Любовь и ненависть кипят в душе моей.
Быть может: «Почему?» — ты спросишь. Я не знаю,
Но силу этих двух страстей
В себе я чувствую и сердцем всем страдаю.
Жизнь моя! Будет счастливой любовь наша, так ты сказала,
Будем друг другу верны и не узнаем разлук!
Боги великие! Сделайте так, чтоб она не солгала!
Пусть ее слово идет чистым от чистой души!
Пусть проживем мы в веселье спокойные, долгие годы,
Дружбы взаимной союз ненарушимо храня.
Обнял Акму, любовь свою, Септимий.
Нежно к сердцу прижал. Сказал ей:
«Акма! Если крепко в тебя я не влюбился,
Если вечно любить тебя не буду,
Как пропащие любят и безумцы,
Пусть в пустыне ливийской иль индийской
Кровожадного льва я повстречаю!»
Так сказал. И Амур ему ответил:
Тотчас справа чихнул ему на счастье.
Акма голову тихо наклонила
Восплачьте, Грации, Амуры;
Лезбиин милый воробей
Исполнил смертью долг натуры
И прервал цепь счастливых дней.
Она любовь к нему питала,
А он был верен ей и мил;
Всегда она его лобзала;
Всегда он вкруг ее шалил.
Фурий ласковый и Аврелий верный!
Вы — друзья Катуллу, хотя бы к Инду
Я ушел, где море бросает волны
На берег гулкий.
Иль в страну Гиркан и Арабов пышных,
К Сакам и Парфянам, стрелкам из лука,
Иль туда, где Нил семиустый мутью
Хляби пятнает.
Перейду ли Альп ледяные кручи,
Где поставил знак знаменитый Цезарь,