Глухой, неведомой тайгою,
Сибирской дальней стороной
Бежал бродяга с Сахалина
Звериной узкою тропой.
Шумит, бушует непогода,
Далек, далек бродяге путь.
Укрой, тайга его глухая, —
Бродяга хочет отдохнуть.
Там далеко за темным бором
Оставил родину свою,
Оставил мать свою родную,
Детей, любимую жену.
«Умру, в чужой земле зароют,
Заплачет маменька моя,
Жена найдет себе другого,
А мать сыночка никогда».
Пловет лебедь с лебедятами;
По крутому бережку
Идет да добрый молодец.
Уж и убил лебедь белую,
Пустил пушок по синю морю;
По чисту полю пустил руду,
Пустил руду по чисту полю.
В чистом полюшке добрый молодец
Искал свою добру жену,
Добру жену да лебедь белую.
Вятская губерния. Нолинский уезд.
Колосов, стр. 240 («хороводная круговая»).
Некоторые стихи и полустишия повторяются.
Мужик пашеньку пахал,
Сам на солнышко глядел:
Еще попашу,
Еще погляжу!
Как чужи-то жены
Мужьям завтракать несут,
А моя шельма жена
И обедать не несет.
Уж я выпрягу лошадку,
Я поеду во луга,
Пущу коня во росу,
А сам вырежу лозу
На свою курву жену.
Приезжаю ко двору, —
Жена ходит по двору,
Да набеленная,
Нарумяненная.
Уж я брошу лозу,
Поцалую жену:
„А где, жена, была,
Где, сударыня моя?“
— Я была, сударь, была,
У соседа на пиру. —
„А и что, жена, пила,
Что, сударыня, пила?“
— Я пила, сударь, пила
Я и мед и вино,
За твое, сударь, здоровье
Стакан меду выпила. —
„Да спасибо же, жена:
Не забыла про меня;
Не могу тебя забыть,
Я не знаю, как избить“.
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе женой.
Милая моя,
Взял бы я тебя,
Но там, в краю далеком,
Есть у меня жена.
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе сестрой.
Милая моя,
Взял бы я тебя.
Но там, в краю далеком,
Есть у меня сестра.
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе чужой.
Милая моя,
Взял бы я тебя.
Но там, в краю далеком,
Чужая ты мне не нужна.
Задумал да старый дед
В другой раз жениться.
Сидел, думал, думал, думал,
В другой раз жениться.
Если стару жену взять —
Работать не станет.
Сидел, думал, думал, думал,
Работать не станет.
Молодую жену взять —
Его не полюбит.
Сидел, думал, думал, думал,
Его не полюбит.
А коли полюбит,
То не поцелует.
Сидел, думал, думал, думал,
То не поцелует.
А коль поцелует,
Отвернется, плюнет.
Сидел, думал, думал, думал,
Отвернется, плюнет.
В другой раз жениться —
Дело не годится.
Сидел, думал, думал, думал,
Дело не годится.
Две последние строки куплетов повторяются
(наиболее известная)
Ох, ты, сукин сын, камаринский мужик,
Задрал ножки та й на печке лежит.
Лежит, лежит та й попорхивает,
Правой ножкою подергивает.
Сам на девушек помаргивает,
Над женою выкамаривает:
— Ты вставай, молодая жена!
Скорей завтрак готовь, сатана!
Ой, комар ты, наш камаринский мужик,
Собрался в лес, по дорожке бежит.
Он бежит, бежит, пошучивает,
Свои усики покручивает.
Тише, тише топочите!
Пол не проломите!
У нас под полом вода,
В воде не утоните!
Пошла плясать,
Ногой топнула.
Аж хата покачнулась
И дверь хлопнула.
Хорошо, подружка, пляшешь!
Хорошо ты дроби бьешь!
Только тем и не хороша,
Что припевок не поешь!
По диким степям Забайкалья,
Где золото роют в горах,
Бродяга, судьбу проклиная,
Тащится с сумой на плечах.
Идет он густою тайгою,
Где пташки одни лишь поют,
Котел его сбоку тревожит,
Сухие коты ноги бьют.
На нем рубашонка худая
И множество разных заплат,
Шапчонка на нем арестанта
И серый тюремный халат.
Бродяга к Байкалу подходит,
Рыбачью он лодку берет,
Унылую песню заводит —
Про родину что-то поет:
«Оставил жену молодую,
И малых оставил детей,
Теперь я иду наудачу,
Бог знает, увижусь ли с ней!»
Бродяга Байкал переехал,
Навстречу родимая мать.
«Ах, здравствуй, ах, здравствуй, мамаша,
Здоров ли отец, хочу знать?»
«Отец твой давно уж в могиле,
Сырою землею зарыт,
А брат твой давно уж в Сибири,
Давно кандалами гремит.
Пойдем же, пойдем, мой сыночек,
Пойдем же в курень наш родной,
Жена там по мужу скучает
И плачут детишки гурьбой».
Ночь темна была и не месячна.
Рать скучна была и не радостна:
Все солдатушки призадумались,
Призадумавшись, — горько всплакали;
Велико чудо совершилося:
У солдат слезы градом сыпались!
Не лютая змея кровожадная
Грудь сосала их богатырскую,
Что тоска грызла ретивы сердца,
Ретивы сердца молодецкие;
Не отцов родных оплакивали,
И не жен младых, и не детушек;
Как оплакивали мать родимую,
Мать родимую, мать кормилицу,
Златоглавую Москву-матушку,
Разоренную Бонапартием!
