Веселый дождь низлился с высоты,
Когда смеялось утро Мая.
Прошел в лесах, взрастил в садах цветы,
Весь мир улыбкой обнимая.
Веселый дождь, источник нежных снов,
Твой зов к забвенью сердце слышит.
Как много в мир ты нам послал цветов,
Ты праздник в жизни всех, кто дышит.
Идёт весна, широко сея
Благоуханные цветы,
И на груди своей лелея
Ещё невинные мечты.
Горят алмазною росою
Их золотые лепестки,
И как над пылкой головою
Венки из тех цветов легки!
Но что за хитрая отрава
В их сладком духе разлита,
Как обаятельно-лукава
Их молодая красота!
Каким забвеньем и туманом
Нам кружит головы она,
Цветами сыпля по полянам,
Неутомимая весна!
На старых могилах растут полевые цветы,
На нищих могилах стоят, покосившись, кресты,
И некому больше здесь горькие слезы ронять,
И бедной Жизель надмогильной плиты не поднять.— Мой милый, мой милый, о, как это было давно,
Сиял ресторан, и во льду зеленело вино,
И волны шумели всю ночь, и всю ночь напролет
Влюбленное сердце баюкал веселый фокстрот.
H. B-t
О, берегитесь, убегайте
От жизни легкой пустоты.
И прах земной не принимайте
За апельсинные цветы.
Под серым небом Таормины
Среди глубин некрасоты
На миг припомнились единый
Мне апельсинные цветы.
Поверьте, встречи нет случайной, —
Как мало их средь суеты!
И наша встреча дышит тайной,
Как апельсинные цветы.
Вы счастья ищете напрасно,
О, вы боитесь высоты!
А счастье может быть прекрасно,
Как апельсинные цветы.
Любите смелость нежеланья,
Любите радости молчанья,
Неисполнимые мечты,
Любите тайну нашей встречи,
И все несказанные речи,
И апельсинные цветы.
Цветы, цветы… куда ни кинешь взоры,
Они везде кивают головой.
Ловя их пестрые, капризные угоры,
Иду один тропинкой луговой.
{{№|5}Я с высоты, как весть освобожденья,
Как вечный свет и радость без конца,
Звенит немолчное, ликующее пенье
Далекаго, незримаго певца.
Я до сих пор не позабыл
Цветов в задумчивом раю,
Песнь ангелов и блеск их крыл,
Ее, избранницу мою.Стоит ее хрустальный гроб
В стране, откуда я ушел,
Но так же нежен гордый лоб,
Уста — цветы, что манят пчел.Я их слезами окроплю
(Щадить не буду я свое),
И станет розой темный плюш,
Обвив, воскресшую, ее.
В блестящее летнее утро
Один я блуждаю в саду;
Цветы что-то шепчут, лепечут, —
Но мимо я молча иду.
Цветы что-то шепчут, лепечут
И смотрят умильно мне вслед:
— «На нашу сестру не сердись ты,
Печальный и бледный поэт!»
Земля оделась вся в роскошные цветы,
Зеленый лес вверху соплел свои листы
Победной аркою; пернатый хор гремит,
Песнь встречи радостной из уст его летит.
Примчалась чудная красавица-весна;
Глаза ее блестят, вся кровь огнем полна;
Ее вам нужно бы на свадьбу пригласит —
Там, где цветет любовь, приятно ей гостит.
Сегодня мертвые цветы
Из пышной вазы вынимая,
Я увидал на них мечты,
Твои мечты, о дорогая!
Весь вечер здесь мечтала ты,
Благоухание вдыхая, —
И мысль твоя, еще живая,
Порхнула в свежие листы.
Стою смущенный богомольно,
И в грезах высится невольно
Вокруг меня забытый храм.
Звучит божественное пенье,
И я ловлю твои движенья,
Твои молитвы к небесам.
Декабрь 1894
Вас бичевать тягучими стихами,
Хлестать по вашим головам, —
Да это то же, что пахучими цветами
Бить по обугленным столбам.
Вас бичевать тягучими стихами,
Хлестать по вашим головам, —
Да это то же, что пахучими цветами
Бить по обугленным столбам.
О, краски закатныя! О, лучи невозвратные!
Повисли гирляндами облака просветленныя.
Равнины туманятся, и леса необятные,
Как-будто не жившие, навсегда утомленные.
И розы небесныя, облака безтелесныя,
На долы печальные, на селения бедныя,
Глядят с состраданием, на безвестных—безвестныя,
Поникшия, скорбныя, безответныя, бледныя!
Когда в страдании девица отойдет
И труп синеющий остынет, —
Напрасно на него любовь и амвру льет,
И облаком цветов окинет.
Бледна, как лилия в лазури васильков,
Как восковое изваянье;
Нет радости в цветах для вянущих перстов,
И суетно благоуханье.
В лес зеленый хочу я уйти поскорей,
Где пестреют цветы и поет соловей,
Оттого я хочу, что в могиле сырой
И глаза мне, и уши засыпят землей,
А тогда уж не видеть мне больше цветов
И не слышать уже соловьев!
Я — белая сирень. Медлительно томят
Цветы мои, цветы серебряно-нагие.
