Души безумные порывы,
Любви гроза и тишина,
На сердце мощные призывы,
Природа вся пробуждена.Всё храм один, везде служенье,
Одно во храме божество, —
Неумолкаемо там пенье,
И непрестанно торжество.И этот сердца мир могучий,
Где светит тихая лазурь,
Где гром гремит, и мчатся тучи,
И солнце светит после бурь.
Сердце, сердце, что с тобою?
Что за странные мечты?
Жизнью новой, молодою
Что так сильно бьешься ты?
Прочь всё то, что ты любило,
Всё, что горесть наводило!
Прочь заботы и покой!
Сердце, что сбылось с тобой? Этот образ чародейный,
Этот тихий, нежный взор,
Полный силы беспредельной,
Оковал тебя с тех пор.
Захочу ль от ней сокрыться,
Убежать, освободиться —
Всё напрасно: к ней одной
Снова путь приводит мой.Жизнь мою, мои желанья
Против воли измени,
Держит цепью обаянья
Дева милая меня.
Должен в этой чудной доле
Жить, ее покорный воле.
Что со мною, тот ли я?
О любовь, пусти меня!
Пускай другие там холодными стихами
Без чувства мать свою дерзают воспевать, —
Нет, не могу того я выразить словами,
Что сердцем лишь одним могу я понимать.Нет, нет! Я не рожден для тех похвал холодных,
Которые поэт поет вельможе в дар:
Порывы сильных чувств, порывы чувств свободных
Не могут передать словами весь свой жар.Но сердце если бы свое имело слово
И если бы душа имела свой глагол,
Огнем бы запылал я чувства неземного
И выше бы небес поставил вам престол.И песнь моя была тогда бы вас достойна,
И жадно бы тогда внимал мне целый свет,
И звуки бы лились пленительно и стройно, —
Тогда б я счастлив был, тогда 6 я был поэт!
Дело великое жизни —Ею объяты другом —
В нашей великой отчизне
Все мы покорно несем.Жизнь, ты загадка от века,
Ты нас тревожишь давно —
Сердце и ум человека
Нам разгадать не дано.Жизнь и ничтожество, — что вы?
Тайну я слышу вокруг,
Всюду вопросы готовы,
Но не готов им ответ.Нет, мы к вопросам не глухи,
Слышим мы тайну кругом,
Слышим мы темные слухи
В мире о мире другом.Нам лишь загадка известна —
Жажду мы знаем одну,
Знаем, что в мире нам тесно,
Но не уйти в вышину.С пылким восторгом усилья
Мы лишь к вопросу идем.
С горьким сознаньем бессилья
В прах безответны падем.О, если б в жизни ошибки
Мы забывать не могли,
Не было б в мире улыбки,
Не был бы смех на земли.Ум благороднейший бродит,
Бредит и сердце в мечтах,
В душу отчаянье входит,
Мрак нависает в очах.
Волна вдет, волна шумит;
На берегу крутом
Рыбак задумчиво сидит;
Спокойно сердце в нем.
Глядит на воды с вышины —
Раздвинулась волна,
И выплывает из воды
Прекрасная жена.Поет она, твердит она:
«Зачем моих друзей
Манишь к погибели со дна
Ты хитростью своей?
Ах, если б знал ты, как по дну
Привольно рыбкой плыть, —
Ты сам сошел бы в глубину,
Чтоб вечно счастлив быть.Луна и солнце с высоты
Не моются ль в водах?
Не вдвое ли прекрасней ты
На трепетных волнах?
Тебя ли небо не манит
Лазурной глубиной?
Тебя ли не влечет твой вид
Ко влаге голубой?»Волна бежит, волна шумит,
К ногам бегут струи;
В нем сердце сжалось и дрожит,
Как на привет любви.
Она твердит, она поет —
Удел его решен…
Она влечет — он к ней идет, —
И не вернулся он.
1Прости, прелестное виденье!
Ты к нам слетело с вышины,
И здесь тяжелые мученья
Тебе от бога суждены.С твоей страдающей душою
Ты бремя жизни не снесешь
И, недовольная землею,
В родное небо перейдешь.Пусть скажут: ранняя могила
Тебя безвременно взяла —
«Ты всё земное совершила,
Ты здесь любила и жила».2О, скажи мне, что с тобою?
Тайну сердца мне поверь,
И сердечною тоскою
Поделись со мной теперь; Мне знаком язык несчастья,
Я слова твои пойму.
Говори — во мне участье
Встретишь горю твоему.И печаль на сердце станет
Так отрадна, так легка,
И надежды луч проглянет
Сквозь густые облака.3Сбылись души моей желания,
Блеснул мне свет в печальной мгле:
Я встретил дивное создание
На этой суетной земле.И веру теплую в небесное,
И сердца сладкие мечты
Собою, существо прелестное,
Собою оправдало ты.На все упреки и сомнения,
В юдоли горестей и бед,
На все хулы и обвинений —
Господь тебя послал в ответ.О, счастлив я! Мои сомнения
Бегут от взора твоего.
