(«Hеrnanи». Actе ИV, scènе ИИ).
Великий Карл, прости!—Великий, незабвенный,
Не сим бы голосом тревожить эти стены
И твой безсмертный прах смущать, о, исполин,
Жужжанием страстей, живущих миг один!
Сей европейский мир, руки твоей созданье,
Как он велик, сей мир! Какое обладанье!
С двумя избранными вождями над собой
И весь багрянородный сонм под их стопой!..
Все прочия державы, власти и владенья,
Дары наследия, случайности рожденья,
Но Папу, Кесаря сам Бог земле дает
И Промысл чрез них нас случаем блюдет,
Так соглашает он устройство и свободу!
Вы все, позорищем служащие народу,
Вы курфюрсты, вы, кардиналы, сейм, синклит,
Вы все—ничто! Господь решит, Господь велит!..
Родись в народе мысль, зачатая веками:
Сперва растет в тени и шевелит сердцами,
Вдруг воплотилася и увлекла народ!
Князья куют ей цепь и зажимают рот,
Но день ея настал,—и смело, величаво
Она вступила в сейм, явилась средь конклава
И с скипетром в руках, иль митрой на челе,
Пригнула все главы венчанныя к земле…