Декабрь. Полусвет. Загрунтован в белила
Карандашный рисунок облетевшего сада.
Над всем, что случилось, что будет, что было,
Лепечущий, добрый полет снегопада.
Пикейная поверхность первых сугробов,
Вечерами сочащих свеченье гнилушки…
А крыши-то, крыши! Не крыши, а сдобы,
Все пироги, твороги, кренделя да ватрушки.
Снеговые чехлы на решетках, на ветках,
На березах и кленах ночные сорочки,
И в красках, таких, как история, ветхих,
Всего пейзажа расцветка сорочья.
И воздух до неба весь в снежном узоре,
Весь доверху сбитый в молочную купу,
Весь в точках снежинок, как в цвету инфузорий,
Словно вдруг заведенный под лупу.
Мороз. Он все злее. Слепит он глаза вам.
Деревья от стужи ветвей не разнимут,
Но все так же любима одетая в саван
Земля, проходящая зиму.