Чем в этот час в своей деревне дальней
Вы заняты? Что делаете вы?
Сидите ли, задумавшись печально,
Отдалены от суетной молвы,
Иль, веселы прекрасною душою,
Смеетесь вы над бурей и грозою? Но знайте, здесь, в Москве, от вас далеко
Есть человек, который помнит вас
И образ ваш хранит в душе глубоко
И слышит ваш давно умолкший глас.Он не забыл прелестных дней былого,
Минувшего он счастья не забыл,
И чистый пламень чувства неземного
В своем он сердце свято сохранил!
Москва нужна для России;
для Петербурга нужна
Россия. (Из статьи «Современника» «Петербургские записки»)Ты знаменита — кто поспорит?! —
Ты древней славою полна,
Твое святое имя вторит
Вся необъятная страна.Чрез горы, и леса, и воды
Молва прошла по всем землям,
И знают все тебя народы,
Родные и чужие нам.И справедливо величают
Тебя по подвигам благим
И всю Россию называют
Великим именем твоим.Была пора: страна родная
Бедам казалась предана;
Волнуясь с края я до края,
Тебя одной ждала она.Велик был час, когда восстала
Ты средоточием земли:
Двухвековое иго пало,
И все волнения легли; Проснулись силы молодые
С тобою вновь, прошла беда, —
И возвеличилась тогда
Тобой скрепленная Россия.С неодолимой высоты
Напасть встречая за напастью,
От Руси царственною властью
Облечена, стояла ты.Но час пришел, и новой силой
Была вся Русь потрясена:
С презреньем брошено что было —
Всё одолела новизна.Тебя постиг удел суровый,
И мановением одним
Воздвигся гордо город новый,
Столица — с именем чужим…
Я счастлив был мечтой своей прекрасной,
Хранил ее от первых детских лет;
Да, я любил возвышенно и ясно,
Смотрел тогда па дивный божий свет.Я предался любви очарованью,
Поэзии мечтаний молодых
И сладкому о ней воспоминанью,
О лучших днях, о первых днях моих.Я возрастал — и с каждым днем яснее,
Обширнее мне открывался свет,
И с каждым днем надменней и сильнее
Был гордых дум возвышенный полет.Пришла пора, минута вдохновенья,
И из груди стесненной потекли
Свободными волнами песнопенья,
И новый мир обрел я на земли.Когда ко мне поэзия сходила
И за стихом стремился звучно стих,
Всё о тебе мечтал я, друг мой милый,
Всё о тебе, подруга дней моих.Бывало, грусть на сердце мне наляжет
И странные томят меня мечты,
И мне никто участья не покажет,
И все своей заботой заняты.Тогда меня безумцем называют.
О, в те часы как часто думал я:
Пускай они меня не понимают,
Но ты, мой друг, но ты поймешь меня.Когда меня ты, Шиллер вдохновенный,
В свой чудный мир всесильно увлекал,
И в этот час, коленопреклоненный,
Я целый свет забвенью предавал, —Как мне тогда ее недоставало!
Как я хотел, чтобы она со мной
Создания поэта созерцала
И пламенный восторг делила мой. —Теперь, увы! Разрушен призрак милый,
Исчезла ты, прекрасная мечта, —
Теперь брожу угрюмый и унылый,
И в сердце одиноком пустота.
Я убежал от всех мечтаний,
Рукоплесканий и волнений,
И шумных возгласов друзей,
И всех общественных движений,
И разволнованных страстей.
Из волн шумящего потока
Люблю я выйти иногда
И сесть на берег, издалека
На волны белые глядя.
И оторвавшись от движенья,
Сидя недвижно над рекой,
Бегущей мимо, в размышленья
Впадаю я своей душой.
И мыслю я: когда так мирно
Цветут зеленые поля,
И ясен неба свод сапфирный,
И рада пышная земля, —
Зачем от тихих наслаждений,
Так сродных сердцу моему,
Кидаюсь я в разгул волнений,
В разлив общественных движений,
Стремглав, не внемля ничему?
Зачем? Прекрасная подруга,
Прекрасный день и сень древес,
Часы труда, часы досуга,
И вид безоблачных небес,
И взор, наполненный участья,
И звучный, вдохновенный стих —
Всё для меня так полно счастья
И дум глубоких и простых.
Зачем же я, слепец, безумно
Кидаюсь в грозные валы,
Плыву, под бури ропот шумный,
Через пучины и скалы?
Зачем так дерзостно вступаю
Я в исполинскую борьбу
И неразумно вызываю
На суд могущую судьбу?
Когда для жизни тихой, нежной
С душою мирной создан я, —
Зачем на волны скоробежны
Летит отважная ладья?
Так мыслю я, не часто думой
Объят такою, я готов
Покинуть воли собор угрюмый
Для тихих, Мирных берегов. —
Но отзыв бури донесется,
Его привычный ловит слух, —
И снова вспрянет и проснется
Борьбы упорный, жадный дух.
Пусть хороша вокруг природа,
Но чей-то голос вновь зовет, —
И образ царственный народа
Перед очами восстает.
И вновь призыву я покорный
Кидаю мирны берега,
И вновь спешу на бой упорный
Встречать могучего врага,
И голос внутренний вновь громок
В душе проснувшейся возник, —
Пускай челнок и слаб и ломок,
Будь дух отважен и велик.
Великий гений! муж кровавый!
Вдали, на рубеже родном,
Стоишь ты в блеске страшной славы
С окровавленным топором.
С великой мыслью просвещения
В своей отчизне ты возник,
И страшные подъял мученья,
И казни страшные воздвиг.
Во имя пользы и науки,
Добытой из страны чужой,
Не раз твои могучи руки
Багрились кровию родной.
Ты думал, — быстротою взора
Предупреждая времена, —
Что, кровью политые, скоро
Взойдут науки семена!
И вкруг она лилась обильно;
И, воплям Руси не внемля,
Упорство ты сломил, о сильный!
И смолкла Русская земля.
И по назначенному следу,
Куда ты ей сказал: «Иди!» —
Она пошла. Ты мог победу
Торжествовать… Но погоди!
Ты много снес голов стрелецких,
Ты много крепких рук сломил,
Сердец ты много молодецких
Ударом смерти поразил;
Но, в час невзгоды удаляся,
Скрыв право вечное свое,
Народа дух живет, таяся,
Храня родное бытие.
И ждет он рокового часа;
И вожделенный час придет,
И снова звук родного гласа
Народа волны соберет;
И снова вспыхнет взор отважный
И вновь подвигнется рука!
Порыв младой и помысл важный
Взволнуют дух, немой пока.
Тогда к желанному пределу
Борьба достигнет — и конец
Положит начатому делу.
Достойный, истинный венец!
Могучий муж! Желал ты блага,
Ты мысль великую питал,
В тебе и сила, и отвага,
И дух высокий обитал;
Но, истребляя зло в отчизне,
Ты всю отчизну оскорбил;
Гоня пороки русской жизни,
Ты жизнь безжалостно давил.
На благородный труд, стремленье
Не вызывал народ ты свой,
В его не верил убежденья
И весь закрыл его собой.
Вся Русь, вся жизнь се доселе
Тобою презрена была,
И на твоем великом деле
Печать проклятия легла.
Откинул ты Москву жестоко
И, от народа ты вдали,
Построил город одинокой —
Вы вместе жить уж не могли!
Ты граду дал свое названье,
Лишь о тебе гласит оно,
И — добровольное сознанье —
На чуждом языке дано.
Настало время зла и горя,
И с чужестранною толпой
Твой град, пирующий у моря,
Стал Руси тяжкою бедой.
Он соки жизни истощает;
Названный именем твоим,
О Русской он земле не знает
И духом движется чужим.
Грех Руси дал тебе победу,
И Русь ты смял. Но не -всегда
По твоему ей влечься следу,
Путем блестящего стыда.
Так, будет время! — Русь воспрянет,
Рассеет долголетний сон
И на неправду грозно грянет, —
В неправде подвиг твой свершен!
Народа дух распустит крылья,
Изменников обымет страх,
Гнездо и памятник насилья —
Твой град рассыплется во прах!
Восстанет снова после боя
Опять оправданный народ
С освобожденною Москвою —
И жизнь свободный примет ход:
Всё отпадет, что было лживо,
Любовь все узы сокрушит,
Отчизна зацветет счастливо —
И твой народ тебя простит.