Мне есть кому нести моления,
И есть мне веровать в кого!
Я не знаю, найду ли иль нет
Я подругу в житейской тревоге,
Совершу ли священный обет
И пойду ли вдвоем по дороге.Но подруга является мне
Не в немецком нарядном уборе,
Не при бальном потешном огне,
Не с безумным весельем во взоре.Не в движеньях иль глупо пустых,
Иль бесстыдных и ветренных танцев,
Не в толпе шаркунов молодых —
И своих и чужих иностранцев, Не под звуки музыки чужой,
Помогающей света злоречью,
Не с искусственной бальной душой,
Не с чужой иноземною речью.Нет, подруга является мне
Вдалеке от златого кумира,
В благодатной, святой тишине,
В светлой жизни семейного мира.Предстоит она в полной красе,
Обретенная сердцем заране,
С яркой лентою в томной косе,
В величавом родном сарафане, С русской песнию в алых устах,
Непонятной ушам иноверца,
С русской думою в ясных очах
И с любовию русского сердца, Красной девицей, с жизнью родной,
И с семьею, и с верою дружной,
С молодою девичьей красой
И с девичьей душою жемчужной.
Я счастлив был мечтой своей прекрасной,
Хранил ее от первых детских лет;
Да, я любил возвышенно и ясно,
Смотрел тогда па дивный божий свет.Я предался любви очарованью,
Поэзии мечтаний молодых
И сладкому о ней воспоминанью,
О лучших днях, о первых днях моих.Я возрастал — и с каждым днем яснее,
Обширнее мне открывался свет,
И с каждым днем надменней и сильнее
Был гордых дум возвышенный полет.Пришла пора, минута вдохновенья,
И из груди стесненной потекли
Свободными волнами песнопенья,
И новый мир обрел я на земли.Когда ко мне поэзия сходила
И за стихом стремился звучно стих,
Всё о тебе мечтал я, друг мой милый,
Всё о тебе, подруга дней моих.Бывало, грусть на сердце мне наляжет
И странные томят меня мечты,
И мне никто участья не покажет,
И все своей заботой заняты.Тогда меня безумцем называют.
О, в те часы как часто думал я:
Пускай они меня не понимают,
Но ты, мой друг, но ты поймешь меня.Когда меня ты, Шиллер вдохновенный,
В свой чудный мир всесильно увлекал,
И в этот час, коленопреклоненный,
Я целый свет забвенью предавал, —Как мне тогда ее недоставало!
Как я хотел, чтобы она со мной
Создания поэта созерцала
И пламенный восторг делила мой. —Теперь, увы! Разрушен призрак милый,
Исчезла ты, прекрасная мечта, —
Теперь брожу угрюмый и унылый,
И в сердце одиноком пустота.
Прошли года тяжелые разлуки,
Отсутствия исполнен долгий срок,
Прельщения, сомнения и муки
Испытаны, — и взят благой урок.
Оторваны могучею рукою,
Мы бросили отечество свое,
Умчались вдаль, пленясь чужой землею,
Земли родной презревши бытие.Преступно мы о ней позабывали,
И голос к нам ее не доходил;
Лишь иногда мы смутно тосковали:
Нас жизни ход насильственный давил.
Изменников, предателей немало
Меж нами, в долгом странствии, нашлось;
В чужой земле ничто их не смущало,
Сухой душе там весело жилось.Слетел туман! Пред нашими очами
Явилась Русь!.. Родной ее призыв
Звучит опять, и нашими сердцами
Могущественный овладел порыв.
Конец, конец томительной разлуке,
Отсутствию настал желанным срок!
Знакомые, теснятся в душу звуки,
И взор вперен с любовью на Восток.
Пора домой! И, песни повторяя
Старинные, мы весело идем.
Пора домой! Нас ждет земля родная,
Великая в страдании немом.
Презрением отягчена жестоким,
Народного столица торжества,
Опять полна значением глубоким,
Является великая Москва.
Постыдное, бесчестное презренье
Скорее в прах! Свободно сердце вновь,
И грудь полна тревоги и смятенья,
И душу всю наполнила любовь… Друзья, друзья! Теснее в круг сомкнёмся,
Покорные движенью своему,
И радостно и крепко обоймемся,
Любя одно, стремяся к одному!
Земле родной — всё, что нам небо дало,
Мы посвятим! Пускай заблещет меч, —
И за псе, как в старину бывало,
Мы радостно готовы стать и лечь.
