Волненьем жизни утомленный,
Оставя заблуждений путь,
Я сердцем алчу отдохнуть,
Я близ тебя, мой друг бесценный,
Тебе принес. . . . . . . . . .1828 г.
Жизнь пришла в порядок
В золотом покое.
На припеке грядок
Нежатся левкои.Белые, лиловые
И вчера, и завтра.
В солнечной столовой
Накрывают завтрак.…В озере купаться
— Как светла вода! —
И не просыпаться
Больше никогда.
Жизнь нуждается в милосердии.
Милосердием мы бедны.
Кто-то злобствует,
Кто-то сердится,
Кто-то снова
В тисках беды.
Жизнь нуждается в сострадании.
Наши души —
Как топоры…
Слишком многих мы словом
Усни, пока для новой жизни
Не воскресит тебя любовь,
И на моей печальной тризне
Тогда заплачешь горько вновь!
Твоим рыданиям внимая,
Мне будет сладко умирать…
И к новой жизни улетая,
С тобою буду я рыдать…3 мая 1899
Жизнь моя, змея моя!
От просторов бытия
К тесным граням жития
Перенёс тебя и я,
Воды хладные лия,
Вина спадкие пия,
Нити тонкие вия,
Струны звонкие бия, —
Жизнь моя, моя змея!
Жизнь проходит, — вечен сон.
Хорошо мне, — я влюблен.
Жизнь проходит, — сказка — нет.
Хорошо мне, — я поэт.
Душен мир, — в душе свежо.
Хорошо мне, хорошо.
Тщетное томление моей жизни,
Ты возникло в недобрый час,
Но власти не дам укоризне,
? Доколе мой свет не угас.
Покорно всё в себя претворяю,
Ни жизни, ни смерти не зову,
Медленно каждый день умираю,
? И всё ещё живу.
Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет.
Сердце в будущем живет;
Настоящее уныло:
Всё мгновенно, всё пройдет;
Что пройдет, то будет мило.
Государственный советник Асатада.
Когда бы в жизни
ни с кем мы ни сходились,
тогда бы верно
мы ненависти к людям,
как и к себе, не знали.
Что в жизни мне всего милей?
Не это ль светлое мечтанье
Под тихозвучное журчанье
Твоё, пленительный ручей?
И как мне радостны пески,
Кусты, и мирная равнина,
И нежная от влаги глина,
И разноцветные жучки.
Медарс
Жизнью тебе я должен:
Для тебя хочу я жити,
Для тебя хочу умреть.
Буду жити, естьли жизнью,
Долю я твою исправлю;
И умру я, естьли смертью,
Муке дам твоей покой!
Я тленный мой состав расстроенный днесь рушу.
Земля, устроив плоть, отъемлет плоть мою,
А, от небес прияв во тленно тело душу,
Я душу небесам обратно отдаю.
Ибо, если смысла в жизни нет,
Говорить о жизни нам не след.
Я еще довольно сердцем дик.
Скучен мне понятный наш язык.
Та жизнь прошла,
И сердце спит,
Утомлено.
И ночь опять пришла,
Бесстрашная — глядит
В мое окно.
И выпал снег,
И не прогнать
Мне зимних чар…
И не вернуть тех нег,
Длинной дорогою жизнь подводила
К этому страшному дню.
Всё, что томилось, металось, грешило,
Всё предаётся огню.Нет и не будет виновных отныне.
Дàруй прощенья и мне.
Даруй смиренья моей гордыне
И очищенья в огне.
Всю жизнь меня медлительно томила
Любовь к иному бытию.
Я скоро к вам, жемчужные светила,
Направлю алую ладью.
И говорит мне тёмный голос ныне,
Что надо жизнь перенести,
Что нет иных путей к святыне,
Что я на истинном пути.
Что — жизнь? грядущим упоенье
И ожиданье лучших дней.
А смерть — во всем разуверенье
И издевательство над ней.
И я — как жизнь: весь скорбь, весь близость
К тебе, готовый вновь расцвесть…
А ты — как смерть: вся зло и низость,
Вся — бессердечие и месть.
Жизнь — суть поэзия, а смерть — сплошная проза.
…Предельно траурна братва у труповоза.
Пол-облака висит над головами. Гроб
вытаскивают — блеск — и восстановлен лоб,
что в офисе ему разбили арматурой.
Стою, взволнованный пеоном и цезурой!
