С холма, где путники прощаются с Сионом,
Я видел край родной в его последний час:
Пылал он, отданный свирепым легионам,
И зарево его охватывало нас.
И я искал наш Храм, искал свой бедный дом,
Но видел лишь огня клокочущее море…
Я на руки свои в отчаянье немом,
Взглянул: они в цепях, — и мщенья нет! О, горе!
Есть радость своя в непролазных лесах
И упоенье в побережье одиноком,
В сокрытом обществе, куда не вторгнется чужак,
В морских глубинах, что поют безумным ревом.
Людей не принижая, я лишь Природу возносил -
В беседах с ней всегда я мог открыть
Чем быть я мог, и то, чем был,
Все для того, чтобы себя с самой Вселенной слить,
Прочувствовать все то, что никогда не выразить и невозможно скрыть.