Я прожил горестную жизнь
И понял не вчера,
Что, как судьба ни повернись, —
Нет худа без добра.И если вдруг меня волна
Потащит в глубину,
То море высохнет до дна
И я не утону.И если я сорвусь в каньон,
Неловкий, как арбуз,
То мне скала подставит склон
И я не расшибусь.И если выстрелят в меня
В упор и на прицел,
То пуля выберет коня,
А я останусь цел.И пусть ночую я во рву
И жизнь моя — дрянцо,
Уже и в том, что я живу,
Удача налицо!..
Если нас хлестала штормовая волна
И в глазах была пелена,
То для начала
Нас выручала
Добрая бутыль вина! Ветер и море
Нынче в раздоре —
Будет акулам корм!
Слабому горе,
Если на море —
Шторм! Вермут, не кисни,
Парус, не висни,
Мачта, прямей держись!
Главное в жизни,
Главное в жизни —
Жизнь!.. Если нас терзала по любимым тоска
И звенела боль у виска,
То для начала
Нас выручала
Песенки лихой строка! Ветер и море
Нынче в раздоре —
Будет акулам корм!
Слабому горе,
Если на море —
Шторм! Вермут, не кисни,
Парус, не висни,
Мачта, прямей держись!
Главное в жизни,
Главное в жизни —
Жизнь!..
То в кромешной ночи, то средь белого дня
Настигали меня неудачи…
Смерть душила меня,
Смерть душила меня,
Но и я ей отвешивал сдачи… Нам с тобой не впервой
Рисковать головой,
Но со смертью у нас разговор деловой.
Боль такая — хоть вой,
Но пойми и усвой:
Тот, кто чувствует боль, —
Тот покамест живой!.. Я пришел в этот мир, никого не кляня,
Зла, что мне причиняли, — не помнил…
Мир не понял меня,
Мир не понял меня,
Но и я его тоже не понял… Нам с тобой не впервой
Рисковать головой,
Но с фортуной у нас разговор деловой.
Первый шаг — роковой,
Но пойми и усвой:
Тот, кто делает шаг, —
Тот покамест живой!.. Обо мне сочинили немало вранья —
Я подолгу сидел в каталажке…
Ложь травила меня,
Ложь травила меня,
Но и я не давал ей поблажки… Нам с тобой не впервой
Рисковать головой,
Но с молвою у нас разговор деловой.
Ты охаян молвой,
Но пойми и усвой:
Тот, кто верен себе, —
Тот покамест живой!..
На границе с Турцией или с Пакистаном —
Полоса нейтральная; а справа, где кусты, —
Наши пограничники с нашим капитаном,
А на левой стороне — ихние посты,
А на нейтральной полосе — цветы
Необычайной красоты!
Капитанова невеста жить решила вместе —
Прикатила, говорит: «Милый!..», то да сё.
Надо ж хоть букет цветов подарить невесте:
Что за свадьба без цветов?! Пьянка — да и всё!
А на нейтральной полосе — цветы
Необычайной красоты!
И к ихнему начальнику, точно по повестке,
Тоже баба прикатила — налетела блажь —
И тоже «милый» говорит, только по-турецки.
«Будет свадьба, — говорит, — свадьба — и шабаш!»
А на нейтральной полосе — цветы
Необычайной красоты!
Наши пограничники — храбрые ребята!
Трое вызвались идти, а с ними капитан.
Разве ж знать они могли про то, что азиаты
Порешили в ту же ночь вдарить по цветам,
Ведь на нейтральной полосе цветы —
Необычайной красоты!
Пьян от запаха цветов капитан мертвецки,
Ну и ихний капитан тоже в доску пьян,
И повалился он в цветы, охнув по-турецки,
И, по-русски крикнув «…мать!», рухнул капитан.
А на нейтральной полосе — цветы
Необычайной красоты!
Спит капитан — и ему снится,
Что открыли границу, как ворота в Кремле.
Ему и на фиг не нужна была чужая заграница —
Он пройтиться хотел по ничейной земле.
Почему же нельзя? Ведь земля-то — ничья,
Ведь она — нейтральная!
А на нейтральной полосе — цветы
Необычайной красоты!
В заповедных и дремучих страшных Муромских лесах
Всяка нечисть бродит тучей и в проезжих сеет страх:
Воет воем, что твои упокойники,
Если есть там соловьи, то — разбойники.
Страшно, аж жуть!
В заколдованных болотах там кикиморы живут —
Защекочут до икоты и на дно уволокут.
Будь ты пеший, будь ты конный — заграбастают,
А уж лешие так по лесу и шастают.
Страшно, аж жуть!
А мужик, купец иль воин попадал в дремучий лес,
Кто зачем: кто с перепою, а кто сдуру в чащу лез.
По причине попадали, без причины ли,
Только всех их и видали — словно сгинули.
Страшно, аж жуть!
Из заморского из лесу, где и вовсе сущий ад,
Где такие злые бесы — чуть друг друга не едят,
Чтоб творить им совместное зло потом,
Поделиться приехали опытом.
Страшно, аж жуть!
Соловей-Разбойник главный им устроил буйный пир,
А от их был Змей трёхглавый и слуга его — Вампир.
Пили зелье в черепах, ели бульники,
Танцевали на гробах, богохульники!
Страшно, аж жуть!
Змей Горыныч взмыл на древо, ну раскачивать его:
«Выводи, Разбойник, девок — пусть покажут кой-чего!
Пусть нам лешие попляшут, попоют!
А не то я, матерь вашу, всех сгною!»
Страшно, аж жуть!
Все взревели как медведи: «Натерпелись — сколько лет!
Ведьмы мы али не ведьмы, патриотки али нет?!
Налил бельма, ишь ты, клещ, — отоварился!
А ещё на наших женщин позарился!..»
Страшно, аж жуть!
И Соловей-разбойник тоже был не только лыком шит —
Он гикнул, свистнул, крикнул: «Рожа, ты, заморский паразит!
Убирайся, — говорит, — без бою, уматывай
И Вампира, — говорит, — с собою прихватывай!»
Страшно, аж жуть!..
А вот теперь седые люди помнят прежние дела:
Билась нечисть грудью в груди и друг друга извела.
Прекратилося навек безобразие —
Ходит в лес человек безбоязненно,
Не страшно ничуть!