет…
Равно на розу
И терновник
Садится с песней соловей:
Так я ль причина, я ль виновник
Столь сладкой горечи своей?
Не мечтай о светлом чуде:
Воскресения не будет!
Ночь пришла, погаснул свет…
Мир исчезнул… мира нет… Только в поле из-за леса
За белесой серой мглой
То ли люди, то ли бесы
На земле и над землей… Разве ты не слышишь воя:
Слава Богу, что нас двое!
В этот темный, страшный час,
Слава Богу: двое нас! Слава Богу, слава Богу,
Двое, двое нас с тобой:
Я — с дубиной у порога,
Ты — с лампадой голубой!
Горько плачет роза, в темень отряхая
Липкие от слез ресницы лепестков…
Что так горько, горько плачешь, золотая?
Плачь же, плачь: я строго слезы сосчитаю,
Разочтемся навсегда без дураков! Ни слезам я, ни словам давно не верю
И навзрыд давно-давно не плакал сам,
Хоть и знаю, что не плачут только звери,
Что не плакать — это просто стыд и срам! Плачь же, друг мой, слез притворных не глотая,
И не кутай шалью деланную дрожь…
Как тебе я благодарен, золотая,
За ребячество, дурачество… за ложь! Видишь: ведь и я хожу от двери к двери,
И по правде: сам не знаю — как же быть?
Ведь не плачут, ведь не плачут только звери…
Как бы я хотел тебе, себе поверить
И поверив слову, снова полюбить!
Я доволен судьбою земною
И квартирой в четыре угла:
Я живу в ней и вместе со мною
Два веселых, счастливых щегла.За окном неуемная вьюга
И метелица стелет хвостом.
И ни брата со мной, и ни друга
В обиходе домашнем простом.Стерегут меня злючие беды
Без конца, без начала, числа…
И целительна эта беседа
Двух друзей моего ремесла.Сяду я — они сядут на спину
И пойдет разговор-пересвист,
Под который иду я в пустыню —
В снеговой неисписанный лист.
Стихам и чонгури
Нужно ль поклоненье:
Есть Данта в хевсуре
Любом отраженье! И в слабом порханье
Беспомощной птицы
Есть пыл, трепетанье
Далекой зарницы.С высокого пика
Снег, тая, струится
И в пеньи Бесика
С ручьем не сравнится… И искрятся светом
В падении камни —
И сердцу ль при этом
Дивиться всегда мне?
В лесу на проталой полянке,
В дремучем весеннем бору
Устроили зайцы гулянки,
Затеяли зайцы игру… Звенели весенние воды,
И прыгал с пригорка родник,
И зайцы вели хороводы,
Забывши про мой дробовик.И зайцы по-заячьи пели,
Водили за лапки зайчих…
И радостно сосны шумели,
И звёзды качались на них… Всю ночь я бродил всё и слушал,
Ах, друг мой, открою тебе:
За бедную заячью душу
Я так благодарен судьбе!..
Под окном сидит старуха
И клюкой пугает птах
И порой вздыхает глухо,
Навевая в сердце страх… Я живу в избушке чёрной,
Одиноко на краю,
Птахам я бросаю зёрна,
Вместе с птахами пою… Встану я с зарёю алой,
Позабуду ночи страх,
А она уж раньше встала,
Уж клюкой пугает птах… Ах, прогнал бы сторожиху,
Ведь бедна моя изба, —
Да старуху — злое лихо
Наняла сама судьба…
Повязалась Лада
Шелковым платком,
Ходит Лада в поле
С липовым лотком.Ходит Лада — сеет,
Вкруг нее синеет.Взбороне́на борозда,
Что ни зернышко — звезда!.. Ходит Лада в поле
С липовым лотком,
По росе ступает
Мягким лапотком.
Ходит Лада — сеет, Вкруг нее синеет.
Из-под белого платка
Выплывают облака!
Стал голос хриплый, волос грубый
И грузны руки, как кряжи,
А у тебя все те же губы
И за ресницей — как во ржи.От этой непосильной лямки
Уж еле переводишь дух,
А тут в глазах играют ямки,
И в ямках золотится пух.И так завидно, что улыбка
Не сходит с твоего лица.
Когда ты клонишься над зыбкой,
Поешь в полутени светца.И будешь петь ты так же нежно,
Какая б ни прошла гроза:
За пологом пророс подснежник,
Цветут душистые глаза!..
