Ничего не пощадили —
Ни хорошее, ни хлам.
Все, что было, разделили,
Разломали пополам.
Отдал книги,
Отдал полки…
Не оставил ничего!
Даже мелкие осколки
Отдал сердца своего.
Все взяла.
Любую малость —
Серебро взяла и жесть.
А от сердца… отказалась.
Говорит — другое есть.
Было, доктор, правда, было
Сердце, полное огня.
Было, доктор, да и сплыло.
Нету сердца у меня!
Доктор, выслушайте, сверьтесь,
Помогите… буду рад.
Разве, доктор, станет сердце
Так стучаться невпопад?
Люди — люди не поверят.
Не поверят?.. Ну и пусть.
Это я к любимой в двери
На Остоженке стучусь.
Ни ответа, ни привета…
Вот уже четыре дня
Отвечают: «Нету!.. Нету!..»
Нету сердца у меня!
Над родиной грозные тучи,
В огне небосвод голубой.
Приказ командарма получен —
Сегодня, товарищи, в бой!
Оружие ваше проверьте.
Проверьте свинец и сердца:
Готовы ли биться до смерти
И руки и сердце бойца?..
Молчат патриоты сурово,
И только сердца не молчат:
«Готовы, готовы, готовы! —
Сердца патриотов стучат. —
Мы, честные русские люди,
Мы, храбрая русская рать,
Клянемся, что немец не будет
Родимую землю топтать!»
Сдвигаются брови с угрозой,
Сжимается в ярости рот,
И в бой за родные березы
Бросаются люди вперед!
Летят краснозвездные лавы
Рядами железных колонн,
Лишь стелется по ветру слава
Сияньем гвардейских знамен!
Если я не вернусь, дорогая,
Нежным письмам твоим не внемля,
Не подумай, что это — другая.
Это значит… сырая земля.
Это значит, дубы-нелюдимы
Надо мною грустят в тишине,
А такую разлуку с любимой
Ты простишь вместе с родиной мне.
Только вам я всем сердцем и внемлю,
Только вами и счастлив я был:
Лишь тебя и родимую землю
Я всем сердцем, ты знаешь, любил.
И доколе дубы-нелюдимы
Надо мной не склонятся, дремля,
Только ты мне и будешь любимой,
Только ты да родная земля!
Не звали нас и не просили,
Мы сами встали и пошли,
Судьбу свою в судьбе России
Глазами сердца мы прочли.
Мы будем жить, как наши предки,
К добру и подвигу спеша:
Свободно жить! Неволи, клетки
Не терпит русская душа.
Над нами ясность небосвода,
Могуч народ и коренаст;
Дубрава, степь… Сама природа
Солдатской чести учит нас!
Мы на свои леса и воды,
Как на своих друзей, глядим.
И благородных чувств природы,
Как дружбы, мы не предадим…
Не рвемся мы в чужие страны.
Но сердцем чистым и простым
Родной земли живые раны
Мы не забудем, не простим.
Недаром так упрямы ноги,
Недаром люди так сильны,
Недаром люди и дороги
На запад так устремлены!
Вошел и сказал:
«Как видишь, я цел,
Взять не сумели
Враги на прицел.
И сердце не взяли,
И сердце со мной!
И снова пришел я,
Родная, домой.
Свинцовые ночи
Не ждут впереди!»
И орден
Пылал у него на груди.
А очи — как дым!
А сердце — как дым!
Так радостно жизнь уберечь
Так радостно жизнь уберечьмолодым!
И больно сказала
Седая мать:
«Мой милый,
Устала я плакать и ждать.
Я знаю, как много
Страданий в бою.
Но больше боялась
За совесть твою.
Скажи:
Человеком
На фронте ты был?..»
И глухо сказал он:
«Семнадцать убил…»
И годы — как дым,
И радость — как дым,
Так горестно жизнь потерять
Так горестно жизнь потерятьмолодым!..
И больше никто
Говорить не мог.
И молча солдат
Ступил за порог,
А сзади, как водная
Муть глубока,
Глазами старухи
Смотрела тоска.
Он шел к горизонту,
Тоска — впереди,
И орден…
Дрожал у него на груди…
Ах, бедная мать!
Ах, добрая мать!
Кого нам любить?
Кого проклинать?
Далеко мы с тобою
И близко,
И не ближе семейных границ.
Потому так растет переписка
Долгих взглядов
И длинных ресниц.
Но работает
Очень не точно
И трагически для двоих
Эта
Слишком воздушная
Слишком воздушнаяпочта
Поцелуев и вздохов твоих.
Мне неясен
Начальник усатый…
Как ты
Глаз от меня
Ни таи,
Я боюсь,
Не найдут адресата
Эти милые письма мои…
Слишком дорого стоит общенье
И невыгодно, наконец,
Неналаженное сообщенье
Двух
По сути обычных
Сердец!
Я уверен,
Когда мы покроем
Всю страну
Распорядком торца,—
Вдвое,
Может быть, даже и втрое
Будут ближе друг к другу
Сердца.
Но пока…
Отвечайте скорее!
Я с депешей
К наркому стучусь:
«Что мне делать,
Товарищ Андреев,
С этим транспортом
Экстренных чувств?..
Я готов
Хоть на пушкинских дрогах!..
Но, бровей ее темных темней,
Далека,
Бесконечна дорога
Занесенных разлукой путей».