«Милая, что так поздно?
Тебя я долго, долго ждал;
Годами я часы считал.
Тоска всю душу обняла:
Мне думалось, ты умерла.
Милая, что так поздно?» — «Путь мой был так далек!
Средь темных вод челнок мой плыл.
Я вышла в ночь: день жарок был.
Светляк светил мне в темноте,
И я неслась, неслась к тебе.
Что сталось с дружбой!
Когда я допущен был
в обитель стовратную!
Если друг твой, некогда
милый тебе, прогневал тебя,
не карай его, Мощный,
по заслугам его. Все говорят,
что ты отвратился? Когда,
утешенный сердцем, увижу
тебя примиренным? Прими!
Растянулся на просторе
И на сонных берегах,
Окунувши морду в море,
Косо смотрит Аюдаг*.Обогнуть его мне надо,
Но холмов волнистый рой,
Как разбросанное стадо,
Все толпится предо мной.Добрый конь мой, долго шел ты,
Терпеливо ношу нес;
Видишь там лилово-желтый,
Солнцем тронутый утес? Добрый конь мой, ободрися,
По крутым по бокам вороного
Месяц блещет, вовсю озарил!
Конь! Поведай мне доброе слово!
В сказках конь с седоком говорил!
Ох, и лес-то велик и спокоен!
Ох, и ночь-то глубоко синя́!
Да и я безмятежно настроен...
Конь, голубчик! Поба́луй меня!
Выводя ослов на сцену в басенках твоих,
Называй ты поименно каждого из них;
А иначе выйдет плохо: вдруг из всех углов
Набегут к твоей картине дюжины ослов.
Заревет сейчас же каждый, впавши в ярый гнев:
«Ах, мои вед это уши! Этот мерзкий рев —
Голос мой! Осел-то этоть — я, ей-Богу, я,
И меня сейчас узнает родина моя,
Несмотря на то, что скрыто прозвище мое!
Я в осле представлен этом, я… И-йо! и-йо!»
Бог в мир ее послал,
Себе на прославленье.
„Будь скорбным Провиденье!“
Создав ее, сказал:
„Кто, счастия лишен
Назвал его мечтою,
Да будет здесь тобою
С надеждой примирен“.
Угрюмый нелюдим,
Одинок в облаках месяц плыл туманный.
Одинок воздыхал в поле витязь бранный.
По траве вкруг него конь бродил уныло.
«Добрый конь, верный конь! Понесемся к милой!
Не к добру сердце мне что-то предвещает,
Не к добру грудь моя тяжко воздыхает;
Не к добру, спутник мой, бродишь ты уныло. —
1.
Пан Пилсудский горделивопрямо в Кремль вчера спешил.
2.
Что не ржешь, мой конь ретивый, что ты шею опустил?
3.
Не хотел переговоров,
грит: «В Борисов поезжай».
4.
У осла бывает норов, хоть прикладом вышибай.
5.
Какой-то царь, приняв правленье,
С ним принял также попеченье
Счастливым сделать свой народ;
И первый шаг его был тот,
Что издал новое законам учрежденье
Законам старым в поправленье;
А чтоб исправнее закон исполнен был,
То старых и судей он новыми сменил.
Законы новые даны народу были
И новые судьи́, чтоб лучше их хранили.
Как в старинной русской сказке — дай бог памяти! —
Колдуны, что немного добрее,
Говорили: «Спать ложись, Иванушка.
Утро вечера мудренее!»
Как однажды поздней ночью добрый молодец,
Проводив красну девицу к мужу,
Загрустил, но вспомнил: завтра снова день,
Ну, а утром не бывает хуже.
Зачем ты послан был и кто тебя послал?
Чего, добра иль зла, ты верный был свершитель?
Зачем потух, зачем блистал,
Земли чудесный посетитель?
Вещали книжники, тревожились цари,
Толпа пред ними волновалась,
Разоблаченные пустели алтари,
Свободы буря подымалась.
