Преодолел я дикий холод
Земных страданий и невзгод,
И снова непорочно молод,
Как в первозданный майский год.
Вернувшись к ясному смиренью,
Чужие лики вновь люблю,
И снова радуюсь творенью,
И всё цветущее хвалю.
Привет вам, небеса и воды,
Земля, движенье и следы,
Я дорогой невинной и смелою
Прохожу, ничего не тая.
Что хочу, то могу, то и делаю, —
Вот свобода моя.
Научитесь хотенью упорному,
Наберитесь ликующих сил,
Чтоб зовущий к пристанищу чёрному
Вас косой не скосил, —
И поверьте великим вещаниям,
Что свобода не ведает зла,
На небе лунный рдеет щит, —
То не Астольф ли ночью рыщет,
Коня крылатого бодрит,
И дивных приключений ищет?
Вон тучка белая одна, —
Не у скалы ли Анжелика
Лежит в цепях, обнажена,
Трепеща рыцарского лика?
И вот уж месяц рядом с ней, —
То не оковы ль рассекает
На улицах пусто и тихо,
И окна, и двери закрыты.
Со мною — безумное Лихо,
И нет от него мне защиты.
Оградой железной и медной
Замкнулся от нищих богатый.
Я — странник унылый и бледный,
А Лихо — мой верный вожатый,
И с ним я расстаться не смею.
На улицах пусто и тихо.
Широкие улицы прямы,
И пыльно, и мглисто в дали,
Чуть видны далёкие храмы, —
О, муза, ликуй и хвали!
Для камней, заборов и пыли
Напевы звенящие куй,
Забудь про печальные были, —
О, муза, хвали и ликуй!
Пройдут ли, внезапны и горды,
Дерзнувшие спорить с судьбой, —
В бездыханном тумане,
Из неведомых стран
На драконе-обмане
Налетел великан.
Принахмурились очи,
Как бездомная ночь,
Но не видно в них мочи
Победить, превозмочь.
Он громадной рукою
Громового меча
В овраге, за тою вон рощей,
Лежит мой маленький брат.
Я оставила с ним двух кукол, —
Они его сон сторожат.
Я боюсь, что он очень ушибся,
Я его разбудить не могла.
Я так устала, что охотно
Вместе бы с ними легла.
Но надо позвать на помощь,
Чтобы его домой перенести.
Томителен жар лихорадки.
В окопах по горло вода.
Под пологом серой палатки
Приляжешь, — иная беда.
Предстанет вечерняя нежить
И станет обманчиво жить,
То сладкою негою нежить,
То горькой истомой томить.
Нет, лучше скорее в штыки бы,
Прогнать бы подальше врагов,
Порой томится Дульцинея,
От темной ревности бледна,
Но кто ей скажет: Дульцинея.
Ты Дон-Кихоту не верна! —
Изменит грубая Альдонса.
Любой приманкою взята,
Но кто же скажет ей: — Альдонса,
Для Дон-Кихота ты свята! —
Душою прилепляясь к многим,
Одну прославил Дон-Кихот.
Печальный ангел земле принёс
И розы крови, и жемчуг слёз.
Печальный ангел, зловещий взгляд!
Ты здесь не медли, — вот твой наряд.
Надень из злого земного ткань
Ты сам, — а нам сердец не рань.
Из роз кровавых надень венок, —
С тобой, не с нами разящий рок.
И жемчуг в бармы свяжи, сплети,
И в Божье небо лети, лети.
Я томился в чарах лунных,
Были ясны лики дивных дев,
И звучал на гуслях златострунных
Сладостный напев.
В тишине заворожённой
От подножья недоступных гор
Простирался светлый и бессонный,
Но немой простор.
К вещей тайне, несказанной
Звал печальный и холодный свет,
Жаркое солнце по небу плывёт.
Ночи земля утомлённая ждёт.
В теле — истома, в душе — пустота,
Воля почила, и дремлет мечта.
Где моя гордость, где сила моя?
К низшим склоняюсь кругам бытия, —
Силе таинственной дух мой предав,
Жизнью, подобной томлению трав,
Тихо живу, и неведомо мне,
Что созревает в моей глубине.
