Поспорила Лягушка с Аистом:
— Кто красивее?
— Я! — уверенно сказал Аист. — Посмотри, какие у меня красивые ноги!
— Зато у меня их четыре, а у тебя только две! — возразила Лягушка.
— Да, у меня только две ноги, — сказал Аист, — но они у меня длинные!
— А я квакать умею, а ты нет!
— А я летаю, а ты только прыгаешь!
— Летаешь, а нырять не можешь!
— А у меня есть клюв!
— Подумаешь, клюв! На что он нужен?!
— А вот на что! — рассердился Аист и… проглотил Лягушку.
_______________
Не зря говорят, что аисты глотают лягушек, чтобы понапрасну с ними не
спорить.
Красной глины беру прекрасный ломоть
и давить начинаю его, и ломать,
плоть его мять, и месить, и молоть…
И когда остановится гончарный круг,
на красной чашке качнется вдруг
желтый бык — отпечаток с моей руки,
серый аист, пьющий из белой реки,
черный нищий, поющий последний стих,
две красотки зеленых, пять рыб голубых…
Царь, а царь, это рыбы раба твоего,
бык раба твоего… Больше нет у него ничего.
Черный нищий, поющий во имя его,
от обид обалдевшего раба твоего.
Царь, а царь, хочешь, будем вдвоем рисковать:
ты башкой рисковать, я тебя рисовать?
Вместе будем с тобою озоровать:
Бога — побоку, бабу — под бок, на кровать?!
Царь, а царь, когда ты устанешь из золота есть,
вели себе чашек моих принесть,
где желтый бык — отпечаток с моей руки,
серый аист, пьющий из белой реки,
черный нищий, поющий последний стих,
две красотки зеленых, пять рыб голубых…
Небо этого дня —
ясное,
Но теперь в нём броня
лязгает.
А по нашей земле
гул стоит,
И деревья в смоле —
грустно им.
Дым и пепел встают,
как кресты,
Гнёзд по крышам не вьют
аисты.Колос — в цвет янтаря.
Успеем ли?
Нет! Выходит, мы зря
сеяли.
Что ж там цветом в янтарь
светится?
Это в поле пожар
мечется.
Разбрелись все от бед
в стороны…
Певчих птиц больше нет —
вороны! И деревья в пыли
к осени.
Те, что песни могли, —
бросили.
И любовь не для нас —
верно ведь,
Что нужнее сейчас
ненависть?
Дым и пепел встают,
как кресты,
Гнёзд по крышам не вьют
аисты.Лес шумит, как всегда,
кронами,
А земля и вода —
стонами.
Но нельзя без чудес —
аукает
Довоенными лес
звуками.
Побрели все от бед
на восток,
Певчих птиц больше нет,
нет аистов.Воздух звуки хранит
разные,
Но теперь в нём гремит,
лязгает.
Даже цокот копыт —
топотом,
Если кто закричит —
шёпотом.
Побрели все от бед
на восток,
И над крышами нет
аистов,
аистов…
Одну простую сказку,
А может, и не сказку,
А может, не простую
Хочу я рассказать.
Ее я помню с детства,
А может, и не с детства,
А может, и не помню,
Но буду вспоминать.
В одном огромном парке,
А может, и не в парке,
А может, в зоопарке
У мамы с папой жил
Один смешной слоненок,
А может, не слоненок,
А может, поросенок,
А может, крокодил.
Однажды зимним вечером,
А может, летним вечером
Он погулять по парку
Без мамы захотел
И заблудился сразу,
А может, и не сразу,
Уселся на скамеечку
И громко заревел.
Какой-то взрослый аист,
А может, и не аист,
А может, и не взрослый,
А очень молодой
Решил помочь слоненку
А может, поросенку
А может, крокодильчику
И взял его с собой.
Вот эта твоя улица?
— Вот эта моя улица,
А может быть, не эта,
А может, не моя.— Вот это твоя клетка?
— Вот это моя клетка,
А может, и не эта,
Не помню точно я.
Так целый час ходили,
А может, два ходили
От клетки до бассейна
Под солнцем и в пыли,
Но дом, где жил слоненок,
А может, поросенок,
А может, крокодильчик,
В конце концов нашли.
А дома папа с бабушкой,
А может, мама с дедушкой
Сейчас же накормили
Голодного сынка,
Слегка его погладили,
А может, не погладили,
Слегка его пошлепали,
А может, не слегка.
Но с этих пор слоненок
А может, поросенок
А может, крокодильчик
Свой адрес заучил
И помнит очень твердо,
И даже очень твердо.
Я сам его запомнил,
Но только позабыл.
Осень паутинки развевает,
В небе стаи будто корабли —
Птицы, птицы к югу улетают,
Исчезая в розовой дали…
Сердцу трудно, сердцу горько очень
Слышать шум прощального крыла.
Нынче для меня не просто осень —
От меня любовь моя ушла.
Улетела, словно аист-птица,
От иной мечты помолодев,
Не горя желанием проститься,
Ни о чем былом не пожалев.
А былое — песня и порыв.
Юный аист, птица — длинноножка,
Ранним утром постучал в окошко,
Счастье мне навечно посулив.
О любви неистовый разбег!
Жизнь, что обжигает и тревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.
Был тебе я предан, словно пес,
И за то, что лаской был согретым,
И за то, что сына мне принес
В добром клюве ты веселым летом.
Как же вышло, что огонь утих?
Люди говорят, что очень холил,
Лишку сыпал зерен золотых
И давал преступно много воли.
Значит, баста! Что ушло — пропало.
Я солдат. И, видя смерть не раз,
Твердо знал: сдаваться не пристало,
Стало быть, не дрогну и сейчас.
День окончен, завтра будет новый.
В доме нынче тихо… никого…
Что же ты наделал, непутевый,
Глупый аист счастья моего?!
Что ж, прощай и будь счастливой, птица!
Ничего уже не воротить.
Разбранившись — можно помириться.
Разлюбивши — вновь не полюбить.
И хоть сердце горе не простило,
Я, почти чужой в твоей судьбе,
Все ж за все хорошее, что было,
Нынче низко кланяюсь тебе…
И довольно! Рву с моей бедою.
Сильный духом, я смотрю вперед.
И, закрыв окошко за тобою,
Твердо верю в солнечный восход!
Он придет, в душе растопит снег,
Новой песней сердце растревожит.
Человек, когда он человек,
Без любви на свете жить не может.