И вдруг нагрянула… Упали в прах и в кровь,
Разбились ветхие скрижали,
Не в первый раз мой добрый гений
Кидает суетную лень,
Словами дара песнопений
Спеша приветствовать ваш день;
Не в первый раз восторгом блещет
Сей дар, покорствующий вам,
И сердце сладостно трепещет,
Свободным тесное мечтам.
Всегда вы мило принимали
Мои приветы — и живей,
Музыка А. Варламова
Слова А. Шаховского
Вниз по Волге-реке,
С Нижня-Новгорода,
Снаряжен стружок,
Как стрела, летит.
Как на том на стружке
На снаряженном
Не волнуйся, не плачь, не труди
Сил иссякших, и сердца не мучай
Ты со мной, ты во мне, ты в груди,
Как опора, как друг и как случай
Верой в будущее не боюсь
Показаться тебе краснобаем.
Мы не жизнь, не душевный союз —
Обоюдный обман обрубаем.
Как женился я, раскаялся;
Да уж поздно, делать нечего:
Обвенчавшись — не разженишься;
Наказал господь, так мучайся.
Хоть бы взял ее я силою,
Иль обманут был злой хитростью;
А то волей своей доброю,
Где задумал, там сосватался.
Пожалейте, люди добрые, меня,
Мне ужь больше не увидеть блеска дня.
Сам себя слепым я сделал, как Эдип,
Мудрым будучи, от мудрости погиб.
Я смотрел на землю, полную цветов,
И в земле увидел сонмы мертвецов.
Я смотрел на белый месяц без конца,
Улыбаюсь, а сердце плачет
в одинокие вечера.
Я люблю тебя.
Это значит —
я желаю тебе добра.
Это значит, моя отрада,
слов не надо и встреч не надо,
и не надо моей печали,
Милый друг мой, сокол ясный!
Едешь ты на бой опасный, —
Помни, помни о жене.
Будь любви моей достоин.
Как отважный, смелый воин
Бейся крепко на войне.
Если ж только из-под пушек
Станешь ты гонять лягушек,
Так такой не нужен мне!
Что уж нам Господь ни судит,
Наш танец, наш танец — есть дикая пляска,
Смерть и Любовь.
Качанье, завязка — шептанье, развязка,
Наш танец, наш танец, когда ж ты устанешь, и
будет безмолвие вновь?
Несказанность слов, неизношенность чувства, теченье
мгновений без скрипа минут,
Цветов нераскрытость, замкнутые очи, красивость
ресниц и отсутствие пут.
Завесы бесшумные бархатной Ночи, бездонность затонов,
Мефистофель шел, гуляя,
По кладбищу, вдоль могил…
Теплый, яркий полдень мая
Лик усталый золотил.
Мусор, хворост, тьма опенок,
Гниль какого-то ручья…
Видит: брошенный ребенок
В свертке грязного тряпья.
К Коншину
Живи смелей, товарищ мой,
Разнообразь досуг шутливый!
Люби, мечтай, пируй и пой,
Пренебреги молвы болтливой
И порицаньем и хвалой!
О, как безумна жажда славы!
Равно исчезнут в бездне лет
И годы шумные побед,
И миг незнаемый забавы!
Хорошо, братцы, тому на свете жить,
У кого в голове добра не много есть,
А сидит там одно-одинешенько,
А и сидит оно крепко-накрепко,
Словно гвоздь, обухом вколоченный.
И глядит уж он на свое добро,
Всё глядит на него, не спуская глаз,
И не смотрит по сторонушкам,
А знай прет вперед, напролом идет,
Давит встречного-поперечного.А беда тому, братцы, на свете жить,
Блажен, кто Господа боится
И по путям Его идет!
Своим достатком насладится
И в благоденстве поживет.
В дому его нет ссор, разврата,
Но мир, покой и тишина:
Как маслина плодом богата,
Красой и нравами жена.