В тени аллей прохлада,
Нарядны господа,
А за оградой сада
Голодная нужда.
Глядит на бойких деток
Мальчишка-водонос,
В одну из узких клеток
Решетки всунув нос.
На жесткие каменья
Потом ему идти,
Покрыла зелень ряски
Дремотный, старый пруд, —
Я жду, что оживут
Осмеянные сказки:
Русалка приплывёт,
Подымется, нагая,
Из сонных тёмных вод
И запоёт, играя
Зелёною косой,
А в омуте глубоком
Наивно верю временам,
Покорно предаюсь пространствам, —
Земным изменчивым убранствам
И беспредельным небесам.
Хочу конца, ищу начала,
Предвижу роковой предел, —
Противоречий я хотел,
Мечта владычицею стала.
В жемчуги, злато и виссон,
Прелестница безумно-злая,
Небо наше так широко,
Небо наше так высоко, —
О Россия, о любовь!
Побеждая, не ликуешь,
Умирая, не тоскуешь.
О Россия, о любовь,
Божью волю славословь!
Позабудь, что мы страдали.
Умирают все печали.
Ты печалей не кляни.
Любовь моя сладкая,
Одинокая!
Радость твоя краткая,
Но глубокая.
Желанный час воскресения
Золотого огня,
Утоления, забвения
Недужного дня.
Любовь моя сладкая,
Одинокая!
Поднимаю бессонные взоры
И луну в небеса вывожу,
В небесах зажигаю узоры
И звездами из них ворожу, Насылаю безмолвные страхи
На раздолье лесов и полей
И бужу беспокойные взмахи
Окрыленной угрозы моей.Окружился я быстрыми снами,
Позабылся во тьме и в тиши,
И цвету я ночными мечтами
Бездыханной вселенской души.
Сияя счастьем самохвальным
Поспешно-зыбкой красоты,
По небесам моим печальным
Заря рассеяла цветы.
Повеял мирно вечер мглистый
Забвеньем низменных тревог
И тонкой дымкой серебристой
Мои долины заволок.
Всё стало сбыточным и тайным, —
Краса небес и дольный сон.
Твоя печаль осенена
Сосною мрачной да берёзой.
К тебе лесная тишина
Прильнула с ласковою грёзой.
Сегодня поутру лоза
Твоё лобзала жадно тело,
А здесь — последняя слеза
С твоей щеки сейчас слетела.
И жгучий стыд, и боль, и страх
Уже забыты понемногу, —
О сердце, сердце! позабыть
Пора надменные мечты
И в безнадежной доле жить
Без торжества, без красоты,
Молчаньем верным отвечать
На каждый звук, на каждый зов,
И ничего не ожидать
Ни от друзей, ни от врагов.
Звёзды, приветствуйте брата!
В вашей блаженной стране
Всё совершится когда-то,
Что б ни пригрезилось мне.
Бездна небес не преграда, —
Всё совершится опять.
Что ж из того, что мне надо
Здесь, на земле, почивать!
В вашей блаженной пустыне
Снова пригрезится мне
Земле раскрылись неслучайно
Многообразные цветы, —
В них дышит творческая тайна,
Цветут в них Божии мечты.
Что было прежде силой косной,
Что жило тускло и темно,
Теперь омыто влагой росной,
Сияньем дня озарено, —
И в каждом цвете, обаяньем
Невинных запахов дыша,
Не стоит ли кто за углом?
Не глядит ли кто на меня?
Посмотреть не смею кругом,
И зажечь не смею огня.Вот подходит кто-то впотьмах,
Но не слышны злые шаги.
О, зачем томительный страх?
И к кому воззвать: помоги? Не поможет, знаю, никто,
Да и чем и как же помочь?
Предо мной темнеет ничто,
Ужасает мрачная ночь.
На что мне пышные палаты
И шелк изнеженных одежд?
В полях мечты мои крылаты,
Подруги сладостных надежд.
Они летят за мной толпами,
Когда, цветам невинным брат,
Я окрыленными стопами
Иду, куда глаза глядят.
Слагать стихи и верить смело
Тому, Кто мне дарует свет,