Поры той желанной я жду не дождусь,
Как с городом тесным и шумным прощусь!
В деревню уеду и счастье земное
Познаю в труде и в разумном покое.
Спаси тогда, боже, от всякой беды,
От ранних морозов, от полой воды,
От бури, червя, градобитья, безводья
И сад мой, и ниву, и все те угодья,
Что видит с холма мой заботливый взор,
Где ходят соха, и коса, и топор!
Средь сонма бюрократов умных
Я лестной чести не искал
Предметом быть их толков шумных
И поощряющих похвал.Я знал их всех; но меж народом
Любил скрываться я в тени,
И разве только мимоходом
Привет бросали мне они.Моих, однако, убеждений
Благонамеренность ценя,
Иной из них, как добрый гений,
Порою в гору влек меня.Казалось, к почестям так близко
Опять погода стужей дышит;
Зато на окнах, сквозь лучи,
Мороз опять узоры пишет
Своей серебряной парчи.Хотя природою отсрочен,
Казалось, близкий ледоход —
Но нет причин пенять мне очень
На мёрзлый снег, на прочный лёд.Меня приятно греют печи;
И хоть старик, но не больной,
Без нетерпенья жду я встречи
С ещё далёкою весной.На солнце в комнатах не чахнут
1Он, с политической и с нравственной сторон
Вникая в нашу жизнь, легко с задачей сладил.
То сердцем, то умом в своей газете он,
Всего касаясь, всё загадил.2Увы! Праматерь наша Ева
Грех даром на душу взяла,
Дав и ему в наследство древо
Познания добра и зла.
Порукой в том — его газета
И в ней плоды его пера:
Он распознать ни тьмы от света,
Одна статья теперь поэтов сосчитала
Живых известных — пять. Меня в числе их нет.
Не потому ль, что счёт ошибочен? Пять — мало.
Зачем я не шестой, седьмой, восьмой поэт?
На это звание прошу мне выдать нумер.
Меня молчанием нельзя же обойти.
Мне место надо дать среди живых пяти, —
Ведь я ещё пока не умер.
«Тот за шлагбаумом, — цитирую статью, —
Кого именовать не вспомнили с пятью».
Вослед за речью речь звучала:
«Народ, законность, власть, права…»
Что ж это? Громкие ль слова?
Или гражданские начала?..
Нет! Гражданин сословных прав
Ярмом на земство не наложит!
И возглашать никто не может, -
Народной думы не узнав
И от земли не полномочен, -
Что строй его правдив и прочен!
Если б ты видеть могла мое горе —
Как ты жалела б меня!
Праздник встречать мне приходится вскоре
Нашего лучшего дня…
Словно мне вести грозят роковые,
Словно я чую беду…
Милая, как же наш праздник впервые
Я без тебя проведу?
В день незабвенный союза с тобою —
Счастья погибшего день — Буду вотще моей скорбной мольбою
«Жарко, дедушка! Вставай-ка!
Ты под солнцем целый день…
Вон прохладная лужайка
И кругом от кленов тень».— «Не прельщайте тенью, дети;
Нет, я с солнца не сойду!
Знаю сам, что клены эти
Хороши в моем саду.Им годов теперь немало, —
Мне ровесники они…
Отдохните вы, пожалуй,
В освежающей тени; Но прохлады не хочу я;
С ней встретились мы средь открытого поля
В трескучий мороз. Не летаЕе истомили, но горькая доля,
Но голод, болезнь, нищета,
Ярмо крепостное, работа без прока
В ней юную силу сгубили до срока.Лоскутья одежд на ней были надеты;
Спеленатый грубым тряпьем,
Ребенок, заботливо ею пригретый,
У сердца покоился сном…
Но если не сжалятся добрые люди,
Проснувшись, найдет ли он пищи у груди? Шептали мольбу ее бледные губы,
Лишь вступит жизнь в такую пору,
Когда конец всё ближе к ней, —
Былое умственному взору,
Представши, видится ясней.И как страстей шумела буря,
И как боролась с правдой ложь, —
Седую голову понуря,
Припомнишь всё — и всё поймешь.На прожитое взглянешь прямо,
То с краской счастья, то стыда;
И пред тобой, как панорама,
Проходят дальние года… Так поздней осенью, порою,
Как разлитые чернила,
Наша ночь была черна;
Вдруг над лесом очень мило
Вышла на небо луна; Поплелася еле-еле,
Но, споткнувшись на пути,
С той поры она доселе
Собирается взойти.И взойдет ли — мы не знаем.
Время будто замерло,
Распахнув над сонным краем
Неподвижное крыло… Сонмы сил живых и крепких!
Ура! Открытье! Я — Ньютон!
Открыл, что каждый — хоть и связан
Узлами пут со всех сторон —
Не быть собою не обязан.Так например: коль скоро есть
Черта особенная в мозге,
Блюсти дворянства можно честь,
Но сомневаться в пользе розги.И можно — если личный нрав
Даст направление иное —
Не соглашаться, что из прав
Всех выше — право крепостное.Здесь будет кстати не забыть:
Л.М. ЖемчужниковуТы прав. Я вижу сам: нет силы произвола
В моей душе, как в оны дни;
Но не кори ее; ты с арфою Эола
Ее, безвинную, сравни! Как жертва непогод, лишь струны ветер тронет,
Не может не звучать она, -
Так чуткая душа под бурей жизни стонет
И плач окончить не вольна.С тех пор как друга нет, душа напрасно просит
Отрад, надежд и светлых грез, -
Далёко от меня их тот же вихрь уносит,
Который жизнь ее унес.Так пусть душа звучит; пусть песня скорби льется
Я не один; всегда нас двое.
Друг друга ненавидим мы.
Ему противно всё живое;
Он — дух безмолвия и тьмы.Он шепчет страшные угрозы,
Но видит все. Ни мысль, ни вздох,
Ни втайне льющиеся слезы
Я от него сокрыть не мог.Не смея сесть со мною рядом
И повести открыто речь,
Он любит вскользь лукавым взглядом
Движенья сердца подстеречь.Не раз терял я бодрость духа,
Так прочен в сердце и в мозгу
Высокий строй эпохи прошлой,
Что с современностию пошлой
Я примириться не могу.Но я, бессильный, уж не спорю
И, вспоминая старину,
Не столь волнуюсь и кляну,
Как предаюсь тоске и горю… Что я?.. Певец былых кручин;
Скрижалей брошенных обломок;
В пустынном доме, в час потемок,
Я — потухающий камин.То треск огня совсем затихнет,
Чувств и дум несметный рой
И толпа воспоминаний
Всюду следуют за мной
По пути моих страданий…
Надо высказать мне их;
Мой замкнутый мир им тесен,
Сердце, в память дней былых,
Просит песен.Спел бы я, как в эти дни,
Мне светя, не заходило
Всеобъемлющей любви
На той же я сижу скамейке,
Как прошлогоднею весной;
И снова зреет надо мной
Ожившей липы листик клейкий.Опять запели соловьи;
Опять в саду — пора цветенья;
Опять по воздуху теченье
Ароматической струи.На всё гляжу, всему внимаю
И, солнцем благостным пригрет,
Опять во всем ловлю привет
К земле вернувшемуся маю.Вновь из соседнего леску,
Приветствую тебя, веселая весна!
Блестя, звуча, благоухая,
И силы жизненной, и радости полна, —
Как ты красива, молодая! Лицом к лицу с тобой один бродя в лесу
И весь твоим подвластен чарам,
Советы я себе разумные несу,
Как подобает людям старым.Я говорю себе: «Смотри почаще вниз;
Везде цветок увидишь нежный;
Душистых ландышей здесь массы; берегись,
Чтоб их не смять ногой небрежной.Старайся уловить и света, и теней
В поле пустынном, у самой дороги, береза,
Длинные ветви раскинув широко и низко,
Молча дремала, и тихая снилась ей греза;
Но встрепенулась, лишь только подъехал я близко.Быстро я ехал; она свое доброе дело
Все же свершила: меня осенила любовно;
И надо мной, шелестя и дрожа, прошумела,
Наскоро что-то поведать желая мне словно —Словно со мной поделилась тоской безутешной,
Вместе с печальным промолвя и нежное что-то…
Я, с ней прощаясь, назад оглянулся поспешно,
Но уже снова ее одолела дремота.
Уже давно иду я, утомленный;
И на небе уж солнце высоко;
А негде отдохнуть в степи сожженной,
И все еще до цели далеко.Объятая безмолвием и ленью,
Кругом пустыня скучная лежит…
Хоть ветер бы пахнул! Летучей тенью
И облако на миг не освежит… Вперед, вперед! За степью безотрадной
Зеленый сад, я знаю, ждет меня;
Там я в тени душистой и прохладной
Найду приют от пламенного дня; Там жизнию я наслаждаться буду,
Неизбалованный поэт,
Я в добрый час, сверх ожиданья,
Успел привлечь к себе вниманье
Уже на позднем склоне лет.
Благодаря стихотвореньям
Мне посвящается хвала
За неподатливость внушеньям
Нас усыпляющего зла.
«Словам забытым» зная цену,
Да, ничего я не забыл,
Гляжу ль на детей и грущу
Среди опустелого дома —
Всё той же любви я ищу,
Что в горе так сердцу знакома… К тебе, друг усопший, к тебе
Взываю в безумной надежде,
Что так же ты нашей судьбе
Родна и причастна, как прежде.Всё мнится — я долгой тоской,
Так больно гнетущей мне душу,
Смущу твой холодный покой,
Твое безучастье нарушу; Всё жду, что в таинственном сне
Тебе, познавшему отраду тайных слез
И посещенному глубокой, скорбной думой,
Я с возрождением приветствие принес:
Воскресни к жизни, — плачь и думай! Не говори: «Мне дней самозабвенья жаль;
Забав беспечных рой меня покинул рано…»
Полюбишь ты свою разумную печаль, -
Возненавидишь блеск обмана.Живи! Теперь ты жить достоин! Светских нег
Пришла пора стряхнуть мертвящие оковы.
К тебе весна идет; холодный тает снег, -
Под ним цветы расцвесть готовы.
Эпохи знамение в том,
Что ложь бесстыжая восстала
И в быт наш лезет напролом
Наглей и явней, чем бывало…
О, глубоки еще следы
Пороков старых и вражды
То затаенной, то открытой
К голодной черни — черни сытой!
Героев времени вражда
Ко всем делам гражданской чести
О, друг ты мой, — как сердца струны
Все задрожали, все звучат!..
И лет минувших призрак юный,
Манящий издали назад;
И призрак старости жестокой,
Вперед торопящий меня,
Туда, к той грани недалекой,
Где нет уж завтрашнего дня;
И тех судьба, кто сердцу милы,
Кому черед пожить теперь;