Меня влечет опять туда — в Тагил,
Где мерзли мы, где грелись у «буржуйки»,
Где падал я и, набираясь сил,
Сквозь вьюгу шел в своей худой тужурке.
Он в час тревоги твердый, как металл,
А в дни веселья
Песнями встревожен.
Я в этом трудном городе мечтал
Характером стать на него похожим.
Холодное, как утренний рассвет,
Рукопожатье нас обединило.
Один вопрос, еще один ответ.
Как будто не было того, что с нами было…
И так всегда. Спеши иль не спеши,
Идя пешком; схитри и сядь на поезд,
Гони вовсю, но от ее души
Увидишь тень, воспоминанья то есть.
Как будто бы
В стальном тагильском тигле
Варились мы
Суровою мечтой
Желанья наши лучшие возникли
И дуновенье молодости той.
Мы в этой плавке,
Как в доверьи лестном,
Тревогу видим о своей судьбе.
О родина!
Каким трудом чудесным
Мы благодарность выразим тебе?
Жизнь моя не повторится дважды.
Жизнь не песня, чтобы снова спеть.
Так или иначе, но однажды
Мне придется тоже умереть.
Как бы я ни прожил свои годы,
Я прошу у жизни: подари
Вкус воды и запах непогоды,
Цвет звезды и первый взлет зари.
Пусть и счастье не проходит мимо,
Не жалея самых светлых чувств.
Если смерть и впрямь неотвратима,
Как я жить и думать разучусь?
Пришло оно. Свободно и покорно
Ложатся строчки… Так растет листва,
Так дышит соловей,
Так звуки льет валторна,
Так бьют ключи,
Так стынет синева.
Его огонь и силу торопитесь
Вложить в дела.
Когда оно уйдет,
Почувствуешь, что ты
ослепший живописец,
Оглохший музыкант,
низвергнутый пилот.
И горных кряжей вертикали,
И красок полная река,
И шум дубравы привлекали
Меня еще издалека.
Природа мне открылась сразу,
В сияньи солнца, в цепи гор.
Как будто бы знаком Кавказу
Мой жадный к миру кругозор.
И возле этакой громады
Не оставляла мысль одна:
Как тяжко поработать надо,
Чтоб сделать лучше, чем она.
Мы ели хлеб и пили воду.
Не до веселья было нам.
Мы покоряли непогоду,
Считая годы по зубам.
Я сохраню былую ярость,
Войдя к потомкам поутру.
У них, как памятник, состарюсь,
Как память сдам, но не умру.