Друзья, друзья! Грядущее обильно;
Надежды сладкой веруйте словам,
И жизнь сама, нас движущая сильно,
Порукою за будущее нам!..
Смотрите — мрак уж робко убегает,
На Западе земли лишь он растет;
Восток горит, день недалек, светает —
И скоро солнце красное взойдет!
Позабывши о твердом стремленьи
И закрывши от света глаза,
Я, как прежде, впадаю в волненье,
И дрожит на реснице слеза.Снова стих я зову позабытый;
Снова рифма мне сладко звучит;
Снова голос, не вовсе убитый,
Поднялся и опять говорит.Снова сердце, всё полное чувства,
Подымает свою старину,
Снова юность, любовь и искусство
Предстают сквозь времен пелену.Но минута глубоко печальна;
Но не то, что бывало, в душе;
Точно в дом прихожу я опальный,
Мною виденный в полной красе, Дом знакомый и милый мне много,
Полный жизни и счастья причуд;
Грусть и память стоят у порога
И по комнатам тихо ведут.Но не тот уж пришедший; угрюмо
Он встречает все прошлые сны;
Не одна пронеслася в нем дума,
Потрясая души глубины.Чувство живо, но чувство печально;
Он отрекся от счастья любви;
И он дом покидает опальный
И все грезы младые свои.Что теснишься ты, прежняя, жадно,
Жизнь моя, в беззащитную грудь?
Мне явленье твое не отрадно;
Никогда не своротишь мой путь.И восторг, и волненье, и слезы,
И надежда, и радость с тоской,
Ясно солнце, и частые грозы,
Освежавшие воздух собой, —Мне печально видение ваше;
Я болезненно чувствую вас;
Из разбитой и брошенной чаши
На земле мне не пить еще раз.Что ты рвешься, о бедное сердце?
Что ты шепчешь свои мне права?
Ты преданьем живешь староверца,
Ты твердишь всё былые слова.Ты довольно наставшей минутой,
И, к умчавшейся жизни маня,
Прошлым счастьем, тревогой и смутой
Ты безжалостно мучишь меня.Мне знакомую, старую повесть
Подымаешь ты тихо со дна;
Внемлет ей непреклонная совесть, —
Но тебя не осудит она.Мне другой, и крутой и опасный,
Предстоит одинокий мне путь;
Мне не ведать подруги прекрасной,
И любовь не согреет мне грудь.И досуг мой умолкнет веселый
Без раздела с подругой моей;
Одинок будет труд мой тяжелый,
Но его понесу я бодрей.Глас народа зовущий я слышал,
И на голос откликнулся я.
Бодро в путь, мной избранный, я вышел;
Подвиг строго налег на меня.И я принял на твердые плечи
Добровольно всю тяжесть труда.
Загремели призывные речи,
И призыв не прошел без следа.Отдал я безвозвратно и смело
И любовь, и подруги привет —
За народное, земское дело,
За борьбу средь препятствий и бед.Личной жизни блаженство мне сродно;
Всё откинул решительно я,
Взяв в замену труд жизни народной
И народную скорбь бытия.Здесь просторно народным простором;
И ничтожен один голосок
Пред народным торжественным хором,
Как пред морем ничтожен поток.Не от бедности сердца, пугливо,
Тех блаженств я себе не хотел;
Но их голос народа ревнивый
Осудил и оставить велел.И не было изъято решенье
От страданья и скорби в тиши:
Незнакомо мне чувство презренья
К справедливым движеньям души.Но слабеют и блекнут, не споря,
И любовь и все прежние сны
Перед шумом народного моря,
Пред движеньем народной волны.Кто народу явился причастен
И кого обнимает народ,
Тот назад воротиться не властен,
Тот иди неослабно вперед.Пусть же людям весь мир разнородный
И любви и всех радостей дан.
Счастье — им! — Я кидаюсь в народный,
Многобурный, родной океан!
Как живы в памяти моей
Мои младенческие лета,
Когда вдали от шума света
Я возрастал среди полей,
Среди лесов и гор высоких
И рек широких и глубоких,
Когда в невинной простоте
На лоне матери природы,
Среди младенческой свободы,
Вослед играющей мечты,
Я наслаждался жизнью полной,
Как наших рек могучих волны.
О, как священны те места,
На них печать воспоминанья,
И легче наши нам страданья
И бремя тяжкого креста,
Когда нам память представляет
Картину прошлых первых лет;
Как дорог всякий там бывает
Для сердца нашего предмет.
Воспоминание святое!
Как живо помню я тебя,
О время детства золотое,
Деревню нашу и себя,
Когда, беспечный друг забавы,
Я был природы целой друг
И не тревожили мой дух
Мечты бессмертия и славы.
Не всё же время унесло!