Слыхал я, добрые друзья,
Что наши прадеды в печали,
Бывало, беса призывали;
Им подражаю в этом я.
Но не пугайтесь: подружился
Я не с проклятым сатаной,
Кому душою поклонился
За деньги старый Громобой;
Узнайте: ласковый бесенок
Меня младенцем навещал
Прожить полвека — это не пустяк,
Сейчас полвека — это тоже веха!
Подчас полвека ставится спектакль,
И пробивать приходится полвека.Стараясь не ударить в грязь лицом,
Мы Ваших добрых дел не забываем,
Ведь мы считаем крёстным Вас отцом,
А также крёстной матерью считаем.Таганский зритель раньше жил во тьме,
Но… в нашей жизни всякое бывает:
Таганку раньше знали по тюрьме,
Теперь Таганку по театру знают.Ждем Ваших пьес — ведь Вы же крёстный наш,
Новой жизни заря —
И тепло и светло;
О добре говорим,
Негодуем на зло.
За родимый наш край
Наше сердце болит;
За прожитые дни
Мучит совесть и стыд.
Ой, дубинушка, ты ухни!
Дружно мы за труд взялись.
Ты, плечо моё, не пухни!
Грудь моя, не надорвись! Ну-ко, ну, товарищ, в ногу!
Налегай плечом сильней!
И тяжёлую дорогу
Мы пройдём с тобой скорей. Ой, зелёная, подёрнем! —
Друг мой! помни об одном:
Нашу силу вырвем с корнем
Или многих сбережём. Тех борцов, кому сначала
С черным караваем, с полотенцем белым,
С хрустальной солонкой
На серебряном подносе
Тебя встречаем:
Добро пожаловать,
Матушка-осень!
По жнивьям обгорелым,
По шелковым озимям
Есть где побаловать
Со стаей звонкой
В далекий край на пароходе
Купец рабов перевозил;
Но от кручины по свободе
Мор негров сотнями валил…
Пришлось приняться за леченье…
От скуки и от худобы
Одно лекарство — развлеченье…
Потешьтесь, добрые рабы!
И капитан распорядился:
Ты неведомое, незнамое,
Без виду, без образа,
Без имени-прозвища!
Полно гнуть меня ко сырой земле,
Донимать меня, добра молодца!
Как с утра-то встану здоровешенек,
Здоровешенек, кажись гору сдвинул бы,
А к полудню уже руки опущаются,
Ноги словно ко земле приросли.
А подходит оно без оклика,
Ввечеру выходят семьи.
Опускаются на скамьи.
Из харчевни — пар кофейный.
Господин клянется даме.
Голуби воркуют. Крендель
Правит триумфальный вход.
Мальчик вытащил занозу.
— Господин целует розу. —
А! Новый! — Ну, милости просим.
Пожалуйте. — Только уж — нет —
Не вам, извините, приносим,
А старому году привет. Характер ваш нам неизвестен,
Вы молоды слишком пока, —
А старый и добр был, и честен,
И можно почтить старика. К чему же хитрить, лицемерить,
Заране сплетая вам лесть?
Нам трудно грядущему верить,
Мы верим тому, что уж есть. А есть уже доброго много,
Утро светит перламутром,
Улыбается весна.
Папы, мамы, с добрым утром!
С добрым утром, вся страна!
В окнах выставлены рамы.
Веселее, солнце, грей!
Просыпайтесь, папы, мамы,
Просыпайтесь поскорей!
Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя,
То по кровле обветшалой
Вдруг соломой зашумит,
То, как путник запоздалый,
К нам в окошко застучит.
Наша ветхая лачужка
Бьют часы. Бегут мгновенья.
Вечер вспыхнул и погас.
И настойчивы мученья
В этот поздний горький час.
Луч Луны кладет узоры
На морозное стекло.
Сердца трепетные взоры
Ищут правды, видят зло.
Нет отрады, нет привета
Вне Земли и на Земле,