В шумном городе голос тихий
Отовсюду слышу: «Пожалейте!»
Занесла я три красных гвоздики
Незнакомой грустной белошвейке.
Это было вечером, в апреле.
Я вошла и смущенно молчала,
А гвоздики в свете лампы алели,
Как три желто-красных коралла.
Это было вечером, поздно,
И она до безмолвья устала,
Но как друга, внезапно узнанного,
Порывисто меня поцеловала.
Как полон город безнадежностью,
Как измучили одиноких потери! —
Перед самой нищенской нежностью
Они открывают двери.