Есть, несомненно, странные слова,
Не измышленья это и не бредни.
Мне делается холодно, едва
Услышу слово я «Последний».Последний час. Какой огромный сад!
Последний вечер. О, какое пламя!
Как тополя зловеще шелестят
Прозрачно — черными ветвями…
Всю ночь слова перебираю,
Найти ни слова не могу,
В изнеможеньи засыпаю
И вижу реку всю в снегу,
Весь город наш, навек единый,
Край неба бледно — райски — синий,
И на деревьях райский иней… Друзья! Слабеет в сердце свет,
А к Петербургу рифмы нет.
За слово, что помнил когда-то
И после навеки забыл,
За все, что в сгораньях заката
Искал ты, и не находил, И за безысходность мечтанья,
И холод, растущий в груди,
И медленное умиранье
Без всяких надежд впереди, За белое имя спасенья,
За темное имя любви
Прощаются все прегрешенья
И все преступленья твои.
Рассвет и дождь. В саду густой туман,
Ненужные на окнах свечи,
Раскрытый и забытый чемодан,
Чуть вздрагивающие плечи.Ни слова о себе, ни слова о былом.
Какие мелочи — всё то, что с нами было!
Как грустно одиночество вдвоём…
— И солнце, наконец, косым лучом
Прядь серебристую позолотило.
Приглядываясь осторожно
К подробностям небытия,
Отстаивая, сколько можно,
Свое, как говорится, «я», Надеясь, недоумевая,
Отбрасывая на ходу
«Проблему зла», «проблему рая»,
Или другую ерунду, Он верит, верит… Но не будем
Сбиваться, повышая тон.
Не объяснить словами людям,
В чем и без слов уверен он.Над ним есть небо голубое,
Та бесконечность, вечность та,
Где с вялой дремой о покое
О жизни смешана мечта.