Тут как вдруг они встрепенулися,
Словно вихрь, орлы взор окинули
Во все стороны и воскликнули
Все в один голос, как в злату трубу:
«Молодцы, братцы, удалы друзья,
Неизменные чуда русские!
Что дадим, братцы, клятву, кровную,
Клятву кровную, задушевную,
Чтоб не взвидеть нам ни домов своих,
Ни отцов родных, ни младых нам жен,
Малых детушек, роду племени,
Ни самой души красной девицы,
Не побив силы Бонапартовой,
Не отмстив врагу за родну Москву!
Отсечем ему мы возвратный путь,
И мы примемся по-старинному,
По-старинному, по-суворовски;
Закричим: ура! и пойдем вперед!
На штыках пройдем силы вражие,
Перебьем мы их, переколем всех;
Не дадим, друзья, люта промаха,
Постараемся все, ребятушки,
Чтобы сам злодей на штыках погиб,
Чтоб вся рать его здесь костьми легла,
Ни одна б душа иноверная
Не пришла назад в свою сторону!
А народы все матерой земли,
Чтоб поведали, каково идти
Со оружием на святую Русь!
Солдатская хоровая песня
(вслед за запевалой хор повторяет каждую строку).
Мужик пашенку пахал,
Сам на солнышко глядел:
О, ох, и пр. О, ох, о, ох, охахонюшки мои!
«Я еще попашу, я еще погляжу,
О, ох, и пр.
Уж как все добрые жены мужьям есть принесли,
О, ох, и пр.
А моя к[урв]а жена мне обедать не несет!
О, ох, и пр.
И я выпрягу кобылушку, поеду сам домой,
О, ох, и пр.
Заверну я во лесок и я вырублю лозу на свою к[урв]у жену.»
О, ох, и пр.
Подезжает ко двору́, жена ходит по двору.
О, ох, и пр.
Уж и я брошу лозу, поцелую я жену:
О, ох, и пр.
«Уж и где жена была, где, боярыня, была?»
О, ох, и пр.
— Я была, сударь, была, во царевом кабаке. —
О, ох, и пр.
«Уж и что, жена, пила, что, сударыня, пила?»
О, ох, и пр.
— Я пила, сударь, пила, я и пиво и вино,
О, ох, и пр.
Я и пиво и вино, еще сладенький медок. —
О, ох, и пр.
«Про ково жена пила, про ково, боярыня, пила?»
О, ох, и пр.
— Про тебя, сударь, пила, про тебя и про себя,
О, ох, и пр.
Еще про милова про дружка. —
О, ох, и пр.
«Уж спасибо те, жена, не забыла ты меня.»
О, ох, и пр.
— Уж и как тебя забыть, но могу тебя избыть,
О, ох, и пр.
Уж и ты ли у меня, словно чирей на боку,
О, ох, и пр.
Словно чирей на боку и бельмо-то на глазу. —
О, ох, и пр.
Уж как муж жену любил, больно щепетко водил
О, ох, и пр.
По морозу босиком, по крапиве нагишом.
О, ох, и пр.
А жена мужа любила, в тюрьме местечко купила,
О, ох, и пр.
В тюрьме местечко купила, уголочик наняла:
О, ох, и пр.
«Вот те, муженек, ненанятой уголок;
О, ох, и пр.
Не толки ты, не мели, только ручку протяни,
О, ох, и пр.
Только ручку протяни и Христа воспомяни.»
О, ох, и пр.
Вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской,
По Тверской-Ямской, по дороженьке,
Едет мой милой, мил на троечке,
Мил на троечке с колокольчиком.
Мил на троечке с колокольчиком,
С колокольчиком, со бубенчиком…
Пишет мой милой ко мне грамотку,
Ко мне грамотку — весть нерадостну,
Весть нерадостну не пером писал,
Не пером писал, не чернилами, —
Пишет милый мой горючьми слезьми,
Горючьми слезьми молодецкими:
«Не сиди, Дуня, поздно вечером,
Поздно вечером под окошечком;
Ты не жги, не неги воскову свечу,
Воскову свечу воску ярого;
Ты не жди, не жди дорога гостя,
Дорога гостя, дружка милого!..»
Вот идет-идет дружок миленький,
Он идет-идет, низко кланя(е)тся:
«Здравствуй, милая, расхорошая,
Моя прежняя полюбовница!
Я не гость пришел, не гоститися,
Я пришел к тебе распроститися,
За твою любовь поклонитися,
Ты позволь, позволь мне женитися!»
«Ты женись, женись, разбессовестный,
Разбессовестный дружок миленький!
Я не чаяла в тебе этого,
Не ждала того я словечушка,
Испужал мое ты сердечушко.
Ты возьми, возьми саблю вострую,
Ты разрежь, разрежь мою белу грудь,
Посмотри мое ретиво сердце:
Не белей оно черна бархата…» —
«Не печалься-ка, моя милая,
Моя прежняя полюбовница!
Я любить буду пуще прежнего,
Я ходить стану чаще старого!»
«не обманывай, дружок миленький!
Ты ходить будешь, все расспрашивать,
Молодой жене все рассказывать!
Молода жена будет сердиться,
На меня, младу, будет гневаться.
Пойдем в садичек, разгуляемся,
Мы подарочкам разменяемся:
Ты возьми, возьми золото кольцо,
Ты отдай, отдай мой тальянский плат!
Тебе тем кольцом обручатися,
А мне тем платком жениха дарить!»