Лежит заря, как опоясок,
И эту реку, лес и тишь
С их расточительностью красок
Ни с чем на свете не сравнишь! Нельзя сказать об них словами,
И нету человечьих слов
Про чащуру с тетеревами,
Про синеву со стаей сов… Но, вставши утром спозаранья,
Так хорошо склониться ниц
Пред ликом вечного сиянья,
Пред хором бессловесных птиц…
Уставши от дневных хлопот,
Как хорошо полой рубашки
Смахнуть трудолюбивый пот,
Подвинуться поближе к чашке……Жевать с серьезностью кусок,
Тянуть большою ложкой тюрю,
Спокойно слушая басок
Сбирающейся за ночь бури… Как хорошо, когда в семье,
Где сын — жених, а дочь — невеста,
Уж не хватает на скамье
Под старою божницей места……Тогда, избыв судьбу, как все,
Не в диво встретить смерть под вечер,
Как жницу в молодом овсе
С серпом, закинутым на плечи.
Словно друг, сверчок за печью
Тянет разговор,
И глядит по-человечьи
Маятник в упор.От тревог и неудач уж
Желоба на лбу…
Что ты плачешь, что ты плачешь
На свою судьбу? От окна ложится тенью
С неба синий свет,
След далекого виденья,
Память прежних лет.От твоих слез сердце сжалось
И стучит в крови,
Значит, мне еще осталась
Жалость от любви…
О чем в ночи шепочут ивы,
Поникши у дорог?
Но разум мой кичливый
Их разгадать не мог… Куда плывет простор бескрайный,
Откуда льется свет?
Вот это тайна… тайна,
И ей разгадки нет! Весна, берез зеленокудрость
И свежесть их лица…
Вот только это мудрость,
Которой нет конца!
Душа покоя лишена!
Какая вышина и тишина…
Из облака плывет луна,
Среди прозрачности такой
Лаская белоснежною рукой
Туман над сонною рекой!
Какая тишина! В душе тревога и обман,
И скачущий из лучезарных стран
Конь без удила и стремян,
И светлый всадник над лукой…
…Прекрасен ты, небесный дар — покой,
И все же мне с моей тоской
Желаннее обман!
Под кровлей шаткою моею
Дрожит и приседает дом…
…И сам сказать я не умею,
И голос заглушает гром! Сверчком сижу я за трубою,
Свернувшись в неживой комок…
…И говорю я сам с собою,
Но и другим сказать бы мог, Сказать, что в продублённой шкуре,
Распертой ребрами с боков,
Живет и клекот грозной бури,
И мудрость тихая веков!
Пока не прояснится
И мысль моя, и речь,
Суровой власяницы
Я не снимаю с плеч! Увы! — за миг отрады,
Благословенный миг,
Пройти мне много надо
Под тяжестью вериг! Но, поборов усилья
И сбросив тяжкий спуд,
Я вижу вдруг, как крылья
Растут, растут, растут! И чую я, покорным
И сладким сном заснув,
Как бьет по крупным зернам
Простертый жадно клюв!
Плывет луна, и воют волки,
В безумии ощерив рот,
И ель со снежною кошелкой
Стоит, поникнув, у ворот!.. Закрыл метельный саван всполье,
И дальний лес, и пустоша…
И где с такой тоской и болью
Укроется теперь душа?.. Всё слилось в этом древнем мире,
И стало всё теперь сродни:
И звезд мерцание в эфире,
И волчьи на снегу огни!..
Крикливы и прожорливы вороны,
И по-лесному вежливы дрозды,
И шагу без глубокого поклона
Не сделают грачи у борозды… Нет ничего красивее оборок
И подвенечных платьев голубей;
Сова сонлива, ястреб быстр и зорок,
Пуглив, как мелкий жулик, воробей… Имеет признак каждое творенье:
Заливист соловей, и робок чиж…
Откуда же такое удивленье,
С каким ты на меня всегда глядишь?
Меня раздели донага
И достоверной были
На лбу приделали рога
И хвост гвоздем прибили…
Пух из подушки растрясли
И вываляли в дегте,
И у меня вдруг отросли
И в самом деле когти…
И вот я с парою клешней
Теперь в чертей не верю,
Узнав, что человек страшней
И злей любого зверя…
За ясную улыбку,
За звонкий смех врассыпку
Назначил бы я плату,
Я б основал палату,
Где чистою монетой
Платили бы за это…
…Но мы не так богаты:
Такой палаты нету!
Стучит мороз в обочья
Натопленной избы…
Не лечь мне этой ночью
Перед лицом судьбы! В луче луны высокой
Торчок карандаша…
…Легко ложится в строку
Раскрытая душа… И радостно мне внове
Перебирать года…
…И буковками в слове
Горит с звездой звезда… И слова молвить не с кем,
И молвить было б грех…
…И тонет в лунном блеске
Собачий глупый брех…