Поздно ночью через лес шла дорога моя, —
И на домик набрел вдруг нечаяно я.
Невидимкою он в темной чаще стоит,
Мхом травою оброс и плющом весь обвит.
Навевает он мне грез былых целый рой,
Что̀ так скорбно звучит в моей песне порой.
В дни цветущей весны, — когда молод я был,
Муки здесь я терпел, счастье здесь находил.
Глухо… Тихо… Вдали где-то воет лиь зверь: —
Не пойти-ли узнать, кто живет здесь теперь?
Постучусь-ка?.. Но страх сжал невольно мне грудь:
Что как встретится мне вдруг чужой кто-нибудь,
В уголке дорогом? — Лучше лечь на крыльце…
Вот скользит луч луны у меня на лице…
Пережито тут мной много, много ночей, —
Пусть еще ночь одну не сомкну я очей…
И встает предо мной столько разных картин
Дней отрадных былых… Вижу образ один…
Вижу раны в груди я у милой моей,
Их тогда я нанес безсознательно ей, —
Но из мрака звучит голосок мне родной:
«Мирно спи, — я давно примирилась с тобой!..»