О ты, земли и неба царь!
Ты смертным тишину приносишь, —
Доколе злобы не подкосишь,
От коей мучится вся тварь?
Доколе стрел на тех не бросишь,
Которы твой сквернят олтарь?
Ты молнии в деснице носишь, —
Ты в злых перунами ударь.
Пусть их советы сокрушатся
И чаемых утех лишатся,
Не зря погибели других;
А правые твой суд узнают,
Когда злодеи восстенают
И ветер прах развеет их.
В пути под облаками
Летели Журавли;
Внизу, вблизи земли,
Своим путем летит Комар над муравами.
«Комар, Комар летит,
Комар, Комар жужжит,
Как будто равен с нами!» —
Вскричали Журавли.
Но что Комар в ответ жужжит над муравами?
«Мой путь вблизи земли,
Ваш путь под небесами;
Летаю и жужу не для досады вам,
Не трогайте меня своими вы носами;
А мой комарий нос не вреден Журавлям».
Какую пользу тот в сокровищах имеет,
Кто в землю прячет их и ими не владеет?
Живет в провинции скупяк,
И хочет вечно жить дурак,
Затем, что предки жили так.
По дедовскому он примеру
И по старинному манеру,
Имеет к деньгам веру,
Не бреет никогда усов,
Не курчит волосов:
У прадеда его они бывали прямы,
Который прятывал всегда богатства в ямы.
Таков был дедушка, отец и сын таков.
Когда он при конце, впоследки, рот разинул,
Едва успел сказать жене,
Что деньги он в земле покинул,
В саду, в такой-то стороне;
Но чтоб не трогать их, — и умер с тем заветом;
Жена, не тронув их, простилась после с светом.
Вступил в наследство внук,
Но деньги те еще людских не знали рук,
По завещанью он зарыл их в землю ниже,
Как будто для того, чтоб были к черту ближе.
Божественный металл, красящий истуканов,
Животворящая душа пустых карманов,
Подпора стариков, утеха молодых,
Награда добрых дел, нередко и худых,
Предмет воюющих, порой живущих мирно,
И досажденье тех, у коих брюхо жирно,
Здоровья, бодрости и силы подкрепитель,
Сподручник счастия, свободы искупитель,
Магнит торгующих и бог ростовщиков,
Разумных добрый вождь и гибель дураков,
О деньги, к вам стихи писать предпринимаю,
Но, муза, не тебя я в помощь призываю,
Ты так же, как и я, карманами бедна,
И нагота твоя в картинах нам видна;
Велика ты душой и разумом богата,
Правдива и честна, и в песнях торовата;
Твоею лирою пленяюсь часто я,
Но участь скудная известна мне твоя.
Отец стихов Гомер, твою приявши лиру,
В наследство славу лишь свою оставил миру.
Анакреона ты подобно возбуждала,
В весельях ел и пил, и жил Анакреон,
Но что оставил нам? Одних лишь песен звон.
Овидий, коего ты нежностью снабдила,
Овидий, коего пером любовь водила,
Кто сладким, наконец, творением своим
Пленил толико всех, колико древний Рим,
Овидий, коего стихи Кларисе любы,
В холодном севере скончал свой век без шубы.
Другой чрез много лет, писав приятный вздор,
По смерти, как Гомер, в народах сделал спор:
Потомки разные доказывать трудились,
Что с сим писателем в одной земле родились;
Высоко ставили себе такую честь,
Коль город, где возмог пиита произвесть,
Но о стяжательном никто не спорил праве
Того, кого завидовали славе.
Хоть слава шумная имеет много уст,
Но слава, как и я, карман имеет пуст,
Летая налегке в подсолнечной с трубою,
Металлов не берет богиня та с собою.
Везде о всех и всем все вести говоря,
Нагая носится чрез горы и моря.
О деньги, нет у вас ушей, ни глаз, ни гласа,
Но чувства вам не раз давал певец Парнаса,
Я прежни приведу на память чудеса:
Когда Орфей играл, плясали древеса,
И камни, что поля неплодным удручали,
От песней двигались и чувство получали.
Преобращалася тогда земля в металл,
Курс денег с той поры известен в мире стал;
Тогда произвелась ходячая монета
И стала колесом вертящегося света.
Движенье новое земной воспринял шар,
За деньги всякий всем даваться стал товар;
Тогда осыпалась земля сребром и златом,
Богатый без родства богатому стал братом;
Не то ли век златой, известный нам в стихах,
Который и поднесь хранится в кошельках?
И некто написал, что стали человеки
В железных сундуках хранить златые веки.
Не новоель Миров светило
Румяное лице открыло
Разсеять мрак угрюмых тучь?