Этой жизни нелепость и нежность
Проходя, как под теплым дождем,
Знаем мы — впереди неизбежность,
Но ее появленья не ждем.И, проснувшись от резкого света,
Видим вдруг — неизбежность пришла,
Как в безоблачном небе комета,
Лучезарная вестница зла.
Начало жизни было — звук.
Спираль во мгле гудела, пела,
Торжественный сужая круг,
Пока ядро не затвердело.И стала сердцевиной твердь,
Цветущей, грубой плотью звука.
И стала музыка порукой
Того, что мы вернемся в смерть.
Кто понял жизнь, тот понял Бога,
Его законы разгадал,
И двери райского чертога
Сквозь дольный сумрак увидал.
Его желанья облетели,
Цветы промчавшейся весны.
К недостижимой вечной цели
Его мечты устремлены.
Если б хотел я любить,
Если бы мог я желать, —
В мире кого полюбить,
В жизни чего пожелать?
Только Отец мой да я,
Больше и нет никого.
Жизнь без хотенья — моя,
Воля без жизни — Его.
Обмельчала ныне наша жизнь.
Грозная когда-то сверхдержава
В лидерах себя не удержала,
Сорвалась и полетела вниз.
Отыграв божественную роль,
Имидж свой растратила внезапно.
Может, мы вернемся к славе завтра,
Но пока в душе растерянность и боль.
Я заново жизнь проживу,
Уйдя в твои юные годы.
Забуду знакомые коды
И старые письма порву.
А память, как белый листок, —
Где имя твое заструится.
Исчезнут прекрасные лица.
И станет началом итог.
О друг мой! жизнь крылатый час!
Мы радость ловим здесь украдкой!
Нет прочных благ в сей жизни гадкой;
Настал в Саратов ехать час.
Счастья не ведая сроду,
Жизнь он в воде потопил.
Бедный! Он умер, как жил:
Словно «опущенный в воду»
Он и при жизни ходил.
Перевод Л. Дымовой
Жизнь капризна. Мы все в ее власти.
Мы ворчим и ругаем житье.
…Чем труднее она, чем опасней —
Тем отчаянней любим ее.
Я шагаю нелегкой дорогой,
Ямы, рытвины — только держись!
Но никто не придумал, ей-богу,
Жизни с краю,
Середкою брезгуя,
Провожаю
Дорогу железную.Века с краю
В запретные зоны
Провожаю
Кверх лбом — авионы.Почему же,
О люди в полете!
Я — «отстала»,
А вы — отстаете, Остаетесь.
Сердце жаждет любви. В двери жизни немой
Рой мечтаний томительно бьётся.
Так на берег пустынный волна за волной
С негодующим плачем несётся.
Но опененный ряд прибережных камней
Не исчезнет в объятиях моря.
Грёзы бурные! С жизни унылой моей
Не стряхнуть вам прильнувшего горя.
В минувшем жизнь твоя богата,
Звенел залог бесценный в нем:
Сам рассказал ты, что когда-то
Любил и пел ты соловьем.Кто ж не пленен влюбленной птицей,
Весной поющей по ночам?
Но как поэт — ты мил сторицей
Тебе внимающим друзьям.26 августа 1890
Было в жизни мало резеды,
Много крови, пепла и беды.
Я не жалуюсь на свой удел,
Я бы только увидать хотел
День один, обыкновенный день,
Чтобы дерева густая тень
Ничего не значила, темна,
Кроме лета, тишины и сна.
Жизнь считаешь ли бесполезною,
Утомилась ли ты, скиталица, —
Не кручинься, моя болезная,
Крепни духом, моя страдалица.
Небеса, смотри, — как лазоревы,
Видишь зорьку в них, в даль манящую?
Приласкали бы хоть зори вы,
Душу чуткую и скорбящую.
Дохнула жизнь в лицо могилой —
Мне страстной бурей не вздохнуть.
Одна мечта с упрямой силой
Последний открывает путь:
Пои, пои свои творенья
Незримым ядом мертвеца,
Чтоб гневной зрелостью презренья
Людские отравлять сердца.Март 1909
Медарс.
Жизнию тебе я должен:
Для тебя хочу я жити,
Для тебя хочу умреть.
Буду жити, естьли жизнью,
Долю я твою исправлю;
И умру я, естьли смертью,
Муке дам твоей покой!
Неужели всю жизнь надо маяться!
А потом от тебя останется —
Не горшок, не гудок, не подкова, -
Может, слово, может, полслова —
Что-то вроде сухого листочка,
Тень взлетевшего с крыши стрижа
И каких-нибудь полглоточка
Эликсира, который — душа.