Я помню тихое село,
Тебя я помню, двор обширный,
С зеленым бархатным ковром,
Тебя я помню, дом наш мирный,
Довольства и веселья дом.
И садик наш уединенный,
Где я так часто, восхищенный,
Цветы сажал и поливал! Я помню золотые нивы —
Их ветр приветно лобызал,
И земледел трудолюбивый
Серпом златые волны жал.
Я помню рощу, где березы
Шумят тенистою главой
И где роса, как неба слезы,
Блестит алмазной красотой,
Там грусть задумчивая бродит,
Шумят леса — о этот шум!
О, сколько он теперь наводит
Мне грустных и приятных дум.
Мне что-то слышно в нем родное
И непонятное — былое,
Он что-то хочет мне сказать,
Он хочет мне напоминать,
О чем — не знаю, но порою
Люблю в тени густых лесов
Внимать тебе, о шум дерев,
С какой-то сладкою тоскою.
О, кто же разгадает мне,
О чем сей шум напоминает,
О чем так сладко напевает, —
Не о родной ли стороне?
Вот те места, куда желанье
Души моей меня влечет,
И на крылах воспоминанья
Я направляю свой полет.
Я обозрел их с грустным чувством,
Я повторил в душе моей
Картину невозвратных дней —
Как мог, как видел без искусства.
О, как прелестно предо мной
Мое прошедшее предстало,
Какою чистой красотой,
Какою радостью сияло.
Я должен был сказать: прошло,
Тебе не возвратиться боле
Навек, навек — и поневоле
Не плакать сердце не могло.
Но мне осталось утешенье:
Бог человеку даровал
Такое чувство, что мученье
И радость с ним он сочетал.
Оно сопутница страданья,
Оно всё время прошлых дней
Нам представляет у людей,
Его зовут — «воспоминанье».
М. А. БакунинуВновь крестовые походы,
Вновь волнуется земля,
И торопятся народы
Бросить родины поля.
И, снедаемый, томимый
Непонятною мечтой,
Покидает край родимый
Крестоносен молодой.Бьется сердце молодое;
Перед ним вдали, как сон,
Всё небесное, святое,
Всё, чем в жизни дышит он.
И от Запада к Востоку,
Меч и посох под рукой,
Он идет к стране далекой,
Крестоносец молодой.О Восток, о край избранный,
Край таинственных чудес,
Полный сил, благоуханный,
Полный благости небес,
Где всё живо, где всё веет
Звуком арфы золотой, —
Пред тобой благоговеет
Крестоносец молодой! О, прости, мой замок гордый
На обрыве, у скалы,
Пусть, шумя, в твой камень твердый
Бьют свирепые валы.
Чья-то светлая могила
Там сияет предо мной, —
Ей несет младые силы
Крестоносец молодой.Переплыл он понт суровый;
Совершен далекий путь;
Он вступил на берег новый,
И отрадней дышит грудь.
И Восток его встречает
Полной неги красотой,
Но ее не замечает
Крестоносец молодой.Он идет, — и вот священный
Засиял Ерусалим.
На колени, умиленный,
Упадает он пред ним,
Полный радости и страха,
И прекрасною главой
Преклоняется до праха
Крестоносец молодой.Скоро первый отзыв брани
Огласил кругом места,
И бегут магометане
От защитников креста.
Ты ворвался в бой кипящий,
И высоко над толпой
Виден был твой меч блестящий,
Крестоносец молодой.Кончен бой; враги сокрылись;
Заперлися ворота;
Ночь отрадная спустилась
На священные места.
Бледный месяц тихо всходит.
На Сион взглянуть святой,
Из татра один выходит
Крестоносец молодой.Там, у врат Ерусалима,
Где сионский ключ бежит,
Одинока, недвижима
Дева юная стоит.
С белых плеч ее нисходят
Кудри темною волной.
К ней с участием подходит
Крестоносец молодой.«О, скажи мне, что с тобою,
Что на сердце залегло,
Что глубокою тоскою
Омрачить твой взор могло?
Но печалию своею
Не смущай души покой!»
Дева смотрит: перед нею
Крестоносец молодой.«С жизнью дал нам примиренье
Наш господь, взойдя на крест.
Есть печали утоленье,
На земле блаженство есть.
У поклонников пророка
Вырвать гроб его святой
Из страны пришел далекой
Крестоносец молодой».И предчувствием неясным
Девы грудь теперь полна.
Перед юношей прекрасным,
Как в плену, стоит она.
Льются речи, вдохновенья,
Полны истины живой, —
Весь исполнен чарованья
Крестоносец молодой.Совершилось: он подругу
Встретил там, в чужом краю,
Передал младому другу
Жизнь прекрасную свою,
И блаженствует беспечно
Просветленною душой.
Будь же счастлив бесконечно,
Крестоносец молодой!..