Смиряясь грозные перуны
Лиют на землю тихой лучь.
Ударил Ѳеб в златыя струны,
Звучит в пресветлых торжествах,
Звучит, и к радостному звону
Зовет веселую Помону,
Церера скачет на лугах.
Среди шумящаго собора,
Дары свои разсыпав Флора,
Смягчает стужу берегов
Где хладный ил родит лишь сосны,
И, лавр мешая меж цветов,
Плетет венцы победоносны
Российским Геркулесам в дань,
Но слава к ней несет оливу,
Трубя союза весть щастливу
И укрощая люту брань.
От смутных дней, в странах Парида,
Давно унылая Киприда,
Услышав мирных песней хор,
Волшебный пояс нижет снова,
В блестящий рядится убор
И, позабывшись, без покрова
Ко общим пиршествам бежит:
Престалаль, вопит, брань лихая ?
Но Марс, в пути ее встречая,
Вопрос в обятиях решит,
Оруженосная Беллона
Нисходит спешно с Геликона,
Не ведуща, на шумный глас:
В броне, и в мужественном чине,
Готова, в сей сомненный час,
Вручить свой щит ЕКАТЕРИНЕ;
Но вестоносцы мирных дней
Гласят Богине грозной встречу,
Что Марс окончил страшну сечу,
И кровью не багрит полей.
С Божественных рамен, к покою,
Дерзают, скромною рукою,
Сложить чешуйчатый наряд,
И щит ея, копье и латы,
В залоги будущих отрад,
Уносят Гении крылаты.
Другие, на ея щите
Медузин страшный лик стирают,
И живо там начертавают
Богини образ в красоте.
Холмы Парнасски возсияли,
И Музы купно восплескали,
Узря ея спокойный лик,
О кол любезная превратность!
Черты щастливейших владык,
Очей тишайшая приятность,
Влекут и восхищают ум.
Какия радости лиются!
Какия песни раздаются!
Кпкой веселый слышен шум!
Полимния, простерши руки
На мирныя в градах науки,
Являет поле новых дел,
Где зиждущи умы, без брани,
Устроили блаженство сел,
И всех стихий сугубят дани.
Ермий, во глубине земли
Оставленный металл находит,
И в море безмятежно водит
Избытком полны корабли.
Всегдашний общества питател
И неизменный друг, оратель,
В смиреннейших своих трудах,
Без страха от погод суровых,
В простых спокойствия певцах,
Браздит по верьх полей лавровых,
И где разила всех война,
Он тамо, в недрах благодатных,
С надеждою добычь тьмократных,
Земле вверяеш семяна.
Различныя в талантах Музы,
Сугубя меж собой союзы,
Вершат блаженство тихих дней.
Одна, искусными чертами,
Одушевляет вид вещей,
Другая флейтой. иль струнами,
Иль пляской, радость в чувства льет;
Одна, любя ума забаву,
Поет в стихах героев славу,
Другая мирну песнь поет.
О коль блаженна ты Россия!
Подай, божественная Клия,
Подай ты мне свои черты,
Укрась мою простую ревность,
Открой мне слога красоты,
Представь деяний славных древность.
Но ты, правдивою рукой,
Премноги веки заглаждаешь,
И паче славишь научаешь
ЕКАТЕРИНИН век златой.
Не страшны бури в недрах неги,
И естьли грозных тучь набеги
Мрачат часами ясный день,
Мы чувствуем живее радость,
При солнце вспомнив прежню тень;
По горестях приятней сладость,
Подобно милость к нам небес,
Чтоб щастье лучше мы вкушали,
Разсыпав скорби и печали,
Дает отрадам полный вес.
Превечной истинны законы,
Которы утверждают троны,
И силой мужества стрегут,
Даруя честь побед и славу,
Героев наконец ведут
Ко общему людей уставу.
Войны сурово ремесло
Союзных прав не изменяет,
И ратника равно вчиняет
В щастливое граждан число.
Уже в величестве Россия
Остатков гордаго Батыя
Не числит меж своих врагов,
Пространной ризою одета,
Уже обемлет в свой покров
Далекия границы света;
Под сению своих рамен,
От тихих вод до волн Балтийских,
От Севера до гор Каспийских,
Вмещает разных тьмы племен.
В толико вожделенной доле,
Чего желать осталось боле,
России верные сыны?
Блюсти спокойствия уставы,
И, в недрах сладкой тишины;
Достичь до новой мирной славы.
Блаженны Царства и Цари,
Когда, свое блаженство строя,
Во злаках тихаго покоя
Союзны зиждут олтари.