Осыпятся одни — распустятся другие,
И землю опьянит их новый аромат!
Я — тысячи цветов в бесслитном сочетанье,
И каждый лепесток — звено одних оков.
Мой белый цвет — слиянье всех цветов,
И яды всех отрав — мое благоуханье!
Меж небом и землей, сквозная светотень,
Как пламень белый, я безогненно сгораю…
Я солнцем рождена и в солнце умираю…
Я жизни жизнь! Я — белая сирень!
Не скажу никому,
Отчего я весной
По полям и лугам
Не сбираю цветов.
Та весна далеко,
Те завяли цветы,
Из которых я с ним
Завивала венки!
И тех нет уж и дней,
Что летели стрелой,
Что любовью нас жгли,
Что палили огнем!
Все прошло уж давно…
Не воротишь назад!
Для чего ж без него
Цветы стану я рвать?
Не скажу никому,
Отчего у меня
Тяжело на груди
Злая грусть налегла…
Точно из легкого камня изсечены,
В воду глядят лепестки белоснежные.
Собственным образом пристально встречены,
Вглубь заглянули цветы безмятежные.
Мягкое млеет на них трепетание,
Двойственно-бледны, растут очертания.
Вглубь заглянули немые цветы, —
Поняли, поняли свет Красоты!
Сердце, багряной чертой окаймленное,
Тайно хранит золотые признания.
Только в себя невозвратно-влюбленное,
Стынет, бледнеет, в мечтах без названия.
С чистою грезой цветок обручается,
Грезу любя, он со Смертью венчается.
Миг, — и от счастия гаснут цветы, —
Как они поняли свет Красоты!
Когда, кружась, осенние листы
Усыпят наше бедное кладбище,
Там, в стороне, где скрыли все цветы,
Найди мое последнее жилище!..
Тогда укрась чело венком живых цветов,
Из сердца моего возросших, им согретых,—
То — звуки песен мною недопетых,
Любви моей не высказанных слов!
Не презирайте, бога ради,
Меня за мысли и мечты,
Когда найдете их тетради
И пожелтевшие цветы.
Когда умру, прошу вас, дети,
Сложить к безжизненной груди
Останки жизни грустной эти —
И с ними в гроб меня снести.
Когда-нибудь мои потомки,
Сажая вешние цветы,
Найдут в земле костей обломки
И песен желтые листы.23 января 1899
Порыжели холмы. Зноем выжжены,
И так близко обрывы хребтов,
Поднебесных скалистых хребтов.
На стене нашей глинистой хижины
Уж не пахнет венок из цветов,
Из заветных засохших цветов.
Море все еще в блеске теряется,
Тонет в солнечной светлой пыли:
Что ж так горестно парус склоняется.
Белый парус в далекой дали?
Ты меня позабудешь вдали.
Земле раскрылись неслучайно
Многообразные цветы, —
В них дышит творческая тайна,
Цветут в них Божии мечты.
Что было прежде силой косной,
Что жило тускло и темно,
Теперь омыто влагой росной,
Сияньем дня озарено, —
И в каждом цвете, обаяньем
Невинных запахов дыша,
Уже трепещет расцветаньем
Новорождённая душа.
Мы не видим корней у цветов,
Видим только одни лепестки.
И не знаем их медленных снов,
Их тягучей и долгой тоски.
И не надо нам видеть его,
Сокровенного таинства тьмы.
Нужно видеть одно торжество,
Пред которым так счастливы мы.
Бог Цветов, ты великий поэт,
Ты нас вводишь легко в Красоту.
Слава тайне, скрывающей след,
Слава розам и грезам в цвету!
О подснежниках синеньких,
Первых вешних цветах,
Песню, сердце, ты выкинь-ка
Чтоб звучала в устах!
О бокальчатых ландышах,
Ожемчуживших мох,
В юность давнюю канувших,
Вновь струящих свой вздох.
О фиалочках северных,
Лиловатых слегка,
Запах чей неуверенный
Пьем на скате леска.
О жасмине, клубникою
Полыхающем нам
В мае ночь светлоликую
По окрестным садам.
И о бархатном ирисе,
Чья окраска чиста,
Песню, сердце, ты выброси
Нам скорей на уста!
Цветы, холодные от рос
И близкой осени дыханья,
Я рву для пышных, жарких кос,
Еще не знавших увяданья.
В их ночи душно-смоляной,
Повитой сладостною тайной,
Они надышатся весной
Ее красы необычайной.
Но в вихре звуков и огней
С главы сияющей, порхая,
Они падут — и перед ней
Умрут, едва благоухая.
И, движим верною тоской,
Их усладит мой взор покорный, —
Благоговеющей рукой
Сберет любовь их прах тлетворный.
Ржавеют на кустах цветы сирени,
Теряя вид, теряя запах свой.
А яблоня стоит как существо
Стыдливое и полное смиренья,
Но больше, чем сирень, она грустит,
Когда с неё, белея, цвет летит.
Сирень что обещала, то свершила:
Себя сожгла и радость раздала.
А яблоня, хоть пышно расцвела,
Признания пока не заслужила.
И вешний запах так смущённо льёт…
Цвет — это цвет. Каков-то будет плод?
Я люблю усталый шелест
Старых писем, дальних слов…
В них есть запах, в них есть прелесть
Умирающих цветов.
Я люблю узорный почерк —
В нем есть шорох трав сухих.
Быстрых букв знакомый очерк
Тихо шепчет грустный стих.
Мне так близко обаянье
Их усталой красоты…
Это дерева Познанья
Облетевшие цветы.
загадка
Цветы ангельские,
Когти дьявольские,
Уж не древо ли райское ты?
Древле данное нам,
И отобранное,
Чтоб нам жаждать всегда Красоты?
Верно, это и есть
Изясненье того,
Что все женщины любят тебя?
Цветы ангельские,
Когти дьявольские
Тянут к нам, нас любя, нас любя!
Хоронил я тебя, и, тоскуя,
Я растил на могиле цветы,
Но в лазури, звеня и ликуя,
Трепетала, блаженная, ты.
И к родимой земле я клонился,
И уйти за тобою хотел,
Но, когда я рыдал и молился,
Звонкий смех твой ко мне долетел.
Похоронные слезы напрасны —
Ты трепещешь, смеешься, жива!
И растут на могиле прекрасной
Не цветы — огневые слова! Июнь 1902
Где средь иного поколенья
Нам мир так пуст,
Ловлю усмешку утомленья
Я ваших уст.Мне всё сдается: миновали
Восторги роз,
Цветы последние увяли:
Побил мороз.И безуханна, бесприветна
Тропа и там,
Где что-то бледное заметно
По бороздам.Но знаю, в воздухе нагретом,
Вот здесь со мной,
Цветы задышат прежним летом
И резедой.
Цветы росли в оранжерее.
Их охраняли потолки.
Их корни сытые жирели
и были лепестки тонки.
Им подсыпали горький калий
и множество других солей,
чтоб глаз анютин желто-карий
смотрел круглей и веселей.
Цветы росли в оранжерее.
Им дали света и земли
не потому, что их жалели
или надолго берегли.
Их дарят празднично на память,
но мне — мне страшно их судьбы,
ведь никогда им так не пахнуть,
как это делают сады.
Им на губах не оставаться,
им не раскачивать шмеля,
им никогда не догадаться,
что значит мокрая земля.
Уныло сыплются цветы. Густой туман
пруд застилает. Гуси дикие кричат
испуганно на озере святом Иваре.
Сны мрачные витают над моей главой;
на сердце тяжесть. Через год, когда
раздастся снова крик гусей, я не услышу
их.
(Был претендентом на престол, взят в плен и
казнен 24-х лет от роду. Перед казнью написал это
стихотворение).
Мое сердце — словно чаша
Горького вина,
Оттого, что встреча наша
Не полна.Я на всех путях сбирала
Для тебя цветы,
Но цветы мои так мало
Видишь ты.И венок, венок мой бедный
Ты уж сам порви!
Посмотри, какой он бледный
Без любви.Надломилось, полно кровью
Сердце, как стекло.
Все оно одной любовью
Истекло.
Встало утро, сыплет на цветы росою,
Тростником озерным тихо колыхая;
Слышит ухо, будто кто-то над водою
В тростнике озерном ходит, распевая.Никого не видно, над водой лишь гнутся
Водяной кувшинки маковки, белея;
А вверху над ними, поднимаясь, вьются
Мотыльки, на солнце ярко голубея.Приглядишься зорко — и за тростниками,
На воде, под легким утренним туманом,
Кто-то будто смотрит светлыми очами,
Колыхаясь тихо тонким, гибким станом.
Принесите из ближних садов
Распустившихся за́ ночь цветов
И пускай их роскошный наряд
Потешает девический взгляд
Блеском красок, игрой лепестков,
Вереницей мечтаний без слов...
Если ж ночь ее очи сомкнет,
Цвет цветов для нее пропадет,
Дух цветов, ароматов волна
Пусть проникнут в видения сна
И меня в этот сон золотой
Занесут с благодатной волной...
Офелия в цветах, в уборе
Из майских роз и нимф речных
В кудрях, с безумием во взоре,
Внимала звукам дум своих.
Я видел: ива молодая
Томилась, в озеро клонясь,
А девушка, венки сплетая,
Всё пела, плача и смеясь.
Я видел принца над потоком,
В его глазах была печаль.
В оцепенении глубоком
Он наблюдал речную сталь.
А мимо тихо проплывало
Под ветками плакучих ив
Ее девичье покрывало
В сплетеньи майских роз и нимф.30 ноября 1898
Никто не смел сказать Вам о вечернем часе,
Хотя уж все давно мечтали о покое.
Вы медленно сошли по липовой террасе
Туда, где расцвели пахучие левкои.Как будто серебром и редкими камнями
Были усыпаны песчаные дорожки.
А вы погнались в сад за белыми цветами
И замочили Ваши маленькие ножки.Но белые цветы казались странно серы,
Когда коснулись их Вы детскими руками.
И зашептали вы: «Смотрите, кавалеры,
Как я люблю шутить над